Колония лжи - Терри Тери - Страница 7

Я слушаю и не понимаю, как он может. Как может сидеть и говорить, а не кричать, не бушевать от ярости. Мне так хочется встряхнуть его, заставить найти тот гнев, который поможет ему идти дальше.

Как мой гнев помогает мне.

6

КЕЛЛИ

Кай забылся тревожным сном. И сном, должно быть, нехорошим. Вздрагивает, вертится… Жаль, не могу его разбудить.

А если б я могла спать, какие сны снились бы мне? Впрочем, никакие кошмары не могут быть страшнее того, что я вижу здесь и сейчас. Оставляю Кая, вылетаю из дома Бобби. Солнце еще не появилось, но небо уже начало светлеть.

Судя по дорожным указателям, это место называется Сент-Эндрюс. Дом у Бобби большой, внушительный; есть еще одна машина — красная, спортивная — и та самая парусная лодка. Много красивых вещей, красивая семья, праздники и отпуски — у него было все. Улыбающиеся лица жены и детей в рамочках на стенах — они в купальниках на песчаных пляжах, на лыжах в снегу.

Но ей ведь нет дела до того, кто ты? Богатый или бедный, молодой или старый, любимый или ненавидимый. Ей все равно, откуда ты и какой у тебя цвет кожи.

Весь город пустой и темный. Нет электричества. Тишина. Тишина, когда не слышно людей. Но птицы кричат, и прибой шумит, и собаки лают.

Те люди, которые все-таки попадаются, молчат — они мертвы. Большинство лежат дома, на кроватях и диванах, вместе или поодиночке. Одни умерли раньше, другие позже. Никто за ними не приходит, никто не уносит их к костру и не сжигает. Их просто оставили гнить там, где они скончались.

Но все-таки умерших не так много, как можно было бы ожидать, исходя из количества домов в городке. Кто-то успел уехать?

И где те, как Кай и Бобби, у кого иммунитет? Интересно. Я присматриваюсь повнимательнее, но нет, никто не шевелится. В таком месте выжившие должны быть обязательно, что-то около пяти процентов, как говорили на той видеоконференции в Ньюкасле.

Куда же они подевались?

7

КАЙ

Я бегу. Бегу так далеко и быстро, как только могу, но все равно недостаточно быстро. Я слышу Шэй, она зовет меня, умоляет о помощи.

Она во мне и вне меня, здесь и там — везде. Боль и страх в ее голосе разрывают меня изнутри, так что моих сил хватает только на то, чтобы не кричать.

Но не это самое худшее.

Я не бегу к Шэй — я убегаю от нее.

Сбрасываю одеяло. Я весь в поту. Шторы раздвинуты, и в окна ярко светит солнце. Должно быть, свет и разбудил меня, чему я только рад. Сердце колотится и сил не осталось, как будто я действительно всю ночь бежал. Поднимаюсь, подхожу к окну, смотрю пустым взглядом вдаль.

Сон не уходит. Я слышу голос Шэй, как будто она здесь и просит о помощи. Ее голос у меня в голове, и меня тошнит от него. Она ушла, обманула и ушла. Я не прогонял ее. Но разве я не должен был заботиться о ней и беречь ее? И разве теперь ей не грозит опасность? Я чувствую себя так, словно подвел ее, словно сделал наяву то же, что и во сне, — убежал от нее.

Где она? Во мне поднимается паника. Я уже опоздал с Келли и теперь должен найти Шэй и помочь ей, пока еще не поздно.

Снизу доносится какой-то шум — должно быть, Бобби проснулся. Прошлой ночью я привез его сюда, к нему домой, помог войти. Он не захотел подниматься наверх и устроился на диване, а меня отправил в комнату для гостей.

Спускаюсь. Бобби в гараже, снимает с полки какой-то ящик. Открывает, оглядывается через плечо.

— Хорошо спалось?

— Вообще-то, не очень.

— Сны?

Я киваю.

Бобби вынимает из ящика что-то вроде походной плиты, и она громко лязгает, ударившись о металлическую полку. Он морщится, опускает плиту на пол, трет виски.

— Перебрал вчера пива. Но зато спал мертвым сном. — Он говорит это так, словно хочет вернуться туда — по-настоящему и навсегда.

— Нам нужен план, — говорю я. — По крайней мере, мне нужен.

— Да. Но сначала надо выпить чаю.

Я беру плиту, возвращаюсь следом за ним в дом и прохожу в кухню. Воняет здесь сильно — холодильник и морозильник заполнены испорченными продуктами. Интересно, давно ли отключили электричество? Роемся в шкафах, в буфете, находим консервированные бобы, крекеры, чай, молоко длительного хранения.

Выходим из дома. Бобби зажигает плиту, уходит на кухню и приносит чайник, чашки и приемник на батарейках, который передает мне.

— Попробуй найти что-нибудь, пока я буду готовить.

Включаю. В приемнике только треск. Батарейки сели. Прохожусь по станциям — ничего, только помехи. Смотрю на Бобби.

— Жуть, — говорит он. — У меня там настройка на местные — музыка и все такое. Попробуй что-нибудь другое.

Медленно кручу ручку. Бобби разогревает бобы и протягивает мне чашку чая. Внезапно шум в приемнике сменяется голосом, чистым, ясным и спокойным. Бинго! Голос женский, знакомый, это диктор Би-би-си, хотя имени вспомнить не могу. Вот только на обычный новостной выпуск это не похоже. Смысл доходит не сразу.

…контакта с другими. Если вы заболели, оставайтесь на месте, там, где находитесь. Не ищите медицинской помощи. Причина эпидемии не установлена, и лекарства от заболевания нет. Если вы попытаетесь покинуть карантинную зону, вас могут остановить с применением силы.

Если у вас иммунитет, обратитесь к властям карантинной зоны — после проверки вас определят на обязательные работы.

Все выжившие должны незамедлительно доложить о себе военным. Эти люди представляют собой опасность для общественного здоровья.

Повторяю.

Это сообщение автоматизированной системы оповещения для жителей Шотландии и северной Англии. Вся территория Шотландии к северу от Глазго объявлена карантинной зоной. К югу от Глазго карантинная зона распространяется на восток от М-74 и А-74 до Пенрита. Далее ее граница идет по А-66 до Дарлингтона и Мидлсбро.

Избегайте контакта с другими. Если вы заболели, оставайтесь на месте, там, где находитесь. Не ищите медицинской помощи. Причина эпидемии не установлена, и лекарства от заболевания нет. Если вы попытаетесь покинуть карантинную зону, вас могут остановить с применением силы…

Бобби протягивает дрожащую руку и выключает приемник. Смотрит на меня.

— Что за черт, — бормочет он.

— Так что, получается, в этих местах все… — Закончить предложение вслух я не могу. Они все мертвы?

— Похоже, что так. И что нам теперь делать?

— Рассказать правду. Чтобы все…

— Все, кто остался.

— Да. Нужно, чтобы все они знали причину болезни. В том сообщении говорится, что причина не установлена. Шэй рискнула жизнью, чтобы рассказать все властям. Что, если эта ее информация не прошла?

— Возможно, обращение записали до того, как они обо всем узнали?

— Не думаю. Они определенно знают, что выжившие — носители заболевания. Там прямо говорится, что они представляют угрозу обществу. Об этом им рассказала Шэй.

— Что теперь? — спрашивает Бобби.

— Мне нужен доступ в интернет. То есть электричество.

— Можно поехать к границе карантинной зоны, например, в Глазго?

— Можно. Мне сказали, что Шэй увезли из карантинной зоны, и теперь мне нужно отсюда и начать ее поиски.

— Значит, туда и поедем.

— Туда поеду я. Есть кое-что, о чем я еще не рассказал. И прежде, чем ты решишь, как быть дальше, тебе нужно узнать все.

— Рассказывай.

И я рассказываю Бобби о Полке особого назначения; о том, как они пытались убить Шэй; как взяли меня в заложники; как нас двоих объявили в розыск за убийство и как мы сбежали из карантинной зоны.

Бобби смотрит на меня, кивает.

— Мне кажется, прежде чем мы отправимся в Глазго, тебе потребуется новое удостоверение личности. А еще и мне самому нужно кое-что сделать.

Бобби собирает вещи: кое-какую одежду, любимые фотографии, планшет и телефон — на случай, если найдем где-то интернет. Из машин берем спортивную — у нее больше бензина — и заезжаем в дом его сестры.