Гнездо неприкаянных - Медведева Марина - Страница 13

– Я поговорю с женой насчет Эльвиры. Но сильно не рассчитывай, что Эльвира ей в чем-то признается. Лучше расспроси Сашку. Он – парень простой, если что видел – упираться не станет.

– Сашка, по его словам, в наушниках был, не то, что не видел, даже ничего не слышал. Никчемный свидетель.

– Тогда не знаю, – пожал плечами Костя. – У Рудольфа же еще деньги украли. А у нас только Ромка Честер за деньги мать родную продаст. Если искать пропажу – скорее на него подумаешь.

– У Ромки вроде как алиби есть. Он игроку одному задолжал. Долг в его автомастерской отрабатывал. Целый день под машиной пролежал.

– А друг этот не мог соврать?

– Зачем ему? Честеров не такой человек, чтобы из-за него проблемы себе нажить.

Горев как-то странно взглянул на Костю и вдруг спросил:

– Слушай, ты бы поговорил с дочерью.

– Что случилось с Николь? – всполошился Костя и едва не вскочил на ноги. Горев усадил его обратно:

– Месяц назад я застал ее в квартире Рудольфа. И у нее был ключ. Думаю, Николь не впервые была в этой квартире.

– Моя дочь – не воровка, – взвился Костя.

– Постой, сбавь обороты. Я не обвиняю девочку в воровстве. Ключ она, скорее всего, нашла. Подростки любопытные. Может, она просто хотела посмотреть, как жил Рудольф. Тем более, что его убили. Эдакая черная романтика. Я вот о чем. Ты целыми днями на работе, Венера тоже, девочка одна дома. Вот и лезут в голову неподходящие мысли и идеи. Может, в секцию ее отдашь или на балет? Куда там обычно девчонки ходят?

Костя нахмурился.

– Николь выпросила у меня дорогущий ноутбук. Сказала, что видела, как я выходил от Аси. Она же еще ребенок, а вела себя, как настоящий вымогатель. Шантажировала меня. Я, конечно, купил ей ноутбук. Не из-за угроз. Просто девочка на самом деле одинока. Подруг нет, в школе с одноклассниками не ладит. Если ей для счастья нужен компьютер – почему бы и нет.

– А тебя не смутили методы, которыми она получила то, что ей нужно? Все же шантаж – это скорее для преступников, а не для детей. Тем более, ты повелся на ее угрозы, и она поняла, что может получить, что угодно, если будет прибегать к подобным способам. Вдруг, через год она попросит машину? Купишь ей?

– Я понимаю, что Николь вела себя некрасиво. Но и я хорош – изменил жене. С кого ей пример брать? Я первый должен объясниться с Венерой и показать Николь, что любую ошибку можно исправить. И я собираюсь сделать это.

– Уйдешь от Венеры к Асе? – строго спросил Горев.

Костя отвернулся, встал и медленно направился к дому. Теперь, когда решающий разговор был все ближе и ближе, ему вновь стало страшно. Как отнесется Венера к его признанию? Сможет его простить? И главное, чего боялся Костя – он не знал, с кем ему лучше. С женой или с любовницей.

Глава одиннадцатая

Венера с утра чувствовала себя паршивее некуда. С приходом месячных у нее дико болел живот, раздувалась талия, и, что хуже всего – обострялись эмоции. За день она успела поругаться с начальником, сцепиться с бабами в бухгалтерии – из-за какой-то ерунды, домой вернулась на взводе и отругала Николь за грязную посуду в мойке.

Дочь, как всегда, обиделась и с видом оскорбленной принцессы закрылась в комнате. Венера достала из бара бутылку вина, открыла и налила себе полный бокал. Только решила сесть на диван – отдохнуть и выпить, как раздался звонок в дверь. Кого еще нелегкая принесла? Она поставила бокал на столик и пошла открывать.

За дверью стояла Ася Звонкина, училка из музыкальной школы. Венера поморщилась – не в том она настроении, чтобы мило беседовать с соседями. Она молча смотрела на Звонкину, ожидая пока та, наконец, откроет рот и скажет, что ей нужно. И, наконец, услышала невнятное:

– Мне срочно нужно с вами поговорить.

– Я плохо себя чувствую. Может, в другой раз? – попыталась отбиться Венера. Она понятия не имела, что нужно Звонкиной, и ей было на этой наплевать.

– Нет, это срочно, – Звонкина вдруг отодвинула Венеру и прошла в квартиру.

– Что это значит? Чего вы лезете? – вспылила Венера. Она не закрывала дверь, ожидая пока незваная гостья уйдет.

– Я бы никогда к вам не пришла, – тихим, дрожащим голосом начала Звонкина. – Но он обещал, что поговорит с вами да все не может решится. А я больше так не могу

Она говорила, но старалась не глядеть на Венеру, отводила взгляд. А потом вдруг замолчала и пристально уставилась на нее. Венера скривилась от возмущения и боли и не сдержалась, нагрубила:

– Да какое мне дело, что вы там не можете? Я же говорю: мне не до разговоров. Я устала и плохо себя чувствую.

– Венера, я должна сказать, что мы с Костей, вашим мужем… У нас роман. Уже давно.

– Чего? – не поняла Венера. Она чокнутая? – Что вы несете? Какой роман?

– У меня с вашим мужем.

– Вы в своем уме? Да на кой ляд вы сдались моему мужу?

– Мы любим друг друга.

Венера сжала пальцами переносицу и поморгала – вдобавок и голова разболелась. Пропади все пропадом. Поболеть спокойно не дадут!

– Убирайся, – она резко перешла на ты. – Уходи из моего дома. И попробуй только соседям рассказать эту хрень – я тебя на весь город ославлю.

– Так вы не верите? – искренне удивилась Звонкина. – Не может быть! Он же каждый вечер у меня.

Венера тяжело вздохнула – осточертела ей эта Звонкина. Она схватила ее за плечо и принялась выталкивать из квартиры.

– Да погодите вы. Вы же должны знать правду. Я больше не могу лгать. Постойте, что вы делаете?

Звонкина изо всех сил упиралась, не желая уходить.

– Почему вы верите своему мужу и не верите мне? – говорила Звонкина. Она дергалась, пытаясь освободиться от Венериной хватки. Пальцы Венеры с длинными, острыми ногтями крепко держали ее плечо.

– Мама, что случилось?

Обе женщины резко обернулись на крик. В дверях своей комнаты стояла Николь и с жадным интересом глядела на схватку соперниц.

– Ника, иди к себе в комнату. Тебя это не касается, – ответила мать.

– Как это не касается? – хмыкнула Николь. – Очень даже касается.

Она с усмешкой посмотрела на взъерошенную Асю:

– Значит, Анастасия Николаевна, вы набрались смелости и решили все рассказать?

– Николь, быстро к себе! – Венера жестко глянула на дочь и указала пальцем на ее комнату.

Николь будто не услышала мать – прислонилась к стене, поставила худую руку на бок и едко улыбнулась:

– Вы обе смешные. Если отец изменяет вам обеим, значит, ни одну из вас не любит. Вы должны объединиться и отомстить ему.

– Что-о-о? – обе разом посмотрели на Николь.

Она торжествующе оглядела соперниц:

– Вечера отец проводит у Анастасии Николаевны. А ночи дома с мамой. Две женщины – это круто. И как это ты, мамочка, не заподозрила, где он шляется каждый вечер? А вы, Анастасия Николаевна? С чего вдруг решили объясниться с мамой? Поверили, что он бросит нас и уйдет к вам?

Венера и Ася молча переглянулись. Венера очнулась первой:

– Николь, немедленно к себе в комнату. И чтоб я тебя сегодня больше не видела и не слышала.

Николь обиженно надулась, ушла к себе и закрыла дверь. Ася подумала, что девочка все равно будет подслушивать.

– Иди сюда, – Венера схватила ее за руку и потащила в гостиную. Ася едва успела прикрыть входную дверь и сбросить туфли.

– Садись и рассказывай, что у тебя с моим мужем. И попробуй только соврать. Я сегодня злая – быстро твои рыжие лохмы вырву.

Ася присела на край полосатого дивана и огляделась. В квартире Неверовых было три комнаты, две больших и одна поменьше. В гостиной, куда ее провела Венера, стоял длинный, во всю стену диван с мягкими подушками. Напротив висела широкая черная панель телевизора. Под ним узкая тумба, по бокам книжные полки. Блестящие плитки пола отражались в пленочном потолке с вкраплениями светильников. Асе комната показалась холодной и безликой. Гладкий, без ковра, пол холодил ее ноги в тонких колготках, диван казался слишком мягким, неудобным. Она прищурилась, пытаясь разглядеть книги на полках, но свет был неяркий, и она ничего не увидела. Венера протянула ей бокал красного вина, и Ася взяла, хотя вино не любила.