Куй Дракона, пока горячий, или Новый год в Академии Магии - Михаль Татьяна - Страница 12

Одет Россрэйд с иголочки. И эта вся старина ему очень идёт.

А ещё складывается ощущение, что он успел вкусно позавтракать и выпить чашку кофе.

У меня дёргается глаз.

* * *

– Наконец-то, – открывает он свой рот и кривится, рассматривая меня сверху вниз и обратно.

Судя по насмешке в его взгляде, выгляжу я очень плохо.

– Вы мне обещали помощницу, которая поможет одеться, – напоминаю ректору. – Или у драконов кратковременная память?

Россрэйд хмыкает и вместо ответа толкает ногой какой-то предмет. Опускаю взгляд и недоумеваю.

– Только не говорите, что выделенная мне помощница заколдована и помещена в этот горшок, – говорю с нарастающим бешенством. Только джиннов из ночного горшка мне не хватало.

Демонстративно упираю руки в бока. Я готова кинуться на ректора и откусить ему голову.

– Снежана Михайловна, помощница у вас будет, – усмехается мужчина и отлепляется от стены, делает шаг ко мне. – В академии случилась небольшая коммунальная авария. Сейчас все заняты устранением последствий аварии.

Я свожу брови вместе и произношу с подозрением:

– В моей ванной воняет так, что без противогаза не обойтись из-за вашей аварии?

– Именно. Рад, что вы с утра не пользовались ни ванной, ни туалетом. Поэтому, пока артефакт для устранения сильных засоров не перезарядится, прошу вас пользоваться этим сосудом. К обеду всё будет отлажено, обещаю.

И снова он в мою сторону горшок двигает ногой.

Я вскидываю брови, делаю глаза круглыми, словно идеальные яичницы и с отвращением спрашиваю:

– Вы с ума сошли? Для чего мне этот горшок?

Россрэйд на миг прикрывает глаза, потом открывает, и я вижу, что зрачки его стали узкими.

От мужчины исходит сильное раздражение, и оно столь ощутимо, что моя кожа мурашками покрывается.

– Это сосуд для ваших кокосиков. И для дождика, Снежана Михайловна, – заявляет он с непередаваемой интонацией, словно объясняет дебилке, что один плюс один равно два, а не сто пятьдесят шесть.

А я даже не сразу нахожусь, что сказать.

Никогда не слышала, чтобы кто-то называл какули кокосиками. Жесть просто.

Кстати, в туалет сразу нестерпимо захотелось. Природа начинает меня звать, причём настойчиво так… Чёрт.

Прикрываю лицо руками и издаю нервный смешок.

– Это какой-то сюр, – мычу в ладони. Опускаю руки и уже серьёзным тоном заявляю: – Я не стану ходить в горшок, эрхалл. Найдите мне нормальный туалет, тогда так и быть, я вас прощу.

– Все туалеты неактивны. Но можете воспользоваться тем, что стоит на улице, – предлагает он совершенно невозмутимо.

Удивлённо и сокрушённо смотрю на него, моргаю и спрашиваю:

– И что же? Все ваши преподаватели и все ученики, либо терпят, либо идут на улицу, – киваю на горшок, – либо в это?..

К концу предложения мой голос пищит как у испускающей дух мыши.

– Да. Снежана Михайловна, решайте скорее, – либо сосуд, либо я дам вам направление к уличному…

Я сейчас лично выпишу ему направление. Родной могучий матерный так его пошлёт, что обратную дорогу не найдёт.

– А вы сами, куда ходили с утра? – рычу на него и сжимаю руки в кулаки.

Только не говорите мне, что драконы не делают туалетных дел. Я тогда его убью.

Мужчина закатывает глаза, потом смотрит на меня, как на блаженную и снова с непередаваемым спокойствием объясняет:

– Снежана Михайловна, я – дракон. Все драконы – дети магии. Мы используем магию. Вам понятно?

Нет.

– Да.

– Отлично. Тогда что вы выбираете?

Ненавижу уличные общественные туалеты. Это же настоящий кошмар наяву!

– Давайте сюда свой сосуд-горшок! – рявкаю так, что моя голова едва не взрывается от боли.

Поднимаю с пола фаянсовый с двумя ручками и крышкой горшок, и мне хочется рыдать.

Хорошо хоть в спальне на тумбочке кувшин с водой стоит. Мне будет, чем вымыть руки.

– Я вас жду. Потом покажу вам, где ест весь персонал. Позавтракаем и приступим к делам, – говорит он буднично.

– У меня нет ни зубной щётки, ни пасты, ни расчёски… Вообще ничего нет! И голова у меня раскалывается! – закатываю ему истерику. – Бродяги выглядят лучше! Ненавижу вас!

Я в шаге от того, чтобы натянуть горшок на голову этому придурку. Жаль, высокий он, прыгать придётся.

Дракон хмурится, открывает рот, чтобы что-то сказать, но я не хочу слушать его.

Демонстративно закрываю двери перед его носом и сразу стону в голос. Мне надо стягивать с себя столько одежды!

Ненавижу этого ректора бородача!

Циничный, безжалостный, эксцентричный мужлан, который, я просто уверена на миллион процентов, терроризирует всю академию и доводит бедных детишек до истерики, а все преподы, наверное, по ночам рыдают в подушку!

Мне не нравятся подобные мужчины, как этот.

Удивительно, что никто ещё не довёл его до летального исхода.

Ах да, он же дитя магии, дракон, то, да сё. И как я могла забыть?

* * *

– Ладно, вы прощены. На этот раз, – моя душенька решает смилостивиться над грозой и страхом всей академии ректором Россрэйдом Эрдаллом, когда он сразу после моих туалетных дел избавляет меня от головной боли.

Затем вручает увесистый и объёмный алый мешочек (прямо Дед Мороз).

В мешочке обнаруживаю зубную щётку, местную зубную пасту, полоскалку для рта, гребень для волос, заколки, шампунь и даже прозрачную губную помаду.

Мужчине приходится ещё подождать меня. Раз ванная пока под запретом, то чистку зубов приходится отложить на потом. Ополаскиваю рот травяной жидкостью. Кстати, ощущение чистоты и свежести как после профессиональной чистки у стоматолога.

Потом расчёсываю колтуны. Гребень оказывается с приятным сюрпризом. Явно магическая штуковина!

Он не дерёт волосы, как сделал бы обычный гребень. Под ним все колтуны легко распутываются! И волосы вмиг приобретают блеск, пушистость исчезает.

– Вау! – радуюсь, что получила чудесную вещицу.

Собираю волосы в косу, закрепляю лентой.

Последний штрих – наношу на губы местный бальзам. Никакого аромата нет, липкости тоже нет. Просто приятная гигиеническая помада для защиты нежной кожи губ в морозы.

Вид у меня всё равно жуткий, но я хотя бы уже не лохматая, и изо рта у меня не несёт как из помойки.

Можно идти и знакомиться с местной флорой и фауной. И местными детишками.

Хотя нет, сначала договор!

Надеваю подбитый мехом плащ с капюшоном, который добываю из сундука.

Кстати, плащ – вещь весьма неудобная.

Уже скучаю по своей шубке.

– Я готова, – сообщаю дракону.

Мужчине можно памятник поставить за выдержку и невозмутимость.

Всё это время он меня терпеливо дожидался за дверью.

Пока идём по коридору, никто нам не встречается.

И вообще, здесь подозрительно тихо.

Я думала, тут будет стоять оглушительный ор, крики, вопли. Наверное, тихо, потому что это преподавательский корпус?

Комендантша на месте.

Сидит в своей будке и… вяжет что-то сложное и гигантских размеров.

Увидев нас, жуткая тётка кивает и возвращается к своему занятию.

Наконец, мы выходим наружу. Холодное зимнее утро обжигает мои щёки встречным ветром, когда мы покидаем здание.

Ну, здравствуй, новый страшный мир!

Осматриваюсь и делаю тяжкий вздох.

Зима здесь стоит основательная. Суровая, холодная, прямо настоящая сибирская, которая ближе к северу.

Небо пасмурное, низкое, тучи снежные ходят, ветер их гоняет.

Воздух колючий, хочется скорее в тепло вернуться.

Что я вижу пред собой?

Огромная местность в окружении неприступного непроглядного леса.

По периметру стоят какие-то страшные мрачные полигоны, похожие на спортивные площадки.

Далеко не вижу, но вроде там кто-то бегает и прыгает.

Неужели детишки?

Бедные… В такой холод и на занятиях?

Спрашивать у ректора об этом не спешу.

Когда он молчит, он даже чуточку милый.

И парк имеется, со скамьями, дорожками, высокими фонарями и статуями, но какой-то парк стрёмный. Словно го построили для выгула преступников.