Любви много не бывает! (СИ) - Варанова Ольга - Страница 16

Быстро переодевшись, я вернулась к маме.

— Это ты взяла Нику? — кивнула мама в сторону коробки из кондитерской. Там лежали свеженькие круассаны с клубникой и шоколадом. Любимое лакомство Никиты.

— Ага, — устало вздохнула я. — Он отказывается от обследования.

Никита давно уже не верил в чудо, смирился с тем, что навсегда останется в инвалидном кресле. Только мы… продолжали верить и надеяться.

— В смысле отказался? Я видела их утром, они как раз собирались в больницу.

Я подняла голову и уставилась удивленным взглядом на маму. Она не врала. Говорила правду, но как такое возможно? Два дня назад Никита чуть ли не кричал, возмущаясь тем, как все достали его с повторным обследованием. А тут…

— Я скоро, — сказала я, хватая коробку с вкусняшками и вылетая на лестничную площадку.

Нажала на звонок. Один раз. Второй. Застучала по двери кулаком. Мне не терпелось увидеть Никиту и услышать лично от него, что это правда.

Дверь открыл дядя Костя.

Я замерла, нахмурилась и шагнула в квартиру. Меня смутило настроение дяди Кости — он улыбался. Так, как давно этого не делал. Неужели все правда?! Ричи увидел меня, заскулил и, хлюпнувшись на попу, застучал по полу хвостом. Я присела на корточки, потрепала его за ухом.

— Все хорошо? — спросила я, оглядываясь на счастливого мужчину.

Дядя Костя кивнул, я подпрыгнула на ноги и обняла его. Он обнял в ответ, словно я родная дочь, а он… папа.

— Иди к нему, — дядя Костя подтолкнул меня в сторону комнаты Никиты, отворачиваясь и пряча взгляд. — Он не ждет тебя, но ему полезна будет встряска, — хохотнул и скрылся на кухне.

Недолго думая, я открыла дверь и замерла. Распахнула от удивление глаза и рот, уставилась на парня. Он сидел за письменным столом, работал. Но при этом в его комнате были распахнуты шторы и включен свет.

— Никит, — позвала я парня.

Он напрягся, сжал ручку. Та хрустнула, он как-то горестно усмехнулся и отбросил ее в сторону. Я подошла, поставила на край письменного стола коробку с круассанами и, сама не понимаю как, но я уместила свою пятую точку на подлокотник его кресла. Обняла за шею парня, уткнулась носом в макушку и вдохнула.

Боже, я с ума сходила от того, как он пах.

И от того, что я творила…

— Нюсь, вот скажи мне, сколько в тебе еще осталось сил?

Я непонимающие уставилась на парня. Он грустно усмехнулся, а потом мне показалось, что он заглянул в самую глубь меня. На секунду подумалось, что он говорит о нас, правда, с чего бы это? Мы ведь просто друзья.

— Много, — ответила я, переводя взгляд на экран ноутбука. После аварии Никите пришлось осваивать веб-дизайн и все, что связанно с графикой. Сказать честно, у него хорошо получалось. Мне нравились его работы, он подходил к ним с душой. — Очень много.

— Я боюсь, что ничего не получится, — прошептал он, обнимая меня за талию и головой прижимаясь плечу. — Страшно снова ложиться под скальпель, а потом гадать.

— Все обязательно получится, — сказала я, целуя темную макушку парня. — Я принесла твои любимые круассаны. Будешь? — взглянула на него с улыбкой.

Мы никогда еще не были так близко, как сейчас. Прикосновение кожа к коже, одно дыхание на двоих…

— А если нет?

— Я не оставлю тебя, — вырвалось у меня, прежде чем я сообразила, что сказала. — Мы же друзья, — отмахнулась я и потянулась за коробкой.

— Да, конечно, — грустно усмехнулся Ник.

— Посмотрим что-нибудь? — спросила я, доставая из коробки круассан с клубникой.

— Давай.

Я забралась диван, по привычке помогла Никите. Он не сопротивлялся, на удивление, принимал мою помощь с улыбкой на лице. Мне ничего не оставалось, кроме как гадать. Что случилось?

Никита устроился рядом со мной. Слишком близко. Повернулся ко мне лицом и поинтересовался:

— Мне кажется, или наши предки мутят?

Я поперхнулась водой, которую пила. Уставилась на парня обезумевшим взглядом. Этого нам еще не хватало, ага.

— С ума сошел? — выпалила я. — Я против!

— Почему? — насмешливо спросил он. — Со смерти мамы прошло много лет, отцу одному тяжело. Знаешь, я бы не стал возражать.

— Почему?

— Потому что, когда мы выпорхнем из родительского гнезда, наши предки не останутся одни. А почему против ты?

— Да потому что… потому что… — посмотрела на него и призналась в том, чего боялась больше всего на свете. — Тогда мы будем сводными братом и сестрой.

— Так это же здорово, — с грустью выдал парень.

— Нет, не здорово, — покачала головой я и уставилась на пестрящую на экране картинку. — Давай смотреть, а?

— Давай.

Чудо, но я снова уснула.

*****

Сон был прекрасен.

Я нежилась в горячих и таких родных объятиях, что не хотелось просыпаться. Терять то, что принадлежало мне во сне. Мне было настолько хорошо, что…

Я резко распахнула глаза, до боли прикусила губу и задержала дыхание. На моем животе покоилась мужская рука. Она была такой горячей, что на секунду мне показалось, что останется ожог. Признаться честно, я испугалась. В ту же секунду мне захотелось сбежать, скрыться, сделать хоть что-нибудь, только бы он не видел меня.

Я пошевелилась, тело позади меня напряглось, недовольно засопело. Через минуту я еще раз пошевелилась, рука, лежавшая на моем животе, дрогнула. Задержав дыхание, я замерла. Мужская рука пришла в действие — погладила живот, почти добралась до груди. Мое дыхание сбилось, я тяжело задышала. Понимала, что вот она — моя мечта. Лежит за спиной и вроде как оказывает знаки внимания. А еще…

— Поспи еще немного, а, — прошептал хрипло Ник и поцеловал за ухом. Поцеловал в такое место, что по телу в разные стороны побежали мурашки. Я задрожала. — Мне так хорошо, когда ты рядом.

Спустя минуту я не выдержала, повернулась лицом к объекту своим мечт. Никита спал, ну, или делал вид, что спал. Я задумчиво нахмурилась, в моей голове не укладывалось происходящее. А потом внезапно меня осенила мысль — раз не прогнал, значит, все хорошо. И тогда я немного расслабилась, позволила себе эту роскошь. Протянула руку, подушечками пальцев коснулась колючей щеки, шрама, спрятанного в брови, носа и пухлых губ.

Никита резко распахнул глаза. Я вздрогнула и отдернула руку.

— Ты не хочешь, чтобы мы были сводными, да? — спросил он, улыбаясь. Его глаза светились счастьем. Впервые за долгое время.

— Нет, не хочу.

На мой ответ Ник приглушено рассмеялся, притянул меня ближе к себе и коснулся своими губами моих. Я растерялась, это был мой первый поцелуй. Мне было страшно сделать что-то не так, оказаться в его глазах неумехой. Поэтому, собрав все мысли в кучу, я начала отвечать. Двигала губами интуитивно, но не идеально. Ник словно почувствовал, отстранился.

— Только не говори, что ты никогда не целовалась? — удивленно выдохнул он, заглядывая в мои глаза.

Мне было так стыдно, что сил хватило только на то, чтобы кивнуть и с головой нырнуть под одеяло.

Увы, я не только никогда не целовалась, но еще и на свидания никогда не ходила. В моей жизни было только два парня: тот, что лежал на против и улыбался, и тот, что жалобно скулил под дверью и просился на прогулку.

— Нюсь, — приглушенно рассмеявшись, Ник стащил с меня одеяло и прошептал, смотря в глаза: — Теперь я точно не допущу, чтобы мы стали сводными.

Я не поверила своим глазам. Заморгала, засмущалась, а потом, когда Никита снова поцеловал меня, окончательно расслабилась и отпустила себя.

*****

Дни сменялись неделями, недели месяцами, а месяцы г… нет, год еще не прошел.

Но за это время я переехала к Никите. Переехала и не сразу заметила, что дядя Костя переехал к моей маме. Никита оказался прав — у наших родителей был роман. Мы за них порадовались, поблагодарили, что они приняли нас как пару, и с головой окунулись в отношения. Учились вместе жить, делить быт. Параллельно я училась в университете, Никита работал и усердно занимался. Внимательно слушал врачей.

Новогодние праздники мы дружной семьей провели за городом. Там, среди белоснежных сугробов, величественных сосен и фейерверка над головой Никита сделал мне предложение. Я согласилась. Даже не думала, а что, если… Я знала, что, даже если у нас ничего не получится, если Никита никогда не встанет на ноги, я все равно его не брошу. А по приезде домой Никита собрал вещи и на два месяца отправился в реабилитационный центр. Тем же вечером я обнаружила на тесте две полоски.