Последняя песня упавшей звезды (СИ) - Валентеева Ольга - Страница 9

Арт медленно прошел мимо белого забора, присел на скамейку, наблюдая за калиткой. Нет, никого. И долго сидеть – только привлекать к себе внимание. А явиться к Бойлзу напрямую нельзя. Легче уйти с открытого места, чем из чужого дома. Артур уже собирался немного прогуляться, чтобы потом снова вернуться к куратору, когда калитка открылась, и тот вышел. Один!

Бойлз свернул направо и прошел мимо Арта, не одарив даже взглядом. Мало ли прохожих в это утро? А Артур осторожно двинулся за ним, прикидывая, где будет проще организовать их разговор. Может, у реки? Или…

Куратор скрылся за поворотом, Арт шмыгнул за ним и увидел, что улица пуста. Куда он делся? Вошел в здание?

– Что тебе нужно? – раздался голос у него за спиной.

Артур медленно обернулся, давая понять, что дурных намерений у него нет.

– Здравствуйте, куратор Бойлз, – сказал он спокойно и снял капюшон.

Куратор смотрел на него во все глаза, будто увидел перед собой покойника. Арт едва удержался, чтобы не рассмеяться. Он знал, насколько изменился. А вот сам Бойлз остался таким же, разве что прибавилось седины в темных волосах, несмотря на то что куратору было около сорока.

– Артур Донтон? – недоверчиво произнес Бойлз.

– Он самый. – Арт кивнул. – Рад видеть вас в добром здравии. Как я понимаю, из наших профессоров немногие могут этим похвастаться.

– Увы, – вздохнул тот. – Может, зайдешь в гости?

– Не стоит. – Донтон покачал головой. – Давайте пройдемся к реке, побеседуем. Там в этот час не так многолюдно.

– Вижу, я хорошо вас учил, – Бойлз доброжелательно прищурился. – Идемте, Артур. Я не против.

И повернул в сторону реки. Арт пошел за ним. Вскоре впереди показалась узкая лента зеленоватой воды, вдоль которой были разбиты скверы, уютные зоны отдыха, стояли скамейки в тени ветвистых деревьев – их сейчас только начинала покрывать листва.

– Присядем? – Бойлз указал на скамью чуть в стороне от оживленной набережной.

– Да.

Арт не знал, с чего начать. Слишком много вопросов накопилось в голове. И каждый казался первостепенно важным, но в то же время – пустым.

– Когда вы вернулись? – спросил куратор.

– Позавчера, – ответил Арт. Он не знал, насколько можно доверять собеседнику, и все же только он мог хоть что-то прояснить в том хаосе, который творился вокруг.

– Обосновались дома?

– Нет.

– Правильно. – Бойлз выглядел довольным его ответами, словно все еще был наставником, а Арт – студентом, который должен был выдержать сложный экзамен. – Ваш дом сейчас не самое безопасное место. Признаться честно, я был уверен, вы сложили голову в Илонде.

– У меня были все шансы, когда из Лиммера перестали поступать указания, – откликнулся Артур.

– Их больше некому было отправлять. Серренса казнили, затем умер король.

– А меня объявили преступником.

– Так вы знаете… – Бойлз отвел взгляд. – Да. Под вас начали копать, и нам пришлось пойти на крайние меры. Если бы в Илонде что-то выяснилось о вашей настоящей личности, можно было сказать, что вам давно уже не по пути с Лиммером. Пусть и небольшой шанс на жизнь, но лучше, чем никакого.

– Я об этом не знал. Никто не удосужился сообщить…

– Мне неизвестны подробности, Арт. Серренс мало что говорил, а ведь этой операцией занимался он.

– Но его убили, а меня не отозвали.

– Как я и сказал, видимо, было некому. Или же не сразу решили, как с вами быть. Сейчас не осталось никого, кто знал бы больше. Возможно, только его величество Ференц. Он ведь теперь владеет всеми архивами отца.

– Предлагаете спросить у короля? – усмехнулся Донтон.

– У вас не выйдет, Артур. Его величество не сильно жалует старых товарищей. Я бы даже сказал, не жалует совсем. В академии почти не осталось тех, кто преподавал во времена вашей учебы.

– А ректор? Ректор жив?

– Да, но он давно уехал. Не смог смотреть, как уничтожают его детище. И договориться с его величеством не удалось. Теперь в академии заправляет Хоуп Лорренз, вы должны его помнить, он был куратором первокурсников, когда началась война.

– Помню, – откликнулся Арт. – Курсанты его не любили.

– Курсанты мало кого любят, – хмыкнул Бойлз.

– Неправда, к вам мы всегда относились с уважением. Да и вы заботились о нас. Только почти никого не осталось…

– Да, мальчики полегли в Илонде. Двоих казнили здесь, в Лиммере. Тоже обвинили в измене, но я так в это и не поверил. Но разве кому-то докажешь?

– Ференц подписал приказ?

– Нет, еще его отец, но Фран уже тогда перенял большую часть его обязанностей. Король болел, и, признаться честно, я верю, что он умер сам по себе, пусть все и говорили, что это Ференц от него избавился.

– Зачем?

– Не сошлись во взглядах на войну. Вроде бы отец хотел ее продолжать, а сын – заключить мир. Впрочем, мир Фран и так заключил. Правда, когда я видел его супругу-королеву на государственном празднике, мне показалось, что она с удовольствием подсыплет ему яд в бокал.

– Все настолько плохо?

– Поговаривают, что да. Ходят слухи, что его величество не появляется в покоях супруги. А когда они видятся, все заканчивается ссорой. Опять-таки, я далек от придворной жизни, Арти. Слухи, слухи… Однако передают их люди, которых я хорошо знаю. Видимо, юной Тильде не понравилась идея стать гарантом мира. А ведь изначально на ней хотел жениться король Витольд.

– Отец Ференца был стар, – удивился Арт.

– Видимо, он так не считал, – рассмеялся Бойлз. – Так что королева не понимает своего счастья. Ференц не худший вариант, хотя язва еще та.

Артур рассмеялся. Надо же! Преподаватели тоже называли Франа язвой. Видимо, у курсантов перехватили. Впрочем, разве не в точку?

– Говорят, он арестовал принца Александра, – вспомнил Артур.

– Скорее, обеспечил ему дополнительный присмотр, – ответил куратор. – У принца Александра серьезная поддержка среди простого народа. Поэтому переворот – дело времени, многие об этом толкуют. Аристократия готова обеспечить мятежному принцу место на престоле, а Фран не идет им на уступки. Кому нужен король, с которым не договоришься?

– Плохо дело.

– Глупо. – Бойлз пожал плечами. – Мы-то с тобой знаем, что Фран упрямец, но не глупец. Голова у него варит как надо. Да, он местами перегибает палку, но это не делает его плохим правителем.

– Тем не менее, вы больше не работаете в академии, – Арт пришел к своим выводам.

– Да. А что поделаешь? Зато моя совесть чиста, а душа болит только о тех, кто из ее стен ушел на верную смерть. И я рад, что ты не пополнил их число. Хочешь совет? Уезжай, Арт. Справедливость хороша, пока ты жив. Не станет тебя, и она тоже никому не понадобится.

– Я только это и слышу уже два дня, – усмехнулся Артур. – Вот только мне не нужны советы, куратор Бойлз. Мне нужна правда. Я желаю знать, почему моя матушка умерла с клеймом матери изменника родины. И зачем я шесть лет провел в Илонде, так и не узнав: дороги домой больше нет.

Бойлз покачал головой. Он казался мрачным и задумчивым. Арт тоже размышлял о своем, пытался найти пути, но пока представить не мог, к кому еще пойти, с кем поговорить. Мысль явиться в королевский дворец посещала его все чаще. Останавливало то, что оттуда он может отправиться прямиком на плаху.

– Что ж, рад был вас видеть, – сказал Арт бывшему наставнику.

– А я счастлив, что ты жив и здоров, – ответил тот. – Если понадобится помощь, приходи. Только будь осторожен, меня ведь тоже не считают особо благонадежным.

Они пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны. Артур чувствовал себя усталым, несмотря на середину дня. Этот разговор ничего не прояснил, лишь больше запутал. Король Витольд назвал Арта преступником. С Франом и вовсе все неясно. А высший свет готов поддержать принца Александра в борьбе за престол. Удивительно…

Арт уже подходил к дому, когда увидел, как из него выходит юная девушка. Очень знакомая, вот только выглядела его соседка совсем не так, как ночью. Сейчас на ней было темно-синее платье с высоким белым воротничком, закрывавшее ее, словно щитом. Волосы были собраны в пучок, как обычно ходят учительницы, отказавшиеся от личной жизни в угоду образованию. И смотрела Нэтти под ноги, будто стеснялась поднять голову и встретиться с кем-нибудь глазами. Она так спешила, что едва не сбила Арта с ног.