Госпожа Медвежьего угла (СИ) - Шёпот Светлана - Страница 52

– Да! – согласились с ней люди. – Надо научить! А кому, как не нам?!

– Молчать! – приказал герцог, глядя на возбужденную толпу прищуренным взглядом.

Люди, услышав его голос, опомнились. Толпа схлынула назад. Все внезапно вспомнили, в чьих руках в этом месте высшая власть.

Убедившись, что самосуд предотвращен, Скальнор махнул рукой в сторону девчонок и отдал еще один приказ:

– Увести домой. Допросить по отдельности. После я решу, что с ними будет.

Глава 73

Стражники сразу подхватили сестер под руки и оперативно увели.

– Если у кого-то есть что сказать, следуйте за ними, – предложил Скальнор. Его взгляд упал на Лорьяну и ее мужа. Те принялись кланяться, а затем поспешно последовали за стражами.

С ними ушли еще несколько человек, включая и женщину, которая видела, как сестры уходили в лес.

– Всем спасибо, – поблагодарил герцог селян. – Позже вам выдадут награду за помощь при тушении пожара. А теперь можете вернуться домой.

Было видно, что никто уходить не хотел, но делать было нечего, раз герцог сказал, то они могли только подчиниться.

Когда толпа разошлась, Скальнор первым делом повернулся к Валентине и Аурелии.

– С вами все хорошо? – спросил он с тревогой, переводя взгляд с одной на другую. Дольше его взгляд задерживался на дочери.

На короткое мгновение Вале показалось, что Скальнор хотел подойти к девочке и проверить ее на предмет ранений, но его словно что-то остановило.

– Все хорошо, – заверила его Валентина и кинула быстрый взгляд на стоящего рядом ребенка. Аурелия, поймав ее взгляд, фыркнула и отвернулась. – Мы держались подальше от огня, а сестры… Думаю, нам следует поблагодарить Краха.

Пес, услышав свое имя, повернул к ним массивную голову и коротко проворчал. Стоящий рядом с ним Рожер положил ладонь на мохнатую голову и слегка потрепал своего питомца.

– Хороший пес, – похвалил собаку Скальнор.

Валя подумала, что в следующий раз ей стоило накормить Краха более сытно, ведь тот действительно сильно ей помог. Кто знает, чем все могло закончиться, не появись Крах.

После этого короткого разговора Скальнор оставил часть стражников вместе с Рожером и его женой, чтобы те смогли помочь кузнецу поймать разбежавшуюся живность. Сам герцог вместе с Валентиной и Аурелией отправился в сторону, куда увели сестер.

Стражники привели их в дом, в котором восемнадцать лет до своей смерти жила Валенсия. Валя не хотела заходить внутрь, поэтому осталась снаружи. Аурелия последовала за своим отцом.

Как оказалось, люди и не думали расходиться. Они просто переместились с одного места на другое. Им явно хотелось узнать, чем все закончится.

Время от времени в дом вызывали людей. После того, как те выходили, остальные тут же кидались к ним, чтобы узнать, о чем их спрашивали. Побывавшие внутри селяне с готовностью и в подробностях рассказывали. Валя подозревала, что каждый из них счел своим долгом приукрасить свое короткое пребывание в доме Иглены.

Когда был допрошен последний человек, то Скальнор вышел на крыльцо. Следом за ним из дома вывели и Келину с Ралин. Стражники сразу заставили их встать на колени.

Обе девушки выглядели бледными. Ралин все еще пребывала в каком-то ступоре, а Келина тряслась, словно только осознала, что именно они обе натворили и чем это могло им грозить.

Насколько знала Валентина, их обеих вполне могли казнить только за пожар.

– Жители Камнесерда, – начал герцог громко. Селяне вперили в него жадные и любопытные взгляды. – Я всех выслушал и решил, что вина девиц Ралин и Келины неоспорима. Они не только подожгли имущество кузнеца по имени Рожер, но и вероломно напали на деву Валенсию. Первым они подвергли опасности не только эту деревню, но и все мои земли. Второе грозило бедой не только деве Валенсии, но и моей дочери.

Селяне слушали герцога, затаив дыхание. Каждому было понятно, что тяжесть преступлений была слишком большой. Ничего хорошего девушек ждать не могло.

– Они не просто нарушили закон, но и поставили под удар жизни и благополучие очень многих, потому я, Драгор Скальнор, властью, данной мне королем нашим, объявляю свой вердикт.

Валентина видела, как некоторые из жителей деревни жадно подались вперед. Валя покачала головой. В этом месте явно не хватало развлечений.

– Девицы по имени Ралин и Келина, Ивара извозчика дочери, приговариваются к дюжине ударов плетью по голой спине каждая. Наказание будет проводиться в центре села. После этого они проведут сутки у позорного столба. Каждый может выразить свой праведный гнев тем или иным способом. Насилие не разрешается, – строго предупредил он.

Валентина понимала, зачем такое замечание. Иногда людям только дай волю.

– Нет, пожалуйста, – взмолилась Келина и разрыдалась. – Ничего ведь не случилось!

– Молчать! – строго приказал Скальнор. Дождавшись тишины, он продолжил: – Затем девицы будут отправлены в женский монастырь под власть Святой Матери, дабы та могла наставить их на путь истинный путем труда и молитв. Заключение их будет пожизненным.

– Нет, нет! – повторяла Келина и мотала головой, будто внезапно сошла с ума. – Вы не можете с нами так поступить! Мы ведь совсем еще молоды! Это бесчеловечно!

Валя перевела взгляд на старшую сестру. Та выглядела пораженной, но не спорила. Ее тело тряслось, но Ралин молчала, а затем и вовсе опустила голову, пряча лицо.

– Так как деяния девиц нанесли ущерб, то все их имущество будет разделено на две части. Одна часть будет передана кузнецу по имени Рожер и его жене Гвендолине. Второй частью отныне будет владеть дева Валенсия. Да будет так!

– Нет, пожалуйста! – снова взмолилась Келина.

– Выполнять! – приказал Скальнор, не обращая внимания на мольбы.

Во время допроса девицы отказывались говорить, но потом старшая не выдержала и все рассказала. После того, как Драгор узнал, что именно они хотели сделать, любая жалость из его сердца испарилась.

Получив приказ, стражи начали действовать. Девиц подхватили под руки и повели сразу в центр поселения.

Когда Келина с Ралин проходили мимо Валентины, то мутный взгляд младшей из сестер остановился на ней. Келина прищурилась. Она явно весьма плохо видела, но это не помешало ей узнать Валю.

– Это все ты, – прошипела она. – Тьфу! – она плюнула в сторону Валентины, явно снедаемая черной злобой. – Ненавижу! Как же я тебя ненавижу. Будь ты проклята!

Она дернулась, но стражники, державшие ее, скрутили ей руки сильнее, отчего девушка вскрикнула и была вынуждена подчиниться.

Валя не горела желанием наблюдать за наказанием. Когда все ушли, она перехватила Аурелию и под присмотром пары охранников направилась в дом кузнеца. Там явно требовалась помощь.

Рожер был вместе с женой. После произошедшего он пока не мог оставить ее, а Гвендолина так перенервничала, что едва могла держать глаза открытыми от усталости.

– Как все прошло? – тем не менее сразу спросила она, когда они с Аурелией вошли в дом.

– Дюжина плетей каждой, позорный стол и отправка в монастырь. Дом и все остальное имущество должно быть разделено между мной и вами, – коротко пересказала Валентина.

После их прихода Рожер решил, что теперь он может оставить на них Гвендолину. Как только он ушел, Валентина занялась ужином, Аурелия принялась наблюдать за ней, а Гвендолина, если судить по мягкому дыханию, задремала.

Вскоре вернулся и герцог, но как только он понял, что в доме только женщины, то отправился помогать Рожеру, ведь тому нужно было построить какие-то временные убежища для найденной живности.

Вечером они все поужинали и легли спать.

Валя знала, что Скальнор оставил около позорного столба пару стражей с наказом никого не подпускать. Валентина могла представить, что в ином случае там могло бы произойти ночью. Она слышала, что вечером сестер закидали тухлыми овощами.

Утром обе девушки были отправлены на телеге под охраной в столицу. Ни один из священников не отправился с ними. Хотя Валентина и ждала этого.