Украденная невеста. Месть горца - Романова Злата - Страница 2

Мужчина слегка приподнимает бровь, будто удивлен моей уверенностью.

– Ты так думаешь? – его губы трогает ехидная усмешка. – Ты уже порченный товар в глазах всех, кто тебя знает. И твой брат не пойдет против семьи.

Я снова молчу, глотая слезы. Не хочу спорить, не хочу показывать ему, насколько больно и страшно мне от его слов. Он не знает Асада. Мой брат – самый лучший из мужчин, и он сделает все для моего счастья.

Мы осиротели, когда я была совсем маленькой, и дядя Чингиз взял нас к себе. Его сестра Латифа воспитала нас с моей младшей сестрой Анисой так, будто мы были ее собственностью, строго и безжалостно наказывая за малейшую провинность. Нас учили быть безупречными во всем, всегда соблюдать приличия и слушаться беспрекословно. Хотели сделать идеальными женщинами в ее суровом понимании. Только Асад спас нас, когда вернулся из университета и забрал от дяди к себе. Благодаря брату я впервые почувствовала свободу и поняла, что могу быть счастливой.

И теперь этот человек хочет отнять у меня все, чего я с таким трудом добилась?

– Собирайся, – говорит он резко, заставляя меня вздрогнуть. – Мы уезжаем отсюда.

Я не хочу ехать с ним, но разве у меня есть выбор? Молча подчиняюсь и встаю с кресла, ощущая слабость в ногах.

На этот раз в машине нет водителя, никого больше – лишь мы вдвоем. Я останавливаюсь возле автомобиля и нервно смотрю на похитителя, чувствуя, как лицо горит от смущения. Оставаться наедине с мужчиной, тем более незамужней девушке, считается совершенно неприличным.

– Садись, – требует он сухо, открывая дверь со стороны пассажира.

Я неуверенно сажусь внутрь, прижимаясь к двери и стараясь не смотреть на него. Он садится за руль, заводит мотор, и машина плавно трогается с места, унося нас куда-то дальше, в неизвестность.

Я смотрю на пролетающие за окном улицы и отчаянно цепляюсь за надежду. Асад не оставит меня. Я объясню ему все. Ничего же не произошло. Да, я провела ночь в чужом доме, но этот мужчина даже не заходил ко мне. Я чиста перед собой, перед братом и перед Всевышним. Асад поймет и обязательно защитит меня. Он не такой, как дядя Чингиз. Он любит меня и сделает все, чтобы вернуть домой.

Я искоса бросаю взгляд на мужчину, сидящего за рулем. Он сосредоточенно смотрит на дорогу, и я вновь ощущаю тревогу. Внутри все сжимается, стоит мне лишь подумать, что мы сейчас наедине.

Что он будет делать дальше? Куда он меня везет? И самое главное – зачем ему нужна именно я?

Глава 2

Я долго молчу, чувствуя, как напряжение в машине становится почти невыносимым. Мы едем уже около часа, и всю дорогу он не проронил ни слова. Я снова украдкой бросаю на него взгляд и, наконец, набираюсь смелости нарушить тишину:

– Зачем ты это сделал? Почему именно я? Мы ведь даже не знакомы.

Он никак не реагирует. Продолжает молча смотреть на дорогу, словно меня здесь вовсе нет.

– Скажи, зачем тебе понадобилось именно меня похищать? Разве нельзя было найти девушку, которая сама захотела бы стать твоей женой? – продолжаю я настойчиво. – Разве трудно было просто прийти к моей семье и попросить мою руку по-человечески? Зачем вести себя, как дикарь, и красть невесту? Это же пережитки прошлого…

Он вдруг резко смотрит на меня, приподнимая бровь, и на его губах появляется надменная насмешка.

– Ты еще не успела стать моей женой, Амира, а уже читаешь мне нотации и отчитываешь, – произносит он с сарказмом в голосе. – Интересное начало нашей совместной жизни.

От его слов мои щеки загораются, я мгновенно смущаюсь и опускаю глаза, кусая губы. Сердце стучит быстрее, а я не могу подобрать ни одного слова в ответ. Он снова замолкает, возвращаясь к дороге, а тишина становится еще более тяжелой и удушающей.

Но мое возмущение его молчанием сильнее смущения, и я снова, собравшись с духом, начинаю спрашивать:

– Ты так и не ответил. Почему именно я? Я же даже не знаю тебя…

Он снова не реагирует, и это только сильнее выводит меня из себя. Я не понимаю, зачем ему нужно держать меня в неведении.

– Почему ты молчишь? Ответь хотя бы что-то! Это ведь моя жизнь! Ты не имеешь права…

Он резко останавливает машину на обочине, заставляя меня испуганно вскрикнуть, и поворачивается ко мне всем корпусом. В его ледяных глазах появляется ярость, от которой я мгновенно съеживаюсь на своем сидении, понимая, что зашла слишком далеко.

– Хватит! – его голос звучит резко и грозно. – Еще одно слово, и я клянусь, ты пожалеешь о том, что не умеешь вовремя закрывать рот! Поедешь дальше в багажнике.

От его яростного взгляда я буквально каменею, вжимаясь в сиденье и не решаясь даже дышать. Он смотрит на меня еще несколько секунд, затем снова заводит машину и продолжает путь, а я так и остаюсь тихо сидеть, пока слезы текут из глаз от страха и беспомощности.

Он не собирается ничего объяснять, и я не знаю, как дальше справиться с этой неизвестностью. Он даже не назвал мне своего имени! Но теперь я хотя бы понимаю одно: этот мужчина не терпит вопросов и не привык, чтобы ему перечили, и от этого осознания мне становится еще страшнее.

Что если Асад не заберет меня? Что, если, я все-таки вынуждена буду стать женой этого страшного человека?

Я не смогу этого пережить!

– Перестань рыдать! – звучит раздраженное требование и я вздрагиваю, утирая слезы ладонями.

Когда машина, наконец, замедляет ход и въезжает во двор огромного двухэтажного дома, я невольно замираю. Дом красивый и большой, но сейчас это не вызывает у меня никакого восхищения – только тревогу.

Негодяй за рулем останавливает автомобиль и выходит первым, обходит его и открывает мою дверь.

– Выходи, – властно приказывает он.

Я не успеваю этого сделать, потому что наше внимание привлекает к себе высокая и немного полноватая пожилая женщина, спешащая к нам из дома. Ее лицо встревожено, взгляд перебегает с мужчины на мою открытую дверь, затем снова на него.

– Скажи, что это неправда, – ее голос звучит встревоженно и строго одновременно. Она не отрывает взгляда от мужчины, стоящего рядом со мной.

Он молча открывает дверь шире, словно приглашая ее взглянуть на меня. Женщина подходит ближе, и когда ее глаза останавливаются на моем лице, она резко охает, прижимая ладонь к сердцу.

– Как ты мог! – восклицает она, поворачиваясь к нему с явным укором. – Я не ожидала от тебя такого, Джафар!

Внутри меня что-то болезненно екает: так вот как его зовут… Джафар. Я запоминаю это имя и невольно повторяю его в мыслях. Джафар – вполне подходящее имя для такого негодяя. Оно даже звучит зловеще.

Джафар смотрит на женщину холодно и безразлично, явно не собираясь оправдываться.

– Мама, не устраивай сцену, – говорит он спокойно, но жестко. – Уже ничего не изменить.

От слова «мама» я замираю еще больше. Эта женщина – его мать. И ей явно не нравится то, что сделал ее сын.

Она разочарованно качает головой, переводя взгляд на меня. В ее глазах на мгновение появляется презрение, но она быстро отводит взгляд, словно стыдится происходящего.

– Ты понимаешь, к чему это приведет? – снова говорит она, глядя на сына. – Что скажет ее семья? Ты вообще о чем думал, когда крал чужую дочь?!

– Я знаю, что делаю, – коротко отвечает он и, не глядя на нее, берет меня за локоть, заставляя идти к дому.

Я следую за ним покорно, чувствуя, как мое тело охватывает жгучий стыд, ведь он прикасается ко мне, словно все уже решено, к тому же, на глазах у своей матери.

Даже она недовольна тем, что он сделал. Похищение невесты – позор даже в ее глазах. Что же теперь будет со мной? Почему этот мужчина так поступил?

Внезапно мой локоть грубо высвобождают из руки Джафара. Его мать смотрит на него с таким гневом, что даже я съеживаюсь, а ему все нипочем.

– Не прикасайся к ней! – шипит она на сына, вставая между нами. – Ты не имеешь права прикасаться к этой девушке, Джафар. Она тебе никто!

– Ненадолго, мама. Готовь свадьбу, ты же сама просила меня жениться, – ухмыляется он, прежде чем повернуться к нам спиной и исчезнуть в доме.