Баба Поля (не) хочет замуж (СИ) - Гусарова Александра - Страница 4

– Фея, представь нас, пожалуйста, друг другу! – с улыбкой попросила я ее.

– З-зачем? – она недоумевала.

– Фея? – уточнил герцог. И, получив утвердительный кивок, приказала:

– Да представь нас уже, в конце концов. Чтобы мы могли закончить с этой вселенской глупостью!

Глупостью? И кто из нас, дорогой, в итоге сглупил? Точно не я.

Подруга как-то испуганно сжалась, словно Иллинийский был не человеком, а чертом из табакерки, и дрожащим голосом пролепетала:

– Герцог Иллинийский! – и указала рукой в сторону. – Маркиза Пелагея Феодоре Моррой.

Если учесть, что моя земная фамилия была Морова, то все встало на свои места. Не зря мироздание притянуло меня сюда. Правильно, герцога проучить нужно было. А я наконец-то с облегчением выдохнула. И маркиза, а это не так уж и плохо. На Земле я была из крепостных. В силу возраста я знала, что еще моя прабабка принадлежала графам Баранцовым.

– Хм, маркиза! – улыбнулся уголками губ герцог, глаза же его оставались злыми. – Не так уж и плохо. Да и с виду ты ничего. Грудки торчат, попка ладная, личико смазливое.

– Зубы показать? – уточнила я.

– Зачем? – не понял он.

– Вы же меня как ездовую лошадь оцениваете. Так, скажем, для полноты картины, - приподнялась на цыпочки и широко разинула рот, открыв обзор к своим кровным тридцати двум. Вы даже не представляете, как классно ощущать во рту  родные зубки, а не вставленную пластмассу. Возможно, что какой-нибудь цирконий на имплантах был бы лучше, только денег на него у меня отродясь не водилось.

– Гея, перестань паясничать! – ужаснулась подруга. – Что с тобой вообще происходит?

Герцог тут же навострил ушки на макушке, вопросительно вздернул брови и уточнил:

– А что с ней  происходит?

– Она вчера наелась какой-то дряни, и с ней стало так плохо, что даже появились провалы в памяти. А сейчас я все больше убеждаюсь, что еще и характер испортился! – недовольно сморщилась подруга.

– Почему же испортился? – широко улыбнулся герцог. – Мне очень даже нравится! С такой женой жить не скучно будет!

Я даже рот открыла от удивления. То возмущается, что я вынудила его на мне жениться. И вдруг я ему «очень даже нравлюсь». Вот подсказывает мне сердце, что здесь что-то нечисто. Вдруг вспомнилось, как в «Девчатах» главный герой в исполнении актера Рыбникова (как зовут, забыла, память с возрастом девичья стала), с другом на пыжиковую шапку поспорил, что заставит Тосю за собой, как собачонку, бегать. Только герцог, разумееся, пыжиковой шапки не имел. Да вряд ли знает, что это за зверь такой — «пыжик[1]».

– Фея, если бы ты накануне отравилась, посмотрела бы я на тебя, как ты сегодня на балу отплясывала! – воззвала я к совести подруги. – А вы, герцог, не рассматривали такой вариант, что я в церкви перед лицом священника вам откажу?

Почему-то была уверена, что браки здесь освящаются в храмах. Ванечка венчаться в церкви со мной отказался. Он неверующим был. Но при этом любил говорить, что после венчания ни на одну девчонку не посмотришь. И в Крещение ни разу не купался, объясняя тем, что столько не нагрешил.

А мироздание вдруг дает мне такой подарок, осуществляя все тайные желания, которые были в прошлой жизни. И вдруг в голове словно тумблер щелкнул. Я уставилась на лицо Иллинийского, отыскивая в нем знакомые черты. Увы, на моего любимого мужа он не походил совсем. Но все же уточнила, не дав ему опомниться:

– Герцог, а вас случайно не Иваном зовут?

– Иоанном, – удивленно кивнул он. – Но это мое второе имя. Так меня только мама звала. А вы откуда знаете?

– Интуиция, не иначе! – мне оставалось лишь пожать плечами.  Ох, нечисто здесь!

– Ой, пасодобль! – фыркнула подруга. – Ты же обожаешь эту музыку! Герцог, вам нужно обязательно пригласить мою подругу на танец!

Я не совсем же из дремучего леса. С возрастом очень стала любить различные шоу по телевизору. В том числе и «Танцы со звездами», это где знаменитости с профессиональными танцорами выплясывают различные бальные танцы. И пасодобль я видела. А еще знала, что девушка в нем изображает такого грациозного бычка. А мужчина – настоящего тореадора. Что ж, бык так бык! И я с вызовом посмотрела на Илинийского. Он с улыбкой мне кивнул и протянул руку, приглашая на танец.

Музыка напоминала знаменитый танец Кармен. И я, благо, стала молодой, недолго думая, положила в протянутую руку мужчины собственную ногу, как это делала Майя Плисецкая. Хорошо, что свободная юбка на платье  позволяла сделать этот широкий жест без затруднений, а он руку держал низко.

Сзади раздался дружный мужской гогот. Хохотали молодые люди во главе с его величеством. Такой прыти от меня никто не ожидал, даже я сама. Герцог же сверкнул глазами, откинул мою ногу в сторону и принял позу тореадора. Это когда мужчина становится на носочки, гордо выпятив грудь вперед, а руки заводит назад.

Я-то думала, он от меня отстанет. Но нет, танцевать собрался. И вдруг до моих ушей донесся голос короля:

– О, этот вариант пасодобля давно никто не исполнял!

И я, к своему ужасу, увидела, что все гости разошлись, оставив место в центре зала. Где находились теперь только мы вдвоем с Иоанном.

И у меня не оставалось иного выбора, как приставить руки к голове, изображая рога, и шагнуть к партнеру. Он же перехватил их, завел за спину, прижав довольно тесно к груди. И юбка при этом нисколько не мешала. А сам на ухо недовольно пробурчал:

– Пелагея, ты что творишь?

– А я разве не говорила, что ничего, кроме вальса, танцевать не умею?

[1] Пыжик – детеныш северного оленя.

Глава 5

 Сколько раз я еще приставляла руки к голове и угрожающе опускала голову, никто не знает. Пусть скажут спасибо, что «Му-у-у!» не кричала. А то я смогла бы. И когда музыка неожиданно закончилась, герцог ловко меня толкнул спиной назад и подхватил почти у пола.

Если учесть, что моим мозгам все же 93, я очень сильно испугалась. Поверьте, если в этом возрасте упадете на спину, вас уже не собрать. А этот шельмец на одной ноге присел, вторую, как настоящий балерун, назад на носочек отставил и надо мной склонился, сверкая глазами. Тоже мне, Хозе[1] доморощенный!

Пару секунд стояла мертвая тишина. Я даже испугалась. А потом вдруг раздались очень дружные овации с улюлюканьем и свистом. А Иоанн, вместо того чтобы поднять меня, наклонился еще ниже и с невинными глазками чмокнул в губы. А затем все же разогнулся и поставил меня в вертикальное положение.

– Ты же сказал, что не желаешь жениться! – вскипела я. – А сам всё делаешь для того, чтобы не отвертеться от столь почетной миссии.

Эти слова я прошипела, как самая настоящая змея. Он же лишь усмехнулся и уверенно отчеканил:

– А я передумал!

– В смысле – передумал? – совсем растерялась я.

– Я же глава рода. Мне нужен наследник. Жениться все равно придется. Так уж лучше на тебе, чем на какой-нибудь скучной матроне, которая будет обиженно кривить губы и никуда меня не отпустит, – соизволил объяснить Иллинийский.

Все, конечно, понятно. Однако совсем меня не устраивает. Я-то замуж не хотела! Если тут такое средневековье, то лучшее положение должны иметь вдовы. Им и разрешено многое, и мужского контроля нет. Но этого красавчика, честное слово, было жалко. Найти бы старичка лет восьмидесяти и отправить его на тот свет! Нет, не убить. Просто довести. Я должна суметь, раз уж в этот мир затесалась. Или жирными сырниками закормить да пирожками с мясом. Говорят, что мужские сосуды длительно такую диету не выносят.

– Пелагея, а чего это твое лицо вдруг приняло столь зверское выражение? –  изумился герцог, все еще держащий меня в объятиях. А я, совершенно не подумав, простодушно призналась:

– Да вот просчитываю, как мне уважаемой вдовой стать!

Мужчина даже закашлялся от такой наглости. Но из объятий меня не выпустил, а снова сверкнул глазами, и мне показалось, что в них блеснул настоящий огонь. Покачал головой и торжественно возгласил: