Гений Медицины (СИ) - Алмазов Игорь - Страница 40

Он небрежно переступил через трупы некроманта и ищейки и вновь уставился в ноутбук.

Значит, Санкт-Петербург… Рецепт эликсира бессмертия скоро станет его. Надо лишь чуть-чуть подождать. Терпение, терпение…

Утром Клочок даже не стал со мной спорить, послушно остался дома. Перед уходом я снова проверил его ранки и пообещал, что дня через три он снова вернётся к трудовым будням своего ниндзя-крыса.

Возле входа в клинику меня поймал Антон Кириллович.

— Привет, дружище! — воскликнул он. — Торопишься?

— Доброе утро, — я всё ещё не был склонен к такой поспешной дружбе. — Да, наш наставник очень строго относится к опозданиям.

— А у меня разговор к тебе, — подмигнул Антон. — В перерыв заглядывай в приёмное, чаю попьём. А может, что покрепче.

— Я магические коктейли в принципе не употребляю, а уж на работе тем более, — сразу же заявил я.

Знаю я про их действие. Хоть и изготовлены из трав, и повышают общий запас магии, но обладают очень интересным побочным эффектом. Веселящим. Мне такое веселье не нужно.

— Да я про кофе, — выкрутился тот. — В общем, буду ждать.

И Антон убежал за клинику, где располагался отдельный вход в приёмное отделение. Мне всё ещё это казалось странным, но в приёмное решил всё-таки сходить, если будет время. Интересно, о чём таком он снова собрался поговорить…

В ординаторской уже были все интерны в сборе, кроме Шуклина, разумеется.

— Тю, даже неинтересно, сегодня нет опоздавших, — вздохнул появившийся через пару минут после меня Зубов. — Но зато меня сегодня порадовали другие отделения, я вас им сдал в аренду!

— В к-каком это смысле? — поправив очки, спросил Болотов. — М-мы врачи, а не квартиры.

— Вот с вас и начну, — проигнорировал вопрос Михаил Анатольевич. — Раз уж вы любитель мазков из уретры, вас сегодня арендует наш венеролог. Работы для вас там выше крыши, развлекайтесь!

Я не имел ничего против работы в других отделениях, так как твёрдо считал, что терапевт должен уметь всё. Кроме того, это было бы полезно и для развития моих аспектов. Поэтому с нетерпением ждал, какое отделение достанется мне.

— Михаил Анатольевич, я согласен с очкариком, мы ваши интерны, — поддержал Болотова Соколов. — Я вот не хочу ни в какое другое отделение!

— А я вас и не спрашиваю, — махнул рукой Зубов. — Вы отправляетесь в гинекологию! У вас со старой уткой много чего общего, юный птенец, так что развлекайтесь. Возможно, в будущем вы и сами превратитесь в гадкого утёнка!

По крайней мере, в гинекологию не отправили меня или Лену. Мне было интереснее побывать где-то ещё, а к Тарасовой Терентьев проявляет нездоровый интерес. Как и ко всем женщинам, впрочем. Зубов прав, в этом они с Соколовым похожи.

— Тарасова, вы отправитесь в неврологию, — продолжил наставник. — Заведующий отделением попросил вас на денёк к нему.

Заведующий неврологией — это отец Тарасовой. Предложению этому она не очень обрадовалась, но спорить не стала и послушно вышла из ординаторской.

— Боткин, подготовите документы Лаврентьева на выписку и отправитесь в инфекционное, — закончил Зубов. — Ух, всех птенцов раскидал, гнездо свободно!

Я кивнул и тоже отправился выполнять распоряжения. Для Лаврентьева необходимо было подготовить выписной эпикриз — документ, который кратко содержит в себе всю историю болезни. Он выдаётся пациенту на руки, а сама история хранится в архиве клиники.

Я тщательно перечислил там все рекомендации и поспешил к нему. Заодно решив проведать остальных больных.

— Выписывают меня? — радостно спросил Лаврентьев. — Свобода?

— Да, вот ваш выписной эпикриз, — кивнул я. — Соблюдайте все рекомендации. Если не хотите снова оказаться в клинике с осложнениями.

— Да понял-понял, — закивал тот. — А Блохина когда выпишут? Мы так сдружились за это время!

— Пока ещё несколько дней полежит, — ответил я. — Как только нормализуются показатели — тоже выпишем.

Вспоминаю, какой скандал учудил Лаврентьев, когда у него появился сосед по палате. А теперь вот как сложилось, уже и сдружились.

Я посетил также Бубнова и Кудрявцеву. Последняя решила отказаться от операции и активно строила планы по оздоровлению своего организма, чему я тоже был очень рад.

Сидорову всё-таки перевели в эндокринологию, так что, закончив со всеми делами, я отправился в инфекционное отделение.

Заведующим оказался пожилой мужчина, невысокого роста в огромных круглых очках. Из-за очков его глаза казались больше обычного, что придавало ему довольно необычный вид.

— Доброе утро, — войдя к нему в кабинет, поздоровался я. — Меня зовут Константин Алексеевич, наш заведующий отправил меня сегодня к вам на помощь.

— Жирков Дмитрий Степанович, — сухо ответил он. — Помощь мне не требуется, это скорее я делаю вам услугу, позволяя взять самое ценное в этой жизни. Знания.

Он выглядел не особо довольным моим появлением, но раз наставник направил — придётся работать здесь. Я уважал Зубова и считал его авторитетом. Всё-таки мой наставник на время интернатуры.

— Хорошо, — легко кивнул я. — Какие будут распоряжения?

— Молодой человек, я вам тут не одолжение делаю, — поджал губы Жирков. — Поэтому нечего со мной соглашаться.

Скверный же у него характер. Видимо, дело даже не в моём появлении, Жирков сам по себе такой.

— Мы теряем время, — вздохнул я. — Если у вас всё так отлично в отделении, я просто вернусь к своему наставнику и сообщу, что моя помощь здесь не требуется.

— Не надо хамить! — Жирков явно такого не ожидал и не знал, как теперь выкрутиться. — На сегодня мне пригодится помощь, — наконец выдавил он. — Много бумажной работы, а ко мне поступил новый пациент. Надо осмотреть, направить на обследование и поставить диагноз. Шестая палата, Воронцов.

Я кивнул и покинул кабинет вредного старика. Нам с наставником ещё повезло, если бы мы проходили интернатуру у Жиркова — мало бы никому не показалось.

Устройство отделения было такое же, как и терапия, только занимало оно один этаж. Поэтому я отправился на пост, за заготовкой истории болезни.

— Доброе утро, — приветливо улыбнулась мне стоящая за стойкой девушка. — Я Наташа, старшая медсестра. Вас терапия на подмогу прислала?

— Да, — кивнул я. — Константин Алексеевич, врач-терапевт, прохожу там интернатуру.

— Вы не обращайте внимания, если вам наш Дмитрий Степанович показался грубым, — торопливо прошептала она. — Он гордый, просто жуть! От помощи отказывается, новых врачей принимать в отделение не хочет, а сам уже с трудом справляется. Я вот уговорила его на один день хоть взять помощника, может, поймёт, что вдвоём-то лучше будет.

— Вы уговорили? — удивился я.

Обычно врачи не особо советуются с медсёстрами при принятии каких-то важных решений. Тем более, после минутного знакомства с Жирковым, он вообще не произвёл впечатление человека, который будет кого-то слушаться.

— Ну да, у меня есть на него влияние, — усмехнулась она. — Он всё боится, что новый врач его самого из отделения вышвырнет и его место займёт. А я пытаюсь убедить его, что ничего подобного не случиться. Ладно, не буду вас отвлекать, он вам шестую палату дал?

Болтливая она. За пару минут выложила мне чуть ли не все секреты отделения.

— Да, шестая палата, новенький ваш, — отозвался я.

— Ох, этот оперный певец сам виноват, что заболел, — сдвинула светлые брови Наташа. — Пищевое у него что-то. Вот, держите историю.

В инфекционном отделении диагноз часто был предварительным в течение нескольких дней. Дело в том, что самый лучший метод обследования практически при всех диагнозах — это посевы. Особенно для пищевых инфекций.

Это делается для того, чтобы определить, какая именно бактерия засела в организме человека. Но ждать несколько дней перед лечением никто не будет. Поэтому лечение назначали сразу, а уже через некоторое время приходило подтверждение диагноза.

Палаты в отделении тоже были расположены идентично терапии, так что нужную я нашёл довольно быстро.