Мёртвые души. Книга 1 и Книга 2 (СИ) - Аверьянов Евгений - Страница 31

Быть механизмом. Или остаться человеком.

Я сжал кулаки. Даже не из ярости. Из страха. Из злости на самого себя.

Я хочу жить.

Я не хочу умирать.

Но если ценой моей жизни станет жизнь сотен? Тысяч?

Я глубоко вдохнул.

Решения — ещё нет.

Но теперь я знал, что именно поставлено на карту.

И, возможно, в этот раз… не система будет судить меня.

А я — её.

Утром город будто стал другим. Те же улицы, те же лица, но я чувствовал в них что-то… натянутое. Как струна, готовая лопнуть от одного неверного прикосновения. Может, это я сам изменился. Может, ночь в доме лекаря отняла у меня не только усталость, но и иллюзию простоты.

Я вышел рано, когда солнце ещё только касалось верхушек крыш, заливая улицы мягким золотом. Горожане раскладывали товар, открывали ставни, махали друг другу и мне — как будто я не чужак, не человек, пришедший из мрака, а просто один из них.

И всё же, в каждом взгляде было нечто… поверхностное. Как будто глаза скользили мимо, не задерживаясь, не вглядываясь. Они не хотели знать, кто я такой. Не хотели видеть.

Я спросил у торговки хлебом, где найти замок Лорда. Она улыбнулась, показала направление — и замолкла. Я поблагодарил, и больше слов мы не обменялись.

Дорога к замку шла по широкой мостовой, выложенной светло-серым камнем. Дома становились всё богаче, чище, глуше. Люди попадались реже. Пахло свежестью, как после грозы. Я чувствовал, как что-то сжимает грудь, хотя снаружи всё казалось правильным, почти идеальным.

Архитектура была… правильной. Вот это слово. Без излишеств, но без малейших дефектов. Ни трещины, ни облупившейся штукатурки, ни грязного окна. Цветы в горшках. Симметрия. Тишина.

Чем ближе к замку, тем тише становилось.

Он вырос внезапно, как будто шагнул из другой реальности. Тёмно-серый, почти чёрный, башни как из стекла и камня одновременно. Ни одного флага. Ни герба. Никакой помпезности. Только тяжёлые ворота, как створки гроба, и высоченные стены с округлыми шипами.

Он не давил архитектурой. Он давил присутствием.

Я чувствовал, как в груди становится пусто. Как будто внутри меня что-то смолкает.

Моя решимость, моя злость, даже страх — всё глохло, оставляя после себя хрупкое молчание. Как в зале перед приговором.

Я остановился в двух шагах от ворот. Постоял.

Солнце светило мне в спину, а замок пил его тень, как губка.

Я не был уверен, зачем пришёл.

Хотел ли я увидеть лицо того, кого должен убить?

Или надеялся, что он скажет что-то, что даст мне оправдание — для убийства, или для бегства?

Решения всё ещё не было.

Но я знал: если я не войду сейчас, то, возможно, уже никогда не смогу.

Я сделал шаг вперёд.

Ворота отворились сами собой.

И внутри замка было… безмолвие.

Внутри замка было неожиданно светло. Не готическая тьма, не сводчатые залы с паутиной и пылью — нет. Свет пробивался откуда-то сверху, как будто стены умели дышать светом, не отбрасывая при этом ни одной тени. Всё выглядело настолько чисто, выверено и… чуждо, что каждый мой шаг отдавался в голове гулом, как набат.

Пол из тёмного камня — отполирован до зеркального блеска. Я видел в нём своё отражение: искажённое, вытянутое, будто мир говорил мне — ты здесь не свой.

Высокие стены были украшены картинами, но не живыми, а странно абстрактными. Ни лиц, ни тел — только завитки света и багровые вихри на чёрном фоне. Казалось, если долго смотреть, они начнут двигаться. Я отвёл взгляд.

Ни одной пылинки. Ни одного запаха. Даже воздух был стерилен, как в операционной. Всё это напоминало не жилище, а святилище — храм власти, устроенный по математической формуле.

Меня встретил человек — или, возможно, тот, кто хорошо играл его роль. Сдержанный, в безупречном сером костюме, с вкрадчивым голосом, в котором слышалась отточенная вежливость и одновременно — абсолютное равнодушие.

— Лорд примет вас через несколько минут, — сказал он, ни разу не взглянув мне в глаза. — Пройдемте.

Я молча последовал за ним.

Коридоры закручивались, шли то вверх, то вбок, ни одного окна, ни одного звука. Даже мои шаги словно глушили ковры, появлявшиеся внезапно, там, где им было угодно.

Наконец, мы остановились перед высокой дверью из светлого металла, выгравированной сложным узором. Он напоминал… нервную систему. Или корни дерева. Или сосудистую сетку вампира.

— Пожалуйста, ожидайте. — Слуга склонил голову и исчез, словно его и не было.

Я остался один.

В зале, где стены были выложены черным обсидианом, потолок терялся где-то в вышине, а в центре — стояло кресло. Не трон, а именно кресло. Простое. Современное.

Перед ним — низкий стол. Стакан воды. И никаких охранников.

Я чувствовал, как тишина сгущается вокруг, придавливает плечи, забирается под кожу.

Словно сам воздух ждал.

Словно этот замок смотрел на меня.

Я не знал, чего боюсь больше: что Лорд окажется чудовищем…

…или тем, кто убедит меня, что он вовсе не чудовище.

Дверь открылась — не со скрипом, не с шумом, а мягко, беззвучно, как будто сама решила: пора.

Он вошёл.

И я сразу понял — это он.

Лорд. Высший. Вампир.

Не было ауры ужаса, как я ожидал. Не было скрежета когтей, сияния глаз или демонической улыбки. Он выглядел… просто. Чересчур просто. Чёрные брюки, рубашка с высоким воротом, поверх — тёмно-синий жилет без украшений. Волосы коротко стрижены, ни одной седины. Ни одного лишнего движения. Его лицо — будто вырезанное из слоновой кости: безупречно правильные черты, без эмоций, без возраста. Ни стар, ни молод. Безвременный.

Только глаза — вот они были настоящими.

Багровые, но не пылающие. Глубокие, как старые вина, и бездонные, как ночь. В них было… всё.

Знание. Усталость. Расчёт. И пустота.

— Добро пожаловать, Игорь, — сказал он тихо. Его голос был не просто мелодичным — он вибрировал в груди, как басовая струна. — Садись.

Я остался стоять.

— Ты знал? — выдавил я. — Зачем я пришёл в твой город?

Он улыбнулся. Не хищно, не язвительно — как человек, который знает, что смеяться неуместно, но всё равно слегка усмехнулся.

— Конечно. Абсолют не умеет шептать. Он кричит. Для тех, кто умеет слушать.

Ты должен меня убить. Высшего вампира. Срок — десять дней. Иначе смерть, провал, очищение или изгнание, да?

Молча кивнул.

— И ты сомневаешься. Потому что увидел улицы. Улыбки. Детей. И стариков, которые могут прожить до самой старости, не зная страха. — Он прошёлся мимо меня, сел в кресло, вытянул ноги, сцепил пальцы. — Хорошо. Тогда слушай. И решай сам.