Пока еще зомби? Ну ничего! Книга IV (СИ) - Сказ Алексей - Страница 13

— Мы не можем пожертвовать лучшими бойцами ради призрачной надежды, — спокойно, но твердо сказал Палыч, его взгляд был тяжелым, как гранит. — У нас нет нужных бойцов для такой операции, Лера. Сейчас у нас есть лишь ваша чертверка, кто действительно хорошо обращается с Системой. И я не собираюсь отправлять вас всех в один конец.

— Призрачной? — взорвалась Лера. — Вы называете это призрачной надеждой⁈

— Я называю вещи своими именами, — отрезал Стас, поднимаясь. Его высокая, массивная фигура нависла над картой. Его взгляд был холоден и жесток, как осколок льда. — Прошел месяц, Валерия. Месяц! Этот ваш мертвяк окончательно мертв! Он либо стал частью той аномалии, либо его сожрали твари, которых там, в центре, больше, чем крыс в канализации. Центр города — это мясорубка, даже для системщиков вашего уровня! Отправлять туда людей — это безумие. Вы готовы взять на себя ответственность за их смерть⁈

— А вы готовы взять на себя ответственность за то, что бросили его⁈ — ее голос сорвался на крик, в нем смешались боль и ярость. — Вы трусы! Вы просто боитесь! Прячетесь за своими стенами, пока он, может быть, все еще сражается там один! Вы просто списали его со счетов, как и всех остальных, кто не вписывается в ваши уставы!

— Хватит жить иллюзиями! — рявкнул Стас, ударив кулаком по столу. Карты подпрыгнули. — Это война, а не игра в спасение принцесс! Люди умирают! Каждый день! И моя задача — минимизировать потери, а не отправлять элитный отряд на верную смерть ради твоих сентиментальных припадков! Это не игра!

— Это вы ничего не понимаете! — слезы ярости заблестели в ее глазах. — Вы видите только угрозы и риски! А я вижу шанс! Шанс спасти того, кто спас бы любого из нас, не раздумывая ни секунды!

Спор достиг своего апогея. Лера, дрожащая от сдерживаемых эмоций и гнева, уже готова была развернуться, хлопнуть дверью и уйти. Пусть даже в одиночку. Плевать на приказы, плевать на риски. Она доберется до него. Или умрет, пытаясь.

И в этот самый напряженный момент, когда, казалось, все слова уже были сказаны, произошло невероятное.

На голографической карте Леры, прямо перед их глазами, серая метка Макса вспыхнула.

Ярким, пульсирующим, неоново-голубым светом. Она горела одну секунду. Вторую. А затем снова стала серой и неподвижной.

Все замерли. В комнате повисла оглушительная тишина. Палыч и Стас в шоке смотрели на карту. Это было неопровержимое доказательство. Он не просто был там. Он жив. И он активен. Сигнал был слабым, прерывистым, но он был.

Лера медленно вытерла слезы тыльной стороной ладони. В ее глазах больше не было отчаяния. Только стальная, ледяная решимость.

— Я иду за ним. Сейчас же, — ее голос был спокоен. — Кто со мной — хорошо. Кто против — пусть только попробует помешать!

Она нашла их на полигоне. Митяй, Рачок и Зеленюк наблюдали, как измученные новобранцы, шатаясь, разбегаются по своим делам, оставляя за собой лишь облако пыли и запах разочарования.

Лера подошла к ним, и трое самых сильных бойцов базы тут же обернулись. В ее движениях больше не было той отстраненной тишины, что пугала обычных выживших. Теперь она была как натянутая тетива, готовая выпустить стрелу.

— Он жив, — коротко сказала она, и эти два слова прозвучали в мертвой тишине полигона громче любого взрыва. — Сигнал только что был. Я иду.

Она активировала свою системную карту. Голографическое изображение города повисло в воздухе, и они увидели это — короткую, но яркую, неоново-голубую вспышку на месте серой метки. Скрин того самого момента — неопровержимое доказательство.

Реакция была мгновенной.

Скука на лице Митяя испарилась, словно ее никогда и не было. Его глаза, до этого лениво следившие за нубами, загорелись чистым, незамутненным геймерским азартом.

— Ну наконец-то! Конечно, Кэп жив! По-другому и быть не могло! — взревел он, подпрыгнув на месте. Его пухлое тело продемонстрировало удивительную ловкость. — Более того, он наверняка опять нашел какую-то хай-левел локу и фармит там втихаря, пока мы тут с лоу-крипами возимся! Нужно срочно идти к нему! Экспа сама себя не нафармит! Этот папочка в деле! Наконец-то нормальный рейд!

Он тут же, не теряя ни секунды, начал деловито проверять свою экипировку, бормоча под нос что-то про баффы, заточку копья и необходимость запастись «энергетиками» для долгой катки.

Рачок, до этого стоявший с циничной усмешкой, изменился в лице. Он посмотрел на Леру, на ее стальную решимость. В его памяти всплыл образ Макса — странного, пугающего зомби, который, тем не менее, поверил в него, когда все остальные считали его бесполезным мусором. Который дал ему шанс стать сильнее. Который, в конечном счете, спас его мать и других заложников. Долг. Это было простое и ясное чувство. Он молча шагнул вперед и встал рядом с Лерой, коротко, но твердо кивнув. Слов было не нужно.

Зеленюк, как всегда, был лаконичен. Он поднял свой огромный, испещренный вмятинами щит, который стоял рядом, прислоненный к бетонному блоку. Глухой удар металла о землю прозвучал как удар гонга, объявляющего начало битвы.

— Хорошая добыча? — его голос был низким и рокочущим, как камнепад. — Как представитель своего племени, я не могу упустить этот шанс! К тому же, этот Восставший мне и так прилично задолжал!

Команда была в сборе. И когда они двинулись к главным воротам, вся база, казалось, замерла, чтобы проводить их взглядами. Слухи об их силе и странностях давно разлетелись по лагерю, превратив их в живых легенд. Но они не обращали внимания, их цель была ясна. И вот они наконец добрались до выхода с базы. Там их уже ожидали трое сторожил и командиров базы: Стас, Воевода и… Калаш — ее отец.

— Вы сумасшедшие, — прорычал Стас, ожидая их. Его взгляд был все еще хмурым, но в нем уже не было былой враждебности, лишь мрачное, почти неохотное уважение. — Но если он и правда жив… притащите этого мертвяка сюда! Лишь я имею право его прикончить!

Митяй хотел было что-то съязвить в ответ, но Лера остановила его взглядом. Удивительно, но он даже послушался.

Тем временем она подошла к отцу. Она ожидала гнева, криков, запретов. Но тот смотрел на нее серьезно, и в его глазах не было злости.

— Я не дурак, Лера, — сказал он тихо, и она впервые за долгое время услышала в его голосе не приказ, а… усталость. — Я вижу, что ты давно превзошла меня. Если у кого и есть шанс в той мясорубке, то только у тебя. Но не забывай того, чему я тебя учил. Выживание — не игрушки. И если ты и правда хочешь спасти своего брата, тебе придется выложиться на полную.

Лера серьезно кивнула, принимая его слова. Впервые за много лет она видела в его глазах не осуждение, а отцовскую заботу. И это, пожалуй, было важнее любого благословения.

— Это все, чем могу помочь, — сказал Палыч, протягивая Лере небольшой, но тяжелый тактический рюкзак. Она почувствовала, как внутри перекатываются системные предметы. — Здесь несколько редких зелий F-ранга, свитки усиления и пара одноразовых камней заклинаний. И карта. С последними данными разведки и отмеченными особо опасными зонами. Будьте осторожны. И вернитесь живыми. Все.

— Мы вернемся, — ответил за всех Митяй, закидывая на плечо свою подушку-вайфу, которую он никогда не оставлял. — С Кэпом. И с горой лута!

— Мы постараемся, — кивнул Рачок.

— Добыча будет нашей, — пророкотал Зеленюк.

Четверо героев — ассасин, керри, вор и танк — стояли у открытых ворот. За их спинами — относительная безопасность базы, порядок, выстроенный на страхе и дисциплине. Впереди — мертвый, кишащий чудовищами город, сердце тьмы, где их ждал друг, брат, капитан.

Они обменялись короткими, решительными взглядами. Каждый предвкушал предстоящее по-своему: Лера — долгожданную встречу, Митяй — эпичный рейд, Рачок — шанс отплатить долг, Зеленюк — возможность стать сильнее. Не оглядываясь, они шагнули за ворота, и их фигуры растворились в сумерках разрушенного мира.

Глава 8

Холодный утренний воздух был пропитан запахом страха. Наша разношерстная колонна, окрещенная «штрафбатом», строилась на пыльном плацу. Более сотни несчастных, включая нас с Никой и примкнувших к нам Мусорщика с его сестрой, выглядели как приговоренные к смертной казни. Рваная одежда, самодельное оружие из заточенной арматуры и водопроводных труб, потухшие, загнанные взгляды.