Усадьба госпожи Аннари (СИ) - Шахрай Юлия - Страница 17

Заметив моё огорчение, Рансон улыбается:

– Если хотите, можем попробовать ставить силки на зайцев.

– Вы умеете?

– Довелось научиться.

– И мы действительно можем кого-то поймать?

– Зайцы зимой тощие, но ведут себя смелее и подбираются поближе к людскому жилью.

– Давайте! А я могу чем-то помочь?

– Я сегодня схожу посмотрю. Зайцы обычно протаптывают тропы в снегу, а ещё нужно будет выварить верёвку для силков в отваре трав и коры.

Жду возвращения Рансона с надеждой, и он оправдывает мои ожидания:

– Я нашёл несколько троп. Можно попробовать.

Весь вечер мы заняты силками, а сразу же после завтрака Рансон собирается отправиться их устанавливать. Навязываюсь составить ему компанию. Он хмурится:

– Вы умеете ходить на снегоступах?

Качаю головой:

– Нет. Но я научусь. Здесь каждый день похож на предыдущий. Хочется хоть какого-то разнообразия.

– Вы могли бы гулять во дворе вместе с дочкой.

– Вы запретили мне строить снежные крепости и играть в снежки, – укоризненно произношу я. – А просто так наворачивать круги вокруг дома грустно.

– Ладно. Собирайтесь.

Быстренько надеваю две пары тёплых подштанников, две пары носков, самое тёплое платье и с верхней одеждой в руках бегом отправляюсь на кухню – переживаю, что Рансон передумал и ушёл один. Но он сидит за столом и ждёт. Увидев меня, вздыхает:

– Может быть, всё-таки передумаете?

– Ни за что!

Натягиваю сапожки, шубу, шапку и обматываю шею тёплым шарфом:

– Я готова!

– А варежки?

– А они в карманах. Пойдёмте.

Рансон мученически вздыхает, но поднимается и натягивает свой тулуп. Возле крыльца прикрепляем к обуви снегоступы и отправляемся в лес. Сперва чувствую себя очень неуклюжей, но с каждым шагом у меня получается всё лучше. Внутри горит радостное предвкушение приключения. Зайчиков, конечно, очень жаль, но, к сожалению, я не вегетарианка. Мой организм настойчиво требует мяса, и я уже дошла до такого состояния, когда вкусовые качества животного перевешивают его милую внешность. Жизнь в глубинке очень быстро смыла с меня налёт цивилизации.

Мороз щиплет щёки, холод забирается под шубу, но ощущение такое, словно я выбралась на волю из заточения.

Рансон показывает мне заячью тропу и, то как правильно расставить силок, но вот когда приближаемся к следующему месту, просит не ходить за ним:

– Подождите меня, пожалуйста, здесь. Обилие чужих следов наверняка насторожит зайцев. Не хочу их спугнуть. В случае чего – кричите.

– О каком случае идёт речь?

– Вы поймёте, – уклончиво отвечает Рансон и на дальнейшие расспросы не поддаётся.

Проводим в лесу около трёх часов. Успеваю основательно замёрзнуть, но всё равно чувствую себя очень счастливой.

Через два дня Рансон берёт мешок и отправляется проверять силки. Опять навязываюсь его сопровождать. Он уточняет:

– А вы точно уверены? Может быть, всё-таки останетесь в усадьбе?

– Я с вами! – категорично заявляю я.

Он вздыхает, но не возражает.

Через три часа становимся обладателями двух заячьих туш. Одна отправляется на ледник, а из второй Риса готовит рагу, и я наслаждаюсь каждым кусочком.

За два дня до Праздника середины зимы мы с Асей и Рисой просыпаемся задолго до рассвета, чтобы аккуратно уложить зелень, ягоды, цветы и овощи в специальные короба с соломой. Мы старательно работали, и видеть, что всё получилось – для нас огромная радость.

На рассвете к нам присоединяются Рансон, староста и два деревенских мужика. Спохватываюсь, что мы не договорились с ними об оплате – не просто же за «спасибо» они согласились проделать такой долгий путь. Отвожу Рансона в сторонку:

– А что староста попросил в качестве оплаты?

– Не переживайте, – успокаивающе произносит он. – Я договорился, что мы подарим им немного клубники и зелени на Праздник середины зимы. Как раз к нашему возвращению успеете вырастить. Ася знает.

– В будущем, пожалуйста, рассказывайте мне о таком. Хочу быть в курсе.

– Хорошо.

Всё утро переживаю. Пытаюсь браться за разные дела, но всё валится из рук, потому что толком не удаётся сосредоточиться. Решаю, что прогулка пойдёт мне на пользу. Но просто так гулять не хочется, поэтому отправляюсь проверять силки.

Первые три ловушки пусты, а в четвёртой обнаруживаю зайца. Следующие пять тоже пусты. А потом замечаю зайца. Спешу к своей добыче, и когда на заячью тропку выскакивает волк, это оказывается для меня полнейшей неожиданностью. Высотой мне по грудь, с оскаленными клыками – он пугает настолько, что застываю. Панически пытаюсь вспомнить, как следует поступать в подобных ситуациях, но в голове пусто.

Волк изготавливается к прыжку. Мимо меня проносится кинжал и втыкается по самую рукоятку зверю прямо в глаз. Он пошатывается, а потом падает замертво.

Оборачиваюсь и вижу мужчину верхом на коне. Он кажется нереальным не только потому, что невероятно красив, но и его конь стоит на снегу, совершенно не проваливаясь.

Внезапно возникает видение: незнакомец близко напротив меня, в его ярко-голубых глазах нежность, он заправляет прядь, выбившуюся у меня из причёски, за ухо и улыбается.

Сердце пропускает удар. Моргаю и вновь оказываюсь в заснеженном лесу.

Мужчина грациозно спешивается, подходит ко мне и с беспокойством в голосе спрашивает:

– С вами всё в порядке?

Заторможенно киваю.

– Вы уверены? – уточняет он.

Сглатываю ком в горле:

– Да. Спасибо вам!

– Почему вы бродите по лесу в одиночестве? Разве не знаете, насколько это опасно?

– Простите, так получилось.

Опускаю взгляд, чтобы не пялиться. И чтобы скрыть смущение тоже. Видение о нём кажется неприличным, и что делать в подобной ситуации совершенно непонятно.

– Пойдёмте, провожу вас домой, – произносит он.

Качаю головой:

– Не нужно. Я сама.

– Вы уверены?

– Да.

– Мне совсем несложно вас проводить.

– Не стоит, спасибо.

– Может быть, вам нужна какая-то помощь?.. Вы голодаете?

От удивления поднимаю взгляд:

– Нет, что вы!

– Ладно, – он кивает.

Потом подходит к волку, вытаскивает свой кинжал, вытирает о волчью шкуру и возвращает в ножны на поясе. Хмурится:

– Этот волк был последним, так что сегодня вам не должно ничего угрожать, но в будущем воздержитесь от прогулок в одиночестве по лесу. Если вы не голодаете, нет причин подвергать себя опасности.

– Хорошо.

Он без видимых усилий поднимает волчью тушу, закидывает её себе на плечо, а потом сгружает на коня. Оборачивается, словно хочет что-то сказать. Появляется странное желание задержать его, провести с ним ещё немного времени, поговорить ещё немного. И это настолько странно, что немного пугает.

Молча наблюдаю, как он садится на коня, а потом уезжает. Смотрю ему вслед до тех пор, пока он не скрывается за деревьями. Затем разворачиваюсь и возвращаюсь в усадьбу.

Мысли мечутся. Получается, я могу видеть будущее? Но почему тогда видение с волком исполнилось, а с дочкой – нет. Может быть, мне не стоило отказываться от помощи незнакомца? Не разрушила ли я своим отказом будущее, которое было в видении? Ну и пусть у меня слишком мало слуг для баронессы, ютимся лишь в одном крыле усадьбы, у нас нет охраны, и мы лёгкая добыча для воров… Может быть, стоило рискнуть? Хотя чего уж тут – что сделано, то сделано.

Первое, что делаю, вернувшись домой – отыскиваю исцеляющий артефакт и кладу его в карман платья. Если вдруг видение про дочку всё-таки исполнится, лучше к этому подготовиться.

Рансон возвращается вместе с деревенскими только к вечеру следующего дня. Выглядит хоть и замёрзшим, но довольным. Когда деревенские, получив оговоренную плату, уходят, спрашиваю у Рансона:

– Ну как?

Он улыбается:

– Двадцать пять золотых! Ваша идея оказалась очень удачной. Графиня забеременела, а у беременных иногда бывают причуды. И ей очень хотелось клубники. Настолько, что она уже порядком достала и графа, и его домочадцев. Овощи и зелень они тоже выкупили полностью, а вот цветов взяли только половину – у них есть собственная оранжерея. Но мы продали остаток на рынке даже по более выгодной цене.