Шарлатан 3 (СИ) - Номен Квинтус - Страница 4

Я все же надеялся, что у родственницы все получится. Потому что к ней на завод были переведены два десятка довольно опытных рабочих с турбинного (не асы, а молодежь, но уже работать научившаяся), четверо инженеров оттуда же решили, что в Ветлуге у них жизнь поинтереснее будет, еще Маринка сманила к себе шестерых выпускников Горьковского индустриального. И четырнадцать инженеров, закончивших «три года обязаловки» в разных городах страны, тоже перебрались в этот несколько странный город: все же в стране с жильем было все еще очень плохо, а там им сразу предложили отдельные квартиры, причем «по горьковской норме для молодежи плюс один» — то есть на комнату больше, чем обещали молодым инженерам в Горьком. Да и то, в Горьком пока лишь обещали, а в Ветлуге ключи от квартир выдавали сразу по приезду.

Еще у Маринки на заводе уже не самых криворуких рабочих было под пятьсот человек. Молодых, нынешних или прошлогодних ФЗУшников, и все еще немного криворуких. Но молодых, большинству и восемнадцати не было, так что научатся быстро. А что-то мне подсказывало, что и стимулы для быстрого осваивания профессии у них хватало. И что начавший строиться на территории райбольницы роддом через пару лет окажется очень востребованным…

Еще к моменту занятия Маринкой должности главного инженера на нескольких других заводах были отработаны очень интересные и нужные в турбинном моторостроении технологии. Например, в Ворсме на турбинном научились делать (хотя лишь на опытной установке и в масштабах далеко не серийных) отливку монокристаллических турбинных лопаток по выплавляемым моделям. Из стали, не из термостойких сплавов, но задел уже имелся. И там же уже опробовали этот подход к отливке лопаток из титана, так как металл вдруг стал доступным. Не везде доступным, но в Ворсме с ним проблем не было. Потому что делали его в Павлово, на магниевом заводе — а чего бы его там не делать? Хлора с электролизеров море, титановая руда — ее вообще греби лопатой, магний — на магниевом заводе уж с чем-чем, а с ним проблем не было. И в результате титан был. Его понемногу делали, примерно по центнеру-полтора в сутки, но пока и этого количества более чем хватало. Для экспериментов разных и опытов: в Ворсме теперь постоянно крутились целые толпы народу и из индустриального института, и из университета: темы-то явно диссертационные, да и были шансы премии отхватить очень престижные (и выгодные для семейных бюджетов). Причем не обязательно нужно было ждать милостей от природы — в смысле, от советских партии с правительством: за отработку технологии изготовления титановых лонжеронов для крыла мясищевского самолетика сразу три инженера получили по ордену Шарлатана. А с ним — и право бесплатного проезда на любом общественном транспорте области (кроме такси и самолетов, конечно), очень полезное в случае, если у них новенькие «Победы» сломаются, которые они тут же купили, получив еще и премии «Павловского райкома комсомола и Горьковского областного КБО» в размере пятидесяти тысяч на каждого. Премия именно совместно была, потому что райком премии присуждать право имел, а денег у него не было — а у КБО с деньгами все хорошо было, а вот прав — не хватало. Точнее, не хватало прав на именно почетные премии, все же «премия за бытовое обслуживание» звучит менее солидно, чем «премия комсомола»…

Но все это — и турбомоторы, и даже роддом в Ветлуге были делом будущего (хотя я надеялся, близкого), а пока на заводе делались простые поршневые моторы для самолетиков. Понемногу, пока что по паре в сутки их делали. Очень, кстати, неплохой мотор получился: с прямым впрыском он стал мощностью под триста тридцать сил на восемьдесят восьмом бензине и ресурс пока по результатам испытаний у него уже превышал пятьсот часов. Насколько больше, было пока непонятно, просто на стенде их больше погонять не успели потому что времени не хватило. И мотор делался на заводе все же не целиком: всю поршневую группу и коленвалы туда пока привозили из Павлово, устройства прямого впрыска — из Воронежа. Но все же с каждым днем там все больше и больше обучались делать самостоятельно. И еще «в порядке обучения рабочих» на заводе делали и турбины — обычные, паровые. Для генераторов на сто двадцать пять киловатт: их в Ворсме из-за этого даже делать прекратили. То есть прекратили их в Ворсме делать потому что других заказов было выше крыши, но и такие мини-электростанции все еще спросом пользовались приличным, так что молодые рабочие не бесплатно металл в стружку переводили и Зинаида Михайловна говорила, что скоро завод вообще на самоокупаемость выйдет на одних этих турбинах.

А с окупаемостью в КБО был вопрос больной: все же на строительство очень многого разного всего в Воронежской области денег было потрачено, мягко говоря, больше, чем их вообще было. И некоторые из тамошних строек вызывали очень непростые вопросы в том числе и у областного руководства, у нашего, Горьковского руководства: довольно много всякого горьковские заводы произвели «в кредит», а вот со сроками возврата этих кредитов картина выглядела не лучшим образом. И мою репутацию в городе спасало лишь то, что свои обязательства по жилищному строительству мы выполняли почти полностью.

То есть домов в Горьком за лето успели выстроить очень много, в смысле «коробок» понаставили. Но чтобы в эти дома можно было людей жить пускать, нужно было еще очень многое доделать. Очень-очень многое, например, больше половины домов пока что стояли без окон потому что стекла обычного не хватало. И еще не хватало проводов, не хватало розеток и выключателей. Патроны для лампочек — и те внезапно стали дефицитом, но как раз это меня даже порадовало: цех одного из городских приборостроительных заводов, которые такие патроны раньше делал, переключился на новую продукцию. А конкретно — на изготовление электросчетчиков и автоматически «пробок» для электрощитков. Причем там вместо патронов как раз автоматические пробки и стали делать в варианте, позволяющим их вкручивать вместо прежних, керамических. А для новых счетчиков они начали выпускать уже привычные мне «по прошлой жизни» автоматы. Правда, в результате в Кишкино закончилось «бесплатное электричество», во всех домах такие счетчики с автоматами установили и теперь за электричество в деревне не скидывались, как раньше, по принципу «кто столько может», а платили в соответствии с потреблением — но народ этому лишь радовался. Не потому, что теперь платить нужно было меньше, напротив, так как расценки установили «государственные», за электричество теперь нужно было платить раза в два больше прежнего, но сам факт наличия счетчика как бы говорил, что в деревне теперь «не хуже чем в городе, и даже лучше»…

Ну, насчет «лучше» конкретно в Кишкино никто и не сомневался: сейчас в деревне во всех уже домах и центральное отопление появилось, и вода горячая из кранов лилась. И плиты газовые на кухнях в каждом доме теперь стояли: их только в Горьком на двух уже заводах делали, так что даже выбор был какую ставить. Но главное — было чем за всю эту роскошь платить: в деревне (причем в любой деревне, а не только у нас) появился еще один серьезный такой «источник дохода». Программа «сталинского преобразования природы» с невероятной скоростью набирала обороты и государство теперь платило довольно заметные деньги за рассаду нужных на лесополосах культур. То есть поначалу расценки выглядели копеечными, например за саженец желтой акации платили (в зависимости от размера кустика) от двадцати пяти копеек до рубля, но в деревне ребятишки прикинули, что таким незатейливым способом можно себе денежек на сладости поднять — и под осень все свободные участки на огородах превратились в «дендропитомники»: приезжие лесники сказали, что программа госзакупок рассады утверждена до пятьдесят второго года…

Лесники приехали в Кишкино не случайно: они забирали в горьковском городском питомнике рассаду акации, и им там сказали, что эта акация «митяевская», и даже сообщили, где «оригинатор сорта» живет. Ну они и решили «прильнуть к первоисточнику» — а дед Митяй еще прошлой весной несколько соток на склоне к Кишме черенками акации засадил в расчете на будущий мед. И решил, что «потом еще раз черенков понавтыкает», а пару тысяч за небольшие, но все же уже сформировавшиеся кусты он точно лишними не посчитал…