Три богатыря 5 (СИ) - Вяч Павел - Страница 8

И магия, та самая дикая, сырая магия, которую он чувствовал вокруг себя, сейчас ничем не могла ему помочь.

Или просто не хотела.

Впрочем, Муром и сам ничего толком не хотел.

Навалившиеся на него груз забот, ответственность и смертельная усталость оказались настолько неподъемными, что у него попросту не осталось сил.

Муром падал, но это его нисколечко не волновало.

В конце концов, он сделал все, что смог.

Добрыня? Пусть, старый друг в Инферно, но у него меч-кладенец и магия, а следовательно он сам сможет о себе позаботиться.

Алеша? Во-первых, с ним Топтыгин, во-вторых, корона принца Намахá, а в-третьих… В-третьих, он уж точно нигде не пропадет.

Алодоил? Малые Выхи? Совет из Иван Иваныча, наставника Корда и брата Репсака разберется с любой проблемой. А мэр Плехан не упустит возможность возвысить свой город.

Простой народ? А чем, собственно, Муром лучше простого народа? Муром не супермен, не герой былых времен… Надо будет — сами справятся.

Илья бросил на стремительно приближающуюся землю прощальный взгляд и устало прикрыл глаза.

Он никому ничего не должен. Приспичит, сами без него разберутся.

— Иришка с Машенькой тоже сами разберутся?

Муром постарался проигнорировать неизвестно откуда появившийся голос, но это оказалось непросто.

Если мгновением раньше, он нежился на волнах умиротворения, то сейчас на смену спокойствию и смирению пришла тревога.

Больше не получалось убедить себя, что он не падает камнем вниз, а… отпускает накопившиеся проблемы.

Более того, появившиеся перед мысленным взором Мурома лица жены и дочки совершенно не способствовали с таким трудом обретённому умиротворению.

— У Мани Вовочка же есть, — попробовал было вступить в спор Муром, но стоило ему заговорить, как Илья понял, что сам сделал ещё хуже.

— Точно… Как я могла забыть! Вовочка же ещё! Вот за ним-то твои женщины будут, ха-ха, как за каменной стеной!

Вовочка был гением математики и аналитики и с лёгкостью спекулировал на рынке сотнями миллионов, но в практическом плане он был… слишком наивен, что ли?

Такой не то что Машеньку не защитит, но добровольно отдаст все нажитое какому-нибудь харизматичному мошеннику.

Про защиту в физическом плане и вовсе говорить нечего!

Да уж… одно только упоминание о Вовочки могло заставить Мурома поменять свое решение, но было кое-что посерьёзней.

«Твои женщины»…

Муром не знал, кто залез к нему в голову и как у неё это получилось, но одной меткой фразой незнакомка непросто заставила его сбросить нахлынувшее оцепенение, она взяла его за шкирку и встряхнула.

Да что там встряхнула! Её слова были подобны дефибриллятору!

Вот он медленно и печально падает куда-то в пропасть… Мгновение, и внутри вспыхивает всеобъемлющая ярость!

— Врешь — не возьмешь, — прохрипел Муром, распахивая глаза. — Зуб даю…

Илья четко понимал, что это не сон и не видение, и что у него не получится распахнуть крылья, которых у него нет, или взмыть вверх, наплевав на законы физики.

Мозг, включившийся после жестоких, но эффективных слов незнакомки заработал, как часы, просчитывая возможные варианты.

Дремучие леса, кряжистые горы, широкие ленты могучих рек, посыпанная пеплом опушка…

Скалы Муром отбросил почти сразу — слишком уж далеко они были и ничем не напоминали Хрустальную гору из видения.

Река тоже богатыря не устроила — он банально не успевал скорректировать свой полет так, чтобы долететь до ближайшего русла. Да и потом, с такой высоты что бетон, что вода — одинаково.

Оставался лес и… пепельно-серая опушка, при взгляде на которую в памяти всплывали неприятные воспоминания.

Дубы… тени… разрывающий голову свист…

— Соловей-разбойник! — вспомнил Муром и, нахмурившись, дернулся чуть влево — целясь в стремительно приближающуюся опушку.

Точнее, в лежащее на ней тело в знакомых доспехах.

Чем ближе Муром подлетал к собственному телу, тем сильнее росло напряжение в районе солнечного сплетения.

Казалось, сердце вот-вот выскочит из груди.

— Ыыыы, — вырвалось у Мурома.

Он хоть и стиснул зубы, но животный страх перед падением с высоты оказался сильнее.

Самого момента столкновения он не увидел. И не из-за того, что летел слишком быстро, а потому что зажмурился.

— Хых!— выдохнул Муром, рывком принимая сидячее положения. — Ну его к черту такие приходы… Чтоб я ещё раз…

Выдав эту гневную тираду, Илья осознал, что слух снова пропал.

— Да чтоб тебя… — проворчал богатырь, залезая в Инвентарь и доставая оттуда зелье Исцеления.

В детстве, когда ему снилось, что он падает, но просыпался Муром, вздрагивая всем телом, в своей кровати — это было даже весело.

Но сейчас… Сейчас было как-то не по себе. Да ещё и очередной голос в голове…

Если бы не головная боль, Муром бы хорошенько обдумал, что с ним произошло, и как он оказался там, где он оказался, но поселившаяся в затылке мигрень выступала надежным стражем.

К тому же, стоило богатырю решить, что он подумает об этом позже, как ему тут же полегчало, и голова перестала раскалываться на части.

Опрокинув в себя склянку с приятной на вкус жидкостью, Муром довольно крякнул и поковырял пальцем в ухе.

По идее, лечебные зелья действовали практически мгновенно…

— Муром, чтоб тебя! — тишину спящего леса разорвал звенящий от бешенства голос Алеши. — Ты там оглох, что ли⁈ А ну развязал меня! Живо!

— О, Алеш, — прогудел Илья, поворачиваясь на звук. — Очнулся уже?

— Сейчас покажу, как я очнулся, — неожиданно покладисто согласился извивающийся в шаговой доступности Алеша. — Ты меня, главное, развяжи.

Эльф, обмотанный золотой цепью, извивался и так, и эдак, но освободиться от оков не мог.

Тьма разъела эльфийские тросы и веревки, и даже, местами, Алешину одежку, но справиться с золотом Горыныча ей оказалось не по зубам.

Все, чего смог добиться Алеша — подползти к Мурому.

— Алёш, — Муром, тут же заподозрив неладное, отодвинулся в сторону, — давай не будем пороть горячку?

— Не будем, — не стал спорить Алеша. — Я тебе тихо-мирно по шее надаю, и никакой горячки!

— С чего бы это? — удивился Илья.

— С чего? — Алеша на мгновение подавился заготовленными словами. — Ты два часа лежал бездыханный! Ты, мать твою, понимаешь, что я пережил за эти гребанные два часа⁈ Мало того, что друг душу Богу отдал, так я ещё и связан!

— Рррррааааа, — недовольно прорычал Топтыгин.

— Сгинь с глаз моих! — шикнул на него эльф. — Дожили! Здоровенный медведь! Истинный огонь! А какую-то дурацкую цепь разомкнуть не смог!

— Ррррррррра! — недовольно рыкнул Топтыгин.

— Не доводи до греха, — проникновенно попросил его Алеша. — А не то за Муромом будешь!

— Мда уж… — Муром покачал головой и почесал затылок, — ситуация, конечно…

— Конечно, — согласился Алеша. — Ситуация. Развязывай, давай!

— Сейчас, — прогудел богатырь, медленно поднимаясь на ноги. — Ты сам-то бой помнишь?

— Помнишь, — огрызнулся Алеша.

— И что там было?

— Ты к чему клонишь, Муром? — зло прищурился эльф.

— Сам знаешь, — Илья пожал плечами. — Освобожу тебя, а ты лук свой достанешь и нашпигуешь меня стрелами…

— Не нашпигую, — Алеша перестал извиваться и шмыгнул носом. — Тьма отступила вместе с гоблинами. А когда ты Соловью башку отчекрыжил она и вовсе исчезла.

— Ну смотри, Алеш, — Муром недоверчиво покачал головой, — ежели что без разговоров тебя дубиной приголублю.

— Да-да, — Алеша пропустил предупреждение друга мимо ушей. — Развязывай давай!

— А ты рассказывай, — проворчал Муром. — Что чувствовал, когда Тьма на тебя навалилась? И как сумел сохранить слух?

— Потом расскажу, — буркнул Алеша. — Сначала долбанная цепь.

Муром не стал утруждаться распутыванием хитроумных узлов и, прикоснувшись к цепи, пожелал, чтобы она отправилась в Инвентарь.

— И все? — Алеша, стоило цепи исчезнуть, тут же вскочил на ноги. — Погоди, ты что, просто убрал её в Инвентарь?