Наномашины, Кошмар Академии! Том 10 (СИ) - Новиков Николай Васильевич - Страница 56

— Да что-ж… вы все такие мощные дуры… — прокряхтел я, убирая руку от хрустящей челюсти.

В глазах плясали звёздочки, в ушах звенело.

У меня ведь адаптация была… на пятой ступени… если бы не она…

Максим, да ты бы их убил! Ты бы. Их. Убил! Не покалечил, не отправил в кому — ты бы им голову в кашу превратил!

Но я этого ему не скажу. Ведь судя по ужасу в его глазах… он и сам всё прекрасно понял. Он сто процентов и близко не представлял, что его пробуждённый удар будет ТАКОЙ мощи! Не стоит его поучать — он и сам осознаёт.

И если бы не я — осознал бы ценой человеческой жизни.

— М-Миша, я… — ему даже слова нормально не давались.

— Да я понимаю, — качаю головой, пытаясь прийти в себя.

На его руке что-то было, и уже сошло на нет. Что это?

«Рой, выведи запись. Мы видели»

Наномашины показывают полупрозрачную запись перед тем, как я влетел головой между потенциальным трупом и рукой Макса. Я внимательно вглядываюсь и вижу, как она чем-то покрывается, словно чешуёй. Но это не чешуя. Это… хитин?

Да, это какая-то броня из множества мелких звеньев. Вряд ли он учил эту технику, иначе бы давно всем растрепал. Значит дар. Становиться жуком, что ли⁈ Братское слияние с Олегом? Да ну вряд ли, не поверю! Скорее…

Природный дар создавать броню?

Ладно, потом выясню.

Но факт тут в одном — Максимка пробудился. Наконец. Ещё и с Даром. И мощи в этой дуре стало навалом!

А ещё у нас же тут задиры никуда не делись. И если Максим у нас добряк, то я…

— Г-гляньте! — вякнул один из парней, — Папочка верну…

Я с разворота пробиваю ему леща! Раздаётся хлопок, и туша с грохотом летит вниз, вонзаясь в парту.

Все взвизгнули! Его друзья с ужасом попятились!

— Т-ты что творишь⁈ — едва не провизжал один, — Да ты хоть понимаешь, что с тобой…

— Да них*я мне не будет, — сказал я, ощущая гнев за все слова, которые услышал, пока сюда бежал, — Почему я скромничаю? Не пора бы пользоваться привилегиями⁈ Хер вы мне что сделаете, — шагаю в его сторону и хватаю за воротник, — Ну, кому пожалуешься? Директору? Пха, ну попытайся. Папочке? — бью ему пощёчину, — Да я просто вырежу всю твою семью, если сунетесь!

Его голову ведёт в сторону, он пытается вырваться, у него не получается, и округлёнными глазами он смотрит на меня, хватаясь за красную щёку. С ужасом. Обидой. Стыдом.

И смотрю я в эти глаза… на эти слёзы… и понимаю, что мне знакомо это чувство. Не его, нет. А то, которое сейчас испытываю я сам.

Во мне что-то начинает гудеть. Откликаться. Не просто на гнев, а… на акт террора, который я проявляю. И я это уже ощущал. Я чувствовал нечто подобное несколько раз, и последний — когда пробуждал ту третью, всеоблемлюющую сущность в Трезубце!

Нужно попробовать ещё. Я хочу… я должен копнуть глубже в свою суть.

— Ну, сделай. Давай. Тебе ведь нравятся унижения. Или в обратную не работает⁈

Снова бью по щеке! Громкий шлепок. Унизительный. И…

Ох, какой прекрасный!

— По-моему, вы забываетесь. Призыватели для вас это неудачники и грязь. Но вот я, призыватель, — задираю руку, — Давай, повтори. Что-ж вы все засунули языки в жопу, как только я пришёл⁈ Почему вы забываете, что вы… да вы же сами лишь песчинка, лишь тараканы под ботинком! Вы. Совершенно. Не лучше!

Шлепок! На его глазах выступили слёзы.

Гнев во мне ликует. Мурлычет. Эх, Соломон, видел бы ты меня сейчас! Как бы ты улыбался!

Я обожаю это делать. Я обожаю наказывать! Я обожаю доминировать! Ох, как же я обожаю праведное насилие!

«Пользователь, Гнев и Справедливость синергируют»

«Ну и это же замечательно! Авось огромному деду найдём святую бабку»

Но нельзя перегибать, а то и правда придётся семью идти вырезать. А я же только пугал!

— Кто послал? — спрашиваю я.

— Ч-что?

— Слишком много совпадений в моей жизни в последнее время! Вас кто-то посылает избавиться от нас. Я даже догадываюсь кто, но нужно знать точно, — бью по щеке и вижу, как дрожат губы парня, — Не ной, чмо. Отвечай!

— Д-да никто нас не…

Снова бью! Шлепок! Он сейчас разревётся. Правильно, он же всё ещё ребёнок. Да и не забываем рубцы Апатии — он с каждого удара не просто унижается, а ещё и ссытся. Чувствую, что скоро буквально.

Хм… а это идея!

— Хорошо, — я хватаю его за нижнюю челюсть, — Тогда я буду ломать каждую твою кость пока кто-то не скажет, кто вас надоу…

— Миша, стой! — я слышу голос Максима.

Я задираю бровь и поворачиваюсь. Мой друг стоял с вытянутой рукой, видимо планируя меня одёрнуть, но я оказался разумнее ожидаемого, и не стал ломать детские кости. Да и не планировал. Это-ж так, припугнуть. Снова.

Я вообще люблю кошмарить.

— Не надо… себе проблем наживать. Отпусти.

— Да ничего мне не будет, — пожимаю плечами, — Но-о-о… — внимательно вглядываюсь в его разумные глаза, — Окей.

Я отпускаю задиру и тот падает на жопу. Ноги его дрожат, щека красная, а в глазах влага. Ухмылку мне сдержать не получается — для меня это жалкое и забавное зрелище. Поглядите как быстро крутой задира превращается в такого же «лоха» которого только что унижал! Достаточно прийти задире уровнем повыше, ха!

Но, чувствую, на этом не закончится.

Правильно папа говорил — Академия это серпентарий и сборище ядовитых дебилов. Вся опасность и ценность этого места — в людях. Их тут много, и они тут важные, и из этого все проблемы.

Ну ничего.

В нас важности побольше. Да… Максим?

— Не так это надо решать… — прошипел он, глядя в глаза каждому из трёх задир, — Я не призыватель. Я здесь ради друга, ради Олега. И я отсюда скорее всего уйду — не моя это Школа! Но вы… вы оскорбляли всех без разбора и меня в том числе! И я этого не потерплю… — он указывает пальцем, — Я вызываю вас всех на дуэль! Честную и справедливую! — провозгласил он на весь класс, — Вы говорили, что я ничего не сделаю, потому что не пробуждён⁈ Ну вот, теперь могу! И как аристократ, как пробуждённый, как униженный вами — я требую ответа за ваши слова!

Я хитро улыбался.

Молодец Максим. Продолжа-а-ай.

— М-мы… — они испуганно озирались, — Ты один, а нас трое! Это невозмож…

— У меня есть два друга, они согласны. Один из них призыватель, и вы прямо оскорбляли его честь! — повышал Максим голос, — Вы думали, что уйдёте безнаказанными? Готовьтесь отвечать за слова, если у вас хоть капля чести есть!

Дуэлянты испуганно на меня поворачиваются. Я ехидно скалюсь.

— Т-ты… ты прекрасно знаешь, что Михаэль сильнее нас! Ты снова прикрываешься своим другом⁈ — он с ужасом рыскали они глазами в поисках спасения от меня, — Ты думаешь это честно⁈

Максим на меня посмотрел. Это правда. Это всё равно что звать своего старшего брата — хоть и логично, но очевидно, что мелких детей он перемелет, пусть они и сами напросились. Как-то неспортивно, что ли.

Но…

Хех.

— О-о-о, друг, не переживай, — помотал я головой, прикладывая руку к груди, — Я клянусь честью всего своего рода, что не использую НИЧЕГО кроме призыва, — обвожу рукой весь наш класс, замечая краем глаз забежавшего Абхея, — Я слышал, что ты говорил: «Призыватели ничтожны» Но мы… НЕ ничтожны. Призыватели НЕ слабаки. Мы НЕ мусор, — повысил я голос, — И ты имеешь право считать как угодно, но готовься, что придётся подтверждать слова на практике! — поворачиваюсь на троицу, — Я, Михаэль Кайзер — призыватель. И защищать свою честь я пойду исключительно как призыватель.

Повисла тишина. Я слышал, как громко бьются сердца всех вокруг от совершенно разных эмоций. Как мой Гнев и Справедливость стучали в унисон. И как что-то древнее во мне оживало.

Сразу обе древние части.

На удивление, текущая ситуация пробуждала все два моих воплощения.

— И от этого вызова у тебя отказаться не выйдет, — едва не рычу я, — Нужно. Было. Следить. За языком.

Правильно говорил Ярослав — тут есть групповые дуэли.

Три на три.

Осталось нам найти последнего. Кто же им будет?