Порядок подчинения (ЛП) - Браун Дейл - Страница 44

«Вас назначили в Инджирлик после окончания «Бури в пустыне»? Для выполнения операции «Обеспечение комфорта»? Спросил Коул, приподняв бровь.

«Да, сэр. Я тоже был там во время исламской войны».

Операция «Обеспечить комфорт», американская воздушная блокада северного Ирака, сначала была выдана администрацией Буша за не более чем пиар-акцию — никто не знал, что 7440-е временное авиакрыло в одиночку несколько раз предотвращало возобновление войны в Персидском заливе. Иордания, Сирия и Ирак пытались прорвать блокаду, поодиночке и коллективно, и были отброшены истребителями-бомбардировщиками 7440-го F-15E и F-111, а также турецкими F-16. Надзор за техническим обслуживанием этого подразделения, должно быть, был настоящим кошмаром.

Коул заметил неполированные серебряные крылья командира-штурмана Мейса на его униформе и спросил: «Вы летали в «Буре в пустыне»?»

Мейс на мгновение заколебался, затем улыбнулся, прежде чем ответить: «Да, сэр».

«Я знаю, что вы были назначены в 337-ю испытательную эскадрилью в Макклеллане незадолго до «Бури в пустыне», а до этого в эскадрилью FB-111», — сказал Коул. «Участвовали ли вы в испытаниях пятитысячелетней бомбы GBU-28 «разрушитель бункеров»? Это был невероятный проект разработки».

«Я действительно не могу обсуждать свою роль в «Буре в пустыне», сэр», — вмешался Мейс. Это отрицание подтвердило подозрения Коула. «Кроме того, это было время, которое я бы предпочел забыть».

«Это была великая победа, полковник», — сказал Лафферти, довольный тем, что Мейс не выставил его на посмешище перед Коулом, а теперь целовал ему задницу. «Мы все должны гордиться этим».

«Я думаю, что победа, которую мы одержали, была не той, которую мы хотели, сэр», — сказал Мейс.

«Вы хотите сказать, что мы должны были покончить с этим ублюдком Саддамом Хусейном раз и навсегда», — сказал Лафферти. «Я согласен». Мейс собирался открыть рот — согласиться, не согласиться, поспорить, выругаться, Коул не мог сказать, — но он просто кивнул и ничего не сказал.

«Что ж, мы чертовски рады видеть вас на борту, полковник», — с удовлетворением сказал Коул. «Приятно видеть, что вы пришли пораньше, потому что вы нужны нам сегодня на линии, чтобы начать упражнение «Браво». И вам нужно будет провести брифинг для генерала Лейтона позже сегодня». Мейс слегка улыбнулся, услышав это имя. «Вы знаете этого генерала?» — спросил Коул.

«Мы говорили», — ответил Мейс с той же легкой улыбкой на лице, стараясь не упоминать, что Лейтон и этот засранец армейский босс Эйерс однажды приказали ему запустить ядерную ракету во время «Бури в пустыне», которая убила бы тысячи людей и стерла с лица земли половину древнего Вавилона в процессе — и ударили его за то, что он этого не сделал, затем похвалили его за то, что он этого не сделал. «Однако мы не поддерживали связь. Я не знал, что он был командующим пятыми боевыми воздушными силами, пока он не рекомендовал меня на должность MG здесь».

«Возможно, у вас есть шанс заново познакомиться», — сказал Коул. «Мне неприятно, что вы устраиваете шоу собак и пони в свой первый день в упряжке, полковник, но мы окажем вам всю необходимую помощь — просто дайте нам знать. Я понимаю, что вы будете летать с эскадрильями один или два раза в месяц — отлично. Я думаю, что все MG должны получать некоторое время для полетов — Лэмбфорд никогда не любил летать. Вы не можете командовать группой технического обслуживания из своего офиса.»

«Я согласен на сто процентов, сэр», — ответил Мейс.

«Отлично». Коул открыл ящик стола и вручил Дарену Мейсу небольшой складной сотовый телефон, запасные батарейки, ламинированную карточку с номерами телефонов других офицеров штаба крыла и ключи от машины с белой пластиковой идентификационной карточкой, прикрепленной к кольцу для ключей. «Инструменты торговли для MG, полковник. Ваша машина снаружи, заправлена и готова к отправке. Тогда, Дарен, я надеюсь, что у тебя под рукой есть служебная форма, потому что твоя первая задача — подготовить восемь Вампиров для развертывания примерно за двенадцать часов.»

«Я сменюсь перед тем, как покину штаб, сэр. Я хочу встретиться со своими сотрудниками как можно скорее».

«Сейчас только шесть утра, полковник».

«Они ждут с половины шестого, сэр», — ответил Мейс. «Я вызвал их, когда получил звонок от вас».

Коул удивленно моргнул, затем посмотрел на Лафферти. «Хорошо. Очень хорошо. Тогда я позволю тебе перейти к делу». Они пожали друг другу руки, Мейс отсалютовал и покинул комнату боевого персонала.

«Что ты об этом думаешь, Джим?» Спросил Коул, гася последний окурок сигары после ухода новичка.

«Неплохо. Может быть, немного чересчур официозно», — сказал Лафферти. «Но пока у него есть то, что нужно».

«Генерал Лейтон сам назначил его на эту должность. Поручился за него лично», — сказал Коул, поднимаясь со стула. «Командование воздушного боя и глазом не моргнуло. Он, должно быть, горячая штучка».

«Верно. Но почему мы не можем выяснить, что он делал в Турции или в «Буре в пустыне»?» Спросил Лафферти. «Довольно странно, если хотите знать мое мнение».

«Не имеет значения», — решил Коул. «Тогда он мог быть светловолосым парнем Лейтона, но сейчас он в Платтсбурге. Эта работа имеет свойство выявлять худшее в человеке, а его медовый месяц закончился примерно пять минут назад. Будем просто надеяться, что он не окажется в резиновой комнате, как Лэмбфорд. Господи.»

Стандартный темно-синий универсал ВВС был по самые колеса занесен снегом, и Мейсу пришлось самому счищать четыре дюйма снега с окон и надевать цепи на шины — как по волшебству, никто не вышел из парадной двери здания штаба за все время, пока он работал с машиной, чтобы помочь ему выбраться. К счастью, машина завелась со второй попытки, и он направился к линии вылета.

Если плачевное состояние его машины было каким-либо показателем состояния всей группы технического обслуживания, мрачно подумал Мейс, то ему предстоял очень долгий срок службы. Если группа не могла позаботиться об одной паршивой машине, как они могли позаботиться о боевых машинах стоимостью в миллиард долларов?

На несколько волнующих мгновений он забыл о пробирающем до костей холоде и оглядел самолеты, припаркованные у трапа — его самолеты, пока экипажи не расписались за них, напомнил он себе, — особенно изящный, смертоносный разведывательно-ударный самолет RF-111G Vampire. Боже, какая красота.

Когда-то это были стратегические ядерные бомбардировщики FB-111A, не так давно на них летал Дарен Мейс. Все говорили, что теперь, когда Холодная война закончилась, миру больше не нужны ядерные бомбардировщики. Конечно. Эта маленькая самонадеянность может закончиться в любой день, благодаря бушующему в Европе конфликту. Военные взяли сверхзвуковой FB-111 и снабдили его возможностями фото-, радиолокационной и электронной разведки. Их максимальная скорость составляла два маха, что более чем в два раза превышало скорость звука, а радар, отслеживающий местность, и усовершенствованная авионика делали RF-111G Vampire одним из величайших боевых самолетов в мире даже после почти тридцати лет службы. Конечно, эта версия все еще сохраняла свои ударные возможности, включая бомбы с лазерным наведением, противокорабельные ракеты, бомбы и ракеты с телевизионным наведением, противорадиолокационные ракеты и термоядерные бомбы и ракеты.…

… Как ракета AGM-131X, которую он чуть не запустил в первые часы «Бури в пустыне».…

Он содрогался при одной мысли о том дне. Помимо того, что это был самый мучительный день в его жизни — полет на Трубкозубе через индейские земли, скрепленный лишь клеем, — он также закончился на худшей из возможных нот. После того, как он чуть не покончил с собой, чтобы спасти лагерь и своего пилота, чтобы потом быть названным… предателем.…

Все за то, что он не запустил ядерную бомбу, которую он все равно не должен был запускать.

И он, и Парсонс пережили катастрофу довольно хорошо, и две ракеты с ядерными боеголовками были извлечены неповрежденными, но пока Парсонс оправлялся от ран в больнице, Мейс был заперт в пустой казарме на авиабазе Бэтмен в Турции, где его допрашивали три недели подряд. Допрос занял непомерно много времени, пока Вашингтон и высшее начальство играли в политический футбол, ломая головы, пытаясь понять, что делать, и в то же время прикрывая свои толстые задницы. Когда Мейс начинал свою четвертую неделю в изоляции, кое-кто с яйцами в Пентагоне и в Военно-воздушных силах наконец решил, что произошедшее не так уж плохо. Что, возможно, Мейс оказал миру услугу, не использовав ядерную бомбу, что война все равно будет выиграна… Поэтому, не сказав больше ни слова, он был освобожден и вернулся в свою часть.