По прозвищу Святой. Книга вторая (СИ) - Евтушенко Алексей Анатольевич - Страница 27

Через пять минут всё было готово.

— Отлично, — Максим взял пистолет, вышел к линии огня. — Вы все опытные красноармейцы, побывавшие в боях, поэтому начинаем мы с пистолета, а не с автомата и винтовки, как делается для зелёных новичков. Потому что стрелять из пистолета труднее, чем из других видов стрелкового оружия. Начнём со стойки и хвата…

Максим объяснил, что пистолет можно держать как одной рукой, так и двумя. В Красной Армии в подавляющем большинстве случаев учат держать одной рукой. И соответственно стоять — боком к мишени, тело прямое, рука с оружием прямая, на уровне глаз, другая рука опущена вдоль туловища.

— Но лично я предпочитаю двуручный хват и другую стойку. Смотрите. Вот так. Оружие в той руке, которая у вас основная. В данном случае — в правой. Взводим, снимаем с предохранителя. Указательный палец — вдоль ствола. Левая рука обхватывает правую вот так. Поддерживает её. Правая нога дальше левой. Левая чуть согнута. Это для того, чтобы отдача уходила в правую ногу и легче гасилась. Тело — ровно. Поднимаем пистолет на уровень глаз. Ловим мишень в прицел, точно так же, как при стрельбе из винтовки. Плавно жмём на спусковой крючок…

Пах!

Консервная банка на палке в двадцати шагах отозвалась металлическим звуком, когда пуля пробила её.

— Вот так, — сказал Максим. — Ставим пистолет на предохранитель и передаём товарищу. Всем по два выстрела. Однако на самом деле, неважно, как вы держите оружие и пистолет в частности. Главное, попадать куда надо. Например, так, — Максим выстрелили от бедра, банка звякнула и крутнулась на палке.

— Вах! — восхищённо воскликнул Герсамия. — Тоже так хочу!

— Научу, если патроны будут, — пообещал Максим. — А пока запомните главное: при такой стрельбе целиться нужно совсем иначе — по стволу. Чувствовать, куда он направлен. Для этого — проводить мысленную линию от среза дула к мишени. В горизонтальной плоскости это не очень трудно сделать. Другое дело в вертикальной — тут всё на опыте и ощущениях. Чуть позже покажу.

Как и предполагал Максим, стрельба из пистолета далась бойцам трудно. С первого выстрела попал в банку только Николаев. Со второго — Николаев и Найдёнов. Остальные промазали.

Для стрельбы из MP-40 мишени с банками перенесли ещё на пять шагов дальше. Сначала били одиночными, потом короткими очередями по три патрона. Стоя. Ожидаемо результаты при стрельбе одиночными оказались выше.

Потом все, кроме Максима, попробовали пулемёт (здесь недосягаемым оказался Герсамия) и, наконец, взяли в руки «маузеры».

На пятидесяти шагах с первого выстрела в банки попали трое: Николаев, Найдёнов и Гринько. Прокопчик с Герсамия поразили цель со второго.

На семидесяти с первого — Николаев, остальные со второго.

На ста шагах с первого — Николаев, со второго — Найдёнов и Герсамия. Прокопчик и Гринько промазали и вышли из игры.

Перенесли на сто пятьдесят шагов.

С этого расстояния (примерно семьдесят метров, определил Максим) многострадальные банки превратились в малозаметные пятнышки.

Якут Николаев снова не подвёл и сшиб мишень с первого выстрела.

Найдёнов задел банку со второго.

— Неплохо, — сказал Максим и приказал поставить мишени на двухстах шагах.

Тут уже Николаев попал только со второго выстрела, а Найдёнов не попал вовсе.

— Не переживай, сержант, — сказал ему Максим, выходя к линии огня. — Дай-ка мне.

Найдёнов передал ему «маузер».

Максим вскинул винтовку к плечу и выстрелил. Сразу, почти не целясь.

Консервная банка кувыркнулась в воздухе и упала в стерню.

— Лихо, товарищ лейтенант, — уважительно заметил Найдёнов. — Хорошо учат стрелять наших лётчиков.

— На самом деле только общая стрелковая подготовка, — сказал Максим. — Но я много тренировался.

— А на двести пятьдесят шагов? — с бесстрастным лицом спросил Николаев.

— Давай, Якутия, — согласился Максим

. — Стрелять так стрелять.

Глава тринадцатая

Двести пятьдесят шагов — это около ста двадцати метров. Футбольное поле максимальных размеров.

— Стоя? — спросил Николаев.

— Что, далековато будет?

— Мало-мало далековато, — Николаев, как успел заметить Максим, прекрасно и чисто говорил по-русски, но тут специально сымитировал акцент. — Якут не жалуется, якут беспокоится.

— За меня, что ли?

Николаев молча улыбнулся.

— А ты нахал, Николаев.

— Мало-мало нахал.

— Стоя.

Одновременно подняли винтовки и почти одновременно выстрелили (Максим опередил красноармейца на долю секунды).

Две банки слетели с веток.

Первый промах совершили оба на трёхстах шагах, хотя стреляли уже лёжа, — помешал внезапно поднявшийся ветер. Но со второго выстрела попали.

— Хватит, — сказал Максим, поднимаясь. — Ничья. Отлично стреляешь, рядовой. Назначаю тебя снайпером.

— Вы тоже хорошо стреляете, товарищ лейтенант. Даже очень хорошо. После войны приезжайте ко мне в Якутию. На охоту пойдём, белку в глаз бить будем.

— Спасибо, Николаев. Жаль, я не охочусь. Но предложение приехать в гости принимаю охотно. Осталось победить и выжить. Ну что, показать, как стрелять от бедра?

— Покажите, товарищ лейтенант! — зашумели бойцы.

— Да!

— На такое и патронов не жалко!

— Тогда несите банки.

Для начала мишени расставили снова в тридцати шагах.

— Мы — разведка, — сказал Максим. — Не обычная пехота. А теперь ещё и диверсанты. Наша задача — быстро и эффективно действовать в тылу врага. Совершенно другие условия боя. Это не в окопе в обороне сидеть и не по полю в атаку бежать. И даже не драться в рукопашной. Здесь ситуации могут возникать самые неожиданные. И в этих ситуациях главное — что? Рядовой Николаев.

— Главное — не целиться, — ответил якут. — Бить по направлению ствола.

— Молодец, что запомнил, но это потом. Главное — быстро принимать решения, быстро реагировать. Реакция нужна, мгновенная. Кто хочет проверить свою реакцию? Это просто, стрелять пока не надо.

— Я, — вызвался Найдёнов.

— Наклонись вперёд, вот так, — Максим показал. — Я отпущу спичечный коробок из-за твоей головы, чуть выше уровня уха. Ты не будешь знать, какого именно и когда я это сделаю. Твоя задача — поймать коробок. Любой рукой. Готов?

— Готов, — сообщил сержант, наклоняясь вперёд и упирая руки в колени.

Красноармейцы сгрудились вокруг, с живым интересом наблюдая за происходящим. Это не было похоже на те занятия по боевой и политической подготовке, к которым они привыкли. А уж про строевую и говорить нечего.

Максим, держа спичечный коробок двумя пальцами, бесшумно поднёс его к правому уху сержанта и отпустил.

Коробок упал на землю. Рука пролетела сверху.

— Ещё раз! — потребовал Найдёнов. — Не сосредоточился.

Теперь Максим отпустил коробок возле левого уха, и снова Найдёнов не успел.

Только с четвёртой попытки ему удалось даже не поймать коробок, а только сбить его в воздухе.

— Разрешите мне попробовать? — попросил Николаев.

— Все попробуют. Становись.

Николаев не намного опередил сержанта, поймав коробок с третьего раза. Но лучше всех оказался маленький Прокопчик. Он поймал уже со второго, а затем ещё три раза подряд.

Лица бойцов, до этого уставшие и осунувшиеся, раскраснелись. Глаза азартно блестели. Каждый из них словно сбросил годков семь-восемь и снова превратился в мальчишку, который больше всего на свете хочет переиграть товарищей, быть лучшим, самым быстрым, ловким и точным. Собственно, они и были мальчишками. Мальчишками, которые научились убивать. Солдатами Великой Отечественной войны.

— Пока хватит, — сказал Максим, убирая коробок. — В располаге ещё потренируемся.

Красноармейцы удивлённо переглянулись.

— В расположении, — пояснил Максим. — Так короче. Продолжим…

Максим объяснил, что стрельба от бедра или живота хороша в том случае, когда нет времени вскидывать оружие на уровень глаз.