Хозяин теней. 5 (СИ) - Демина Карина - Страница 21

Ранги.

Но вот помню, что действительный статский советник — фигура довольно серьёзная. Не всякий и родовитый до этаких высот поднимется.

— Зар… Зар, а мы где…

— На постоялом дворе, — не моргнув глазом, соврал Елизар. — Ехать долго. Тебя сморило. Вот, решили немного перекусить. Хочешь есть?

— Я?

Сонные глазёнки, и зевает во весь рост.

— А это кто? — взгляд останавливается на мне, на Метельке.

— Попутчики. Евся, ты кушай давай, а то ведь опять уснёшь. Ты ж у нас вечно, как куда ехать, так спишь…

Мальчонка кивнул и, подавив очередной зевок, склонился над миской.

— А вы тоже в Петербург? Да? — он всё-таки просыпался. — Мы вот в Петербург. Так-то у нас поместье рядом, но тут зачем-то к тётке в Выжму поехали. И зачем? Я её и не помню. А мама говорила, что надо…

— Евся…

Интересно.

То есть, жили они близ столицы, но затем почему-то переехали в какую-то Выжму. А теперь вовсе здесь оказались. Выжмы я не помню, надо будет глянуть на карте, так, для ориентации в пространстве.

— И далеко эта Выжма? — поинтересовался Метелька.

— Ага… не, я сало не люблю…

— А колбаску?

— Колбаску люблю. Мама говорит, что хорошо, что я мужчина. Это вот женщинам надо любить утончённое, — Евсей подтянул к себе ломоть хлеба. — Там профитроли… или эклеры вот. А колбаску любить неизящно. А я мужчина, мне можно не изящно.

— Зато сытно, — Метелька подвинул к нему доску с нарезанною колбасой. — Сыру ещё возьми.

— Ага… два дня ехали. На поезде. А потом ещё извозчик был. Я прям притомился, — сыр Евсей взял. — А тётка злая…

— Евсей!

— Чего? Или, думаешь, я не понимаю? — он отломил кусочек сыр и отправила в рот. — Маму обзывает. И тебя тоже. И меня…

Нос сморщила.

— Назвала приблудышами. И мама с нею ругается.

То есть, гостям в этой их Выжме рады не были? Тоже интересно. И похоже, что поездка эта случилась вовсе не по причине внезапного обострения родственных чувств.

— А потом приехал нарочный от папеньки и велел собираться обратно. Только не поездом, а машиною…

Очень интересно.

И судя по хмурому лицу Елизара, у него было что сказать. Правда, вряд ли он собирался делиться, но…

— Ох, — Евсей погладил себя по животу. — А уборная тут есть?

— Есть, — Метелька вскочил. — Пойдём, проведу.

Елизар дёрнулся было.

— Сиди. Никого опасного тут не осталось.

— А если…

— А если кто и сунется к воротам, — ответил Мишка. — Нас предупредят.

Тьма у ворот и устроилась, растянулась чёрной лужей, недовольная тем, что я не позволил её впитать тела. Нет, убить — это одно, а вот такой характерный след оставлять, как чёрные мумии, это совсем-совсем другое. Оно нам точно не надо.

— Значит, — Мишка ел неспешно. — Вас выкрали? Отец вас спрятал, но кто-то узнал, где? И послал человека, якобы от имени отца?

— Да, — Елизар насупился. — Отец… у него новое назначение… я там не всё знаю, но он говорил, что времена меняются. Что реформы готовятся, которые многим не по нраву будут. И что скоро снова начнётся. Правда, не говорил, что именно, но… он поэтому и в род меня ввёл, чтобы… ну… если вдруг, то мы бы не остались сами… у меня две сестры. Законные. Но дар у них слабый, а ещё девочки наследовать не могут. И получается, что я наследник…

А это многое меняет.

Хотя… может, дело не в назначении, а в том, что законной жене этакая рокировка не по нраву пришлась?

— Отец при цесаревиче состоит, потому и получилось быстро, с документами. Легко получилось… даже при том, что дед был не согласен, но вот… как-то так. А теперь… что теперь будет? С нами?

— С вами? — Мишка вздохнул, как-то обречённо, явно осознавая, что избавиться от этой парочки не получится. — Если вам в Петербург, то подкинем.

— Благодарю, — Елизар склонил голову.

В общем, в отличие от некоторых, хорошим манерам паренька явно обучали.

— Только вы пока отдохните. Вон, умойся, одежду поищи какую, чтоб не лохмотья. Вряд ли ваш размер, но если покопаться, что-то да найдём. Метелька сейчас вернётся и поможет.

— Я вполне способен и сам, — Елизар вытянулся и плечи расправил, стараясь казаться больше и важнее. — Тут где-то должен быть чемодан с нашими вещами. Матушка собирала…

— Вот и отлично, — Мишка хлопнул ладонями по столу, обрывая поток возражений. И Елизар, как положено воспитанному в уважении перед старшими юноше, замолчал да вытянулся. — Тогда вперёд. И ещё в дорогу еды соберите, чтоб не останавливаться. И так запаздываем.

Елизар кивнул и уточнил:

— А вы? Уйдёте?

Кажется, подобная перспектива Елизара не слишком радовала.

— Недалече. Пойдём… порасспрашиваем, что тут да как… и какой дорогой ехать, чтоб не напороться ненароком.

— Т-тварь! — мужичонка, когда в лицо ему водицей плеснули, очнулся, и головой затряс. Взгляд его заметался по комнате, пытаясь найти кого-то знакомого.

И руками вон задёргал.

Зря. Вязать узлы Мишка умел. Вот не знаю, было ли это частью общего курса воспитания благородного наследника, или же частною инициативой, а может, вовсе талант раскрылся недавно, в новых обстоятельствах бытия, но скрутил этого типа братец легко и с немалою сноровкой.

А потом водицею в лицо плеснул.

По щекам похлопал.

Да и усадил в уголок. Сам же подвинул стул и на нём устроился, вид загораживая.

— Ну здравствуй, паскуда, — сказал Мишка мягко, всем видом своим демонстрируя дружелюбие и готовность к диалогу.

— Т-ты кто? — мужичок подобрался.

— Мишка. А ты кто?

— К-казимир.

— Красивое имя. Поляк?

— Православный! — возмутился Казимир. — А чего ты тут?

— Я? Да вот… в гости пригласили. Настойчиво так. Прям никак отказаться не выходило. Пришлось вот ехать.

Я устроился в уголке, в тени, откуда комнатушку и разглядывал. Что сказать. Богато. Ковёр на полу. И ещё — на стенах, кроме той, которая с окном. На окне занавесочки с лиловыми розами. Покрывала вон тоже с узорами. Стол солидный, резной. Шкаф не хуже.

Сразу видно, приличные люди тут обретаются. Состоятельные даже.

— Т-ты за пацанами? — соображал Казимир быстро, явно сложивши в голове две простых цифры и пришедши к выводу, что играть в непонимание, конечно, можно, но вряд ли получится.

И тогда будет грустно и больно.

Больно он не хотел.

— Если так, то забирай. Это не мы их притащили. Просто вот приказ передали, принять. Мы и приняли. Ничего личного.

— От кого приказ?

— Из города. Через Сивого. Мы так… мы вот просто… надобно принять, подержать чутка и передать дальше. Обычным путём, — Казимир поёрзал и попросил: — Развяжи, мил человек. Я ж так… я вон… не опасный… с циферками сижу. За домом гляжу.

— А нож в сапоге, стало быть, чтоб хлебушек нарезать? — Мишка этот самый нож и продемонстрировал. Хлебушек таким резать затруднительно. Уж больно клинок махонький да узенький. А вот кому в бочину вогнать, так самое оно.

— Все мы люди, все мы человеки, — пожал плечами Казимир. — И всяк защищает себя, как умеет. Чего ты хочешь? Денег? Скажу, где взять.

— Так уж и скажешь?

— А чего молчать. Ты меня пытать начнёшь. Я ж боли боюсь. Я тут так… малым… делом занимаюсь.

— Ещё скажи, что не по своей воле.

— Сперва-то да, не по своей. Проигрался сильно. Вот и предложили, или так отрабатывать, или… иначе. Я ж грамотный. Грамотные, небось, всем нужны.

И бандитам тоже. Кадровый голод, он такой.

— Я и согласился. Первый год страшно было. Всё ждал, что жандармские придут, что… или свои же… они же ж тоже, такие вот свои, как… — он махнул бы рукой, если б мог. — С волками жить, как говорится… я вот и сумел. И прижился.

— И давно тут?

— Тут? Третий год.

— А раньше?

— Так… были под Серпуховым. Но мало. Год всего. Тамошний боярин — не чета местному, как слухи прошли, что люди пропадают, всех поднял, дружину, жандармов позвал, мелкою гребенкой по землям пошёл. Еле ноги унесли.