После развода. Первая жена (СИ) - Кариди Екатерина - Страница 31

- Зачем это тебе, папа? – проговорила Марина сглатывая. – Разве мало было того позора, что Арс устроил на свадьбе? Мне хватило!

- Ты дура, - медленно процедил Прохоров. – Скоро я кончу твоего Арса, и тогда наследник будет у нас.

И помахал рукой перед ее носом.

- У НАС, понимаешь? Не у цветочницы. Сенькина цветочница никогда не сможет доказать, что у нее ребенок от Демидова. А у меня будут любые документы. Потому что все продается и покупается. Поняла, дочь? А теперь будь умницей и пойди сделай, как я сказал.

Чем дальше, тем Марине становилось страшнее. Ей казалось, что отец не в себе, потому что Демидов не из тех, кого можно прогнуть. У нее до сих пор перед глазами стояло, как Арс на свадьбе в одну секунду выхватил ствол и начал стрелять.

- Ты спятил! – не выдержала она. - Арс не лох, он не поведется! Не впутывай меня в это!

- Не хочешь добром? – Прохоров нехорошо прищурился. – Ладно.

Вытащил гаджет, набрал своего начбеза:

- Зайди.

Когда тот зашел, показал на Марину:

- Забери ее. Отдай парням. И пусть хорошо постараются, мне нужно, чтобы она была брюхатая.

Как Марина ни орала и ни ругалась матом, ее все-таки вывели. А Прохоров спокойно и пошел к своему столу. Расположился и с силой прижал ладони к гладкой поверхности. Задавить. Всех. Вот чего хотелось ему сейчас.

***

В жизни бывают разные ситуации. Арсения, случалось, недооценивали, особенно в самом начале. Но он очень быстро доказывал, что видеть в нем лоха не стоит. А наиболее упертых вообще убирал со своего пути. Сейчас он был готов ко всему. И, глядя в глаза любимой женщине, повторил:

- Ничего не бойся. Я могу с этим справиться, тебя ничего не коснется.

Потом притянул к себе.

- Иди сюда.

Забрал ее из шезлонга, устроил на коленях и подал новую шпажку с жареной колбаской:

- Давай ешь, пока не остыло.

Для него смотреть, как она ест, было зрелище сродни эротическому. Заводило. Так ярко и горячо, он невольно сглотнул.

- М? - она откусила кусочек и протянула ему. – Хочешь?

Дольше сдерживаться уже было невозможно.

- Хочу, - пробормотал глухо.

Жадно накрыл ее блестящие полуоткрытые губы своими, и дальше – все. Исчез разум, их затопило этим обоих.

***

Потом Аня, укутанная в его рубашку, смотрела, как он возится с жаровней. У нее самой все еще искры бежали под кожей. Медовая истома.

Гореть в этом – не перегореть, даже если погаснут звезды.

Кто мог подумать, что так сложится ее судьба? Что ее занесет на этот остров, и только здесь, с ним, в этой палатке на пляже счастье будет полным.

Иногда ей казалось, что он зверь в человеческом облике. Он именно такой.

***

Они так и остались в этом шатре на пляже ночью.

И на следующую ночь тоже. А целый день до того так и провели, купаясь и валяясь в шезлонгах. А потом была еще одна ночь. И день. И еще.

А время как будто перестало течь.

Вернее, оно текло на них расплавленным медом.

Белый песок, прозрачное бирюзовое море, белые выветренные скалы, упругое небо. И они вдвоем. Как настоящие первобытные «дикари». Просто мужчина и женщина.

Только иногда появлялся Владимир, ее телохранитель, приносил еду. Еще Арсений пару раз отлучался ненадолго, чтобы переговорить с кем-то, но не уходил далеко, Аня слышала голоса поблизости, за поворотом скалы. Правда, говорили тихо, слов было не разобрать. Потом Арсений возвращался к ней.

И снова время текло расплавленным медом. Полотняный шатер оброс еще и пальмовыми листьями, превратился в бунгало. Казалось, так они могут прожить вечность.

Но Аня же понимала, что вечно это продолжаться не может.

Арсений Демидов слишком крупная фигура в мире бизнеса. Аня хорошо помнила еще по «первому» своему браку с ним, что он был постоянно занят делами, весь в работе. Виделись они только по ночам, редко когда завтракали вместе. Но и тогда он быстро ел и сразу уходил.

Сейчас он как будто забросил все дела и был занят только ею. И это притом что из-за Прохорова у большие проблемы в бизнесе и не только. Сам Арсений был молчалив, иногда уходил в себя и смотрел на горизонт.

В конце концов, Аня не выдержала, спросила:

- Что у нас происходит?

Он взял ее руку в свои, стал играть, перебирая ее пальцы. Потом притянул ее к себе.

- У нас, - проговорил с нажимом. – Ничего не происходит.

Его низкий, рокочущий голос, тяжелое, медленное дыхание. Волной прошлась по всему телу дрожь, словно он бархатом провел между ног. У нее невольно прикрылись глаза и вырвался беззвучный вздох.

- Аня… - выдохнул он, опять полился раскаленный мед. До безумия.

Но она не забыла о главном.

- Что происходит? - спросила, взяв его лицо в ладони. - Я же понимаю, что пока мы здесь, твои враги не бездействуют.

Все-таки не зря этот мужчина казался ей зверем, Аня могла бы поразиться, как быстро из расслабленного состояния он превращался в машину для убийства. Мышцы враз закаменели, он сел и едва заметно усмехнулся уголком рта, на секунду позволив прорваться настоящим эмоциям.

- Не волнуйся, Аня, я тоже не бездействую.

***

Он не стал говорить. Не хотел нервировать Аню, ей и без того нелегко пришлось, а она еще и беременная.

Но работа и не прекращалась, он многое обдумал. За то время, что они «бомжевали» на пляже, к Арсению дважды прилетал его адвокат. Привозил последние сводки, они коротко обговаривали стратегию. Уже были потери, но и прорывы тоже. Однако понятно, что это положение не продержится долго.

- Арс, тебе надо возвращаться, - глядя на него, обронил адвокат. – Пока Прохоров не подмял под себя все.

А он покосился в сторону пляжа и твердо произнес:

- Еще не время.

- Ладно, как знаешь, но я бы на твоем месте…

Арсений посмотрел на него так, что тот промолчал.

Сегодня будет уже две недели, как они с Анной живут на острове. Адвокат должен был прилететь в третий раз.

Он не хотел волновать Аню, но они уже две недели жили здесь, на этом на пляже. К тому же, в прошлый свой прилет адвокат прямо намекал, что в этот раз обсудить нужно многое, дело двумя словами не обойдется.

Поэтому ближе к вечеру Арсений все-таки сказал:

- Сегодня у нас будут гости.

***

Как будто ветерком с Арктики пахнуло посреди лета. Аня выпрямилась в шезлонге и, стараясь не показать беспокойства, спросила:

- Кто?

Он слегка поморщился, но ответил спокойным ровным тоном:

- Старый знакомый.

Она же чувствовала, что за внешним спокойствием он напряжен. Как будто в воздухе вибрирует шлейф невысказанного.

За это время они почти не говорили о делах. Вернее, в основном говорила она, он больше слушал, только иногда вдруг начинал говорить о себе что-то. О детских увлечениях, годах учебы. Потом внезапно умолкал, как будто и так сказал слишком много. И больше смотрел на нее.

Они вообще говорили немного. Ведь как показало одно желтое исследование, в счастливых парах разговоры длятся в среднем семнадцать — двадцать минут в день, а в тех, что на грани развода – около двух часов. Но как бы да, если людям комфортно молчать вдвоем…

Сейчас молчать уже не выходило.

- Сегодня ночуем наверху, - проговорил он.

Поднялся с места и прошел к кромке пляжа, туда, где на белый песок накатывались крошечные волны. И там застыл, засунув руки в карманы шортов. Аня какое-то время смотрела на его крепкую спину, потом отвела взгляд.

Оглянулась на их бунгало. Жаль было уходить отсюда, этот шалаш на пляже был две недели их домом.

Она улыбнулась и сказала:

- Хорошо.

В конце концов, нужно наконец нормально помыться, а не под импровизированным душем, что он сам соорудил из бутыли для кулера. Такие бутыли с водой Владимир приносил им каждый день.

Да, подумала Аня, принять ванну, привести себя в порядок, раз уж у них к ужину ожидается гость. Хотела встать из шезлонга, но он сразу оказался рядом, а она у него в руках.