После развода. И даром не нужен - Попова Елена - Страница 9

Раньше я звонил ей и в грубой форме требовал, чтобы она отцепилась от сына и заставила его вернуться в Москву. На что она отвечала: «Его никто здесь не удерживает. Я лишь предложила ему перебраться ко мне, и он согласился. По-моему, он всем доволен. Парень наконец-то почувствовал свободу и живет так, как ему нравится, а не как сказал строгий папа».

Все наши телефонные разговоры начинались и заканчивались скандалом, но на этот раз я поговорил с ней довольно-таки деликатно.

– Зачем тебе это нужно? – спросила Марго. – Такое чувство, что ты хочешь настроить Глеба против своей жены. Или мне кажется?

– Просто сделай так, как я прошу. Ты от этого ничего не теряешь, наоборот, даже вырастешь в глазах сына. Скажи ему, что Ира не давала тебе с ним видеться, и придумай, почему ты перестала искать с ним встречи. Больше от тебя ничего не требуется. Скинь мне номер своей карты. Переведу денег на содержание Глеба.

Эти полгода Глеб сквозь зубы разговаривал с Ирой, но слово свое держал – не выдавал ей наш разговор.

Но это едва не случилось сегодня…

Какого черта она вообще поперлась в Ярославль? Хотела узнать, почему Глеб врал ей, что Оксана якобы его подруга?

А Глеб и рад стараться. Начал ей за прошлое высказывать.

Глава 11

Ирина

– Тихо, Ирочка, тихо, спокойно, – разговариваю с собой по пути в Москву.

Прибавляю громкость и пытаюсь под тибетскую мантру привести в порядок нервную систему.

Подпеваю, стеклянными глазами глядя на оживленную трассу.

– Та-а, та-да-да. М-м-м. М-м-м-. Та-а, та-да-да. М-м-м.

На полминуты мне удается уйти в состояние покоя, что обычно со мной происходит при прослушивании мантры, но сквозь пелену сознания прорываются слова Глеба и успокаивающие звуки медленно растворяются в них.

– Если бы не ты, то отец остался бы с моей матерью. Это ты разлучила меня с ней, ты! – кричал он, стоя на крыльце колледжа. – Приехала из глухомани в Москву и решила хорошо здесь устроиться? Пришла работать в клинику отца и быстренько залетела от него, пока моя мать была на гастролях.

У меня аж дар речи пропал, когда услышала это.

Не могла сложить буквы в слова.

– Серьезно думала, что правда никогда не вылезет наружу? – прожег меня злобным взглядом. – Надеялась, что никто не узнает о том, как ты не пускала на порог мою мать и как угрожала ей?

– Что за бред?! – взорвалась я. – Это она тебе так сказала? А отказаться от родительских прав тоже Я ее заставила?

– Какая разница, кто мне это сказал, – прошипел, пристально глядя в глаза. – Главное, что я теперь все знаю. И никогда тебе это не прощу. Жаль, что я узнал об этом только полгода назад.

– Поехали к Маргарите! – схватила его за руку, но он тут же ее отдернул.

– Не трогай! – процедил сквозь зубы и с брезгливым видом оттряхнул руку, как будто прикоснулся к чему-то очень противному. – У меня пара начинается. – Он открыл дверь колледжа, напоследок презрительно посмотрел на меня и добил словами: – Я рад, что у отца есть другая. И что он счастлив с ней.

Я еще некоторое время неподвижно стояла на крыльце и отрешенным взглядом смотрела на дверь, за которой он скрылся.

Не могла пошевелиться.

Было такое чувство, что его слова словно пули насквозь прошили мое тело и душу.

Первой мыслью было поехать к Маргарите, но я понятия не имею, где они с Глебом живут. Телефона ее тоже у меня нет.

Ушла в машину, опустошила бутылку воды, посидела в полной тишине, подумала хорошенечко, и решила: я устрою очную ставку!

Маргарита, Глеб, я и Саша. Я соберу всех. И пусть Маргарита, глядя мне в глаза, расскажет о том, как ее не пускали на порог и запрещали видеться с сыном.

Эта женщина ни разу не сказала мне элементарное «Спасибо».

За все время она не удосужилась выдавить из себя эти семь букв, чтобы хоть как-то отблагодарить меня за то, что я столько лет растила ее сына.

За то, что он с отличием окончил девять классов, вырос крепким, здоровым, спортивным, умным парнем, у которого вся стена в комнате увешана грамотами и дипломами.

У которого на полках висят медали и стоят кубки за высокие достижения в спорте.

Ни разу она не пришла и не сказала мне «спасибо», за то, что я вырастила его таким. За то, что любила его как родного и всю жизнь во всем поддерживала.

Я не нуждалась в ее благодарности. Каждый действует по своей совести.

Но я никак не могла подумать, что эта женщина посмеет настраивать Глеба против меня.

Я была уверена в том, что два года назад он сбежал из дома из-за Сашиного строгого надзора. Скорее всего, изначально так и было, потому что как только Глеб переехал в Ярославль, то сразу расслабился: скатился в учебе, стал пропадать в компьютерных клубах, связался с плохой компанией старшекурсников, которые подсадили его на ставки, он стал занимать деньги у кого попало.

Я много разговаривала с ним, объясняла, что он скатится в пропасть, если будет продолжать такой образ жизни.

Полгода назад он, видимо, тоже это понял, захотел вернуться домой, но… почему-то очень резко передумал.

Маргарита не захотела его отпускать и наговорила ему про меня эту чушь?

Что ж, тогда я ее за руку притащу на встречу с Глебом и Сашей. Пусть даже не надеется на то, что я это так просто проглочу.

Я заставлю ее за все ответить!

Приехав в Москву, собираюсь сразу заскочить в клинику, чтобы забрать из кабинета свои вещи, но решаю сделать это завтра.

На сегодня с меня уже хватит.

Нужно оставить силы на разговор с мужем.

Завел любовницу? Ну так пусть катится к ней, никто держать не будет. Только прежде чем уйти из семьи, он просто обязан вместе со мной поговорить с сыном, и рассказать ему, как все было на самом деле.

Я все равно не отступлю. По головам пойду, чтобы восстановить справедливость.

Заезжаю в гараж, выхожу из машины, поднимаюсь по ступенькам крыльца, и тут из дома выбегает Даша.

– О, мам, привет! – целует меня в щеку и трясет учебником. – Я до Маринки в соседний дом. Нам нужно с алгеброй разобраться. Не закрывай тогда. Я минут на десять всего.

– Хорошо. Ты ужинала?

– Ага, – выкрикивает, подбегая к калитке. – Там апельсиновое печенье на столе, только испекла. Попробуй обязательно.

Вхожу в дом, в котором кружится аромат выпечки, и слышу, как Аркадий с выражением рассказывает стихотворение, которое он выучил с Дашей.

– Белеет парус одинокий, в тумане моря голубом. Что ищет он в стране…

Резко переключается на другую тему.

– Алиса, включи музыку.

– Какую музыку будем слушать? – спрашивает колонка.

– Ой, как хорошо-о-о, – протягивает Аркаша. – Кубничку будешь?

– Спасибо, но у меня совсем нет аппетита.

– Чьи такие ножки?

– Мои, чьи же еще?

«О-о, как меня уже достали эти ножки», – закатываю глаза.

Пока Аркадий общается с Алисой, я иду в спальню, переодеваюсь, и, спускаясь на первый этаж, слышу стук в дверь.

«Даша ключи не взяла?» – предполагаю я, открываю дверь и во все глаза смотрю на здоровенного бритоголового мужика.

– Исаева Ирина? – спрашивает он.

– Добрый вечер! – выпрямляюсь я. – А вы кто, простите?

– Я по поводу вашего сына Глеба Исаева, – расправляет широкие плечи, обтянутые черной кожанкой. – Он дома?

– Какая цель вашего визита?

– Ваш Глеб задолжал мне, – со вздохом произносит он и оглядывает коридор. – Смотрю, вы не бедствуете, кудряво живете… А что ж тогда сын ваш никак не может рассчитаться с долгами?

– Этот вопрос нужно задать ему, – скрещиваю на груди руки и поднимаю голову. – Если надеетесь, что я дам вам денег, то сильно ошибаетесь.

– Тогда как вы предлагаете решить наш вопрос?

– Наш? – усмехаюсь я. – Лично у меня с вами никаких вопросов нет. Советую вам забыть дорогу в наш дом, так как Глеба вы здесь все равно не найдете. Он давно тут не живет.

– Послушайте, мамочка… – прищуривается он, и тут из кухни доносится голос Аркаши: