Русская Америка. Сухой закон 3 (СИ) - Дорохов Михаил Ильич - Страница 50

— Когда поедешь к вождю?

— Как только сектанты нападут, и мы продемонстрируем силу и решимость.

Мелодичный колокольчик возвестил о том, что приказчик Наки зашёл внутрь просторного зала кафе, обставленного в античном стиле. Он быстро отдал своё пальто и шляпу бою в ливрее, и двинулся к нам:

— Мистер Соколов! Добрый день!

— Добрый. Надеюсь, как и новости, что вы принесли, — любезно пожал я руку Оуэна.

Манн устроился поудобнее и заговорил тише:

— Новости действительно хорошие. Наки согласился подстраховать вас в случае нападок в Нью-Йорке. Насколько это возможно. За то, что будет происходить в Атлантик-Сити и вообще в Нью-Джерси — волноваться не стоит. Там всё схвачено. Как обстоят дела в Аунего?

— Наших людей приезжали «прощупывать». Думаю, в ближайшее время всё произойдёт.

— Считаете, они рискнут?

— Пророк и его секта там уже несколько лет истребляют индейцев. Безнаказанно. И как только создалась вероятность того, что информация об этом достигнет ненужных ушей, инцидент тут же был закрыт…

Я не стал распространяться о личности судьи Абрахама Крауча, который поведал мне об этом. Пока рано. Тем более, я пообещал ему защиту. Вместо этого я продолжил:

— … Какими бы ни были осторожными Пророк и сенатор Билл Хотфилд, эти года расслабили их. Мне кажется, они хотят провернуть там какое-то очень грязное дело. И этот завод им как кость в горле. Он стоит на «нужной» земле. Сначала пропал человек Горского, который поехал туда. Затем наши люди. Теперь они попытались выгнать моих подручных.

Оуэн серьёзно закивал и затем нахмурился:

— Что же… Тогда скажу следующее. Наш… «общий БОЛЬШОЙ знакомый» согласился выступить, когда будет нужно, если это поможет ему в его деле. Однако он будет выступать третьей стороной, которая подхватит скандал с демократами…

Я усмехнулся. На большее я не надеялся. В то, что будущий президент Соединённых Штатов, которого имел в виду Оуэн, лично полезет разбираться с Аунего — не могло быть и речи. Но мне это и не нужно. Главное, что кандидат на пост первого лица Америки публично разгонит шум, прямо с трибуны подливая масло в огонь скандала вокруг сенатора Хотфилда и его приспешников. А если это будет иметь успех, я уверен, что Уоррен Гардинг и сам на волне шумихи начнёт дёргать за дополнительные ниточки. Лезть самому к верховным судьям штата пока нельзя. Непонятно, как и по каким лагерям поделятся интересанты всего это дела. А в управлении полиции ещё нужно точно выяснить — кто выступит союзником. Лучший вариант — столкнуть этот снежный ком с горы и посмотреть из тени — как будут развиваться события.

Я подался вперёд и облокотился на столик:

— Это замечательные новости, мистер Манн. Я рад, что мы пришли к такому результату. БОЛЬШОЙ знакомый не пожалеет, я уверен.

Оуэн довольно усмехнулся и продолжил:

— Главное, что Наки получит его поддержку. Теперь к другим делам. Мистер Джонсон говорил, что вы продемонстрируете мне прототип своего изобретения. Которое будет транслировать радиопередачи из Атлантик-Сити на сезонном фестивале.

— Да. Для этого нам нужно будет проехать на завод. Я покажу — как всё устроено…

Полчаса езды по Нью-Йоркским улицам привели нас на территории моего завода. И там меня ждал приятный сюрприз. В испытательном цеху помимо Давида Сарнова возился Мишка Рощупкин. В компании моего младшего брата Саши и маленькой Анастасии — беглянки из Аунего.

— Алексей! — обрадовался Мишка, — Ты уже вернулся. А дети захотели посмотреть — как работает радио. Я заходил проведать Елену Михайловну и рассказал им про изобретение Давида.

Сарнов стоял рядом и сиял. Видно было, что он волнуется, хлопоча над больши́м ящиком с тумблерами на широкой чёрной панели. По бокам на красном дереве корпуса были искусно вырезаны грозди винограда.

— Александр Афанасьевич прямо расстарался! — расплылся я в улыбке, — Шикарная работа.

Я погладил резные панели. Тёплое дерево приятно ощущалось под кончиками пальцев. Премиум-вариант был сработан на славу.

Мишка раздулся от гордости, будто похвали не отца, а его самого. Оуэн Манн с интересом уставился на радиоприёмник. Анастасия взяла меня за руку и спросила:

— Правда, что много людей сразу смогут слышать отсюда музыку, которую играют в другом месте?

— Правда. А мы сейчас это проверим! Да, Давид?

— Сейчас-сейчас! — заторопился Сарнов.

Изобретатель быстро убежал в соседний зал, где была установлены радиоточки и граммофон. Выглянул оттуда через две минуты и взволнованно дал команду:

— Можно включать! — и назвал частоту.

— Можно я? — вдруг спросил Сашка, просяще задрав на меня голову.

— Давай… Миш, покажи им.

Друг присел на корточки рядом с моим братом и принялся объяснять, как поймать нужную частоту. Они завозились вдвоём с тумблерами. Добавили громкость. Послышалось шипение. Потом из динамика вдруг пробился обрывок мелодии. Ещё немного… И по испытательному цеху разлилась мелодия:

'…Гори, гори, моя звезда,

Звезда любви приветная!

Ты у меня одна заветная,

Другой не будет никогда,

Ты у меня одна заветная,

Другой не будет никогда!…'

Голос Владимира Сабинина проникал внутрь, заставляя всё трепетать. Сердце защемило. Я словно на секунду оказался там, далеко, на родной стороне. И с удивлением спросил у Мишки:

— Ты где нашёл эту пластинку?

— Секрет! — хитро прищурился Рощупкин.

Записанный пять лет назад романс заставил рабочих, что возились в дальнем краю зала, остановиться. На лицах людей появлялись улыбки. Они были свидетелями технического чуда, к которому и сами приложили руку. А родная песня грела душу.

Оуэн-младший озабоченно снял очки и принялся нервно протирать их.

Романс доиграл до конца, послышался треск и вдруг вместо него зазвучал чуть изменённый голос Давида:

— Можно переключиться на другую станцию. Михаил покажет. Дамы и господа, концерт по вашим заявкам.

И засмеялся.

Настя неожиданно попросила:

— Можно я?

— Давай! — подбодрил её я, а Сашка отступил в сторону, будто это он уже распоряжался приёмником и галантно протянул руку.

Растёт джентльменом! Я видел, как ему хотелось самому попереключать передачи. Но он уступил подруге.

Девочка принялась под руководством Рощупкина искать нужную частоту. И через несколько секунд…

Мелодичный саксофон заиграл громко свою партию, а затем к нему присоединился рояль. Послышался голос Джона Стила:

'…A pretty girl is like a melody

That haunts you night and day

Just like the strain of a haunting refrain

She’ll start upon a marathon…'

Хит, разрывавший все театры Бродвея уже полгода на шоу «Безумства Зигфельда», написанный Ирвингом Берлином. Само шоу и композиции из него на столетие останутся образцом для мюзиклов и театров в Штатах. А эта песня навечно войдёт в классику джаза…

Настя подошла ко мне и с детской наивностью спросила:

— У нас будет такой же?

— Да. Теперь наш завод будет производить такие радиоприёмники.

— Очень впечатляет! — подал голос Оуэн, — И вы хотите, чтобы передача велась из Атлантик-Сити?

— Да. Звёзды первой величины, которые будут у Наки в момент сезонного фестиваля, выступят на радио. Им это только на руку. Повысится их известность. Мистер Джонсон получит рекламу своего фестиваля, чтобы через три месяца на следующий сезон к нему в город приехало ещё больше людей отдыхать и тратить деньги… А мы получим рекламу радиоприёмников. Ну и трансляция скачек, разумеется.

Я многозначительно посмотрел на поверенного Наки, и он понял меня без слов. Возможность делать ставки по всей стране одновременно — то, что нужно Еноху «Наки» Джонсону.

— К такому сто́ит подготовиться. Но выглядит заманчиво. А как в других городах услышат трансляции?

— Мы планируем на безвозмездной основе в качестве рекламной кампании поставить большие радиоприёмники. Вокзалы, театры. Это вложение окупит себя, я уверен. Первый такой приёмник будет стоять на Манхэттене, на одной из площадей. Через своего человека в управлении хозяйством города я договорюсь об этом. Трансляции будут идти весь месяц. А газеты будут писать о них. Ещё до того, как мы разместим остальные точки.