Остерегайтесь апокалипсисов. Книга 6 (СИ) - "Holname" - Страница 38

Наконец перед нами открылась узкая тропа, прорезавшаяся вдоль склона. Она вела вниз, как будто приглашая нас в более глубокий, скрытый уровень этого мёртвого мира. Каменные уступы под ногами были гладкими и сухими, шаги отдавались глухим эхом, хоть вокруг и не было слышно ни звука.

Мы двигались в тишине. В полной, вязкой тишине, от которой закладывало уши. Поверхность, светлая и привычная, осталась где-то выше. Здесь же становилось всё темнее, воздух тяжелел, цвета постепенно теряли насыщенность, как будто сама реальность истончалась.

Чем ниже мы спускались, тем сильнее меня терзали догадки. Что именно Сириус делал здесь? Почему он приходил в это место? Почему не сказал мне ни слова? Неужели всё это было как-то связано с тем, что в последнее время он начал меня избегать?

Первым, что настигло моё сознание, был плеск воды. Неестественно громкий, резкий на фоне удушающей тишины. Он бил по слуху, как зов, как сигнал — будто бы эти звуки тянули нас за собой, всё глубже и глубже. Мы спустились ещё на один уровень, и тогда я заметил её — вытянутую каменную платформу, словно выросшую из склона. И на её краю стоял кто-то.

Фигура была почти неразличима в полумраке. Освещение здесь было скудным — лишь редкие отблески воды освещали очертания его тела. Он стоял спиной к нам, не шелохнувшись, но я сразу узнал его. Даже если бы не видел лица, я бы всё равно понял, что это был Сириус.

Он не двигался, но всё его существо было напряжено. Пальцы чуть дрожали, будто он боролся с чем-то невидимым. С обеих его ладоней стекала вода — сначала тонкими ручьями, затем всё сильнее и сильнее, сливаясь в потоки, что с глухим всплеском уходили в пустоту перед ним. Он словно выжимал из себя остатки магии, позволял ей беспрепятственно утекать в бездну, будто бы испытывая пределы своих возможностей.

— Что он делает? — спросил я, глядя, как его силуэт чуть пошатнулся от внутреннего напряжения.

— Хороший вопрос, — ответила Харука, не отрывая взгляда от происходящего. — Кажется, проверяет себя на прочность.

— Пуская воду в бездну?

Она только кивнула, а потом, ничего не говоря, протянула мне полотенца. В её глазах не было тревоги — только усталость и принятие. В момент, когда наши взгляды пересеклись, она спокойно, почти шёпотом сказала:

— Удачи.

Харука молча развернулась и ушла, её шаги быстро растворились в гулкой тишине. Я остался один. Передо мной всё ещё стоял Сириус, одинокая фигура на краю платформы, окружённая пульсирующими потоками воды. Но вместо того чтобы подойти и заговорить, я замер. Что-то внутри удержало меня. Наверное, любопытство. Или осторожность. Или просто желание увидеть всё до конца.

Мне действительно было интересно, где пролегают его пределы. Сколько ещё он может выдержать. Какая сила скрыта под этой внешней отрешённостью. Я наблюдал, затаив дыхание, как вода продолжала литься из его рук, как напряжённые мышцы подрагивали от усилия. Это длилось всего несколько мгновений, но казалось вечностью.

И тут всё резко оборвалось. Магия исчезла, будто кто-то перерезал невидимую нить. Потоки воды остановились, и Сириус, пошатнувшись, рухнул назад, с глухим, тяжёлым звуком опускаясь прямо на пятую точку. С его губ сорвался недовольный рык — скорее всего, от бессилия. Он откинул голову, запрокинул её кверху, жадно хватая воздух. Грудная клетка ходила часто и тяжело, будто бы его выжали до последней капли.

Кажется, он дошёл до предела.

Я посмотрел на него еще какое-то время. Влажный воздух обволакивал кожу, липкий и тяжёлый, как плёнка, в которой трудно дышать. Каменные стены отсыревшей кладовой отдавали слабым запахом мха, пыли и чего-то давно забытого, выдохшегося. Пахло сыростью, старыми тряпками, железом — всё это мешалось в тягучий, удушливый коктейль.

Наконец, тяжело выдохнув, я заставил себя нарушить тишину:

— Чем ты тут занимаешься?

Сириус, казалось, вздрогнул, вынырнув из собственных мыслей. Он обернулся, будто только сейчас понял, что здесь кто-то есть. Глаза у него были уставшие, потемневшие — не от недосыпа, а скорее от изнутри тлеющего выгорания.

— Не твоего ума дело, — коротко буркнул он. Голос хриплый, будто давно не говорил ни с кем по-настоящему.

— Не будь ребёнком, — устало сказал я и сделал пару шагов ближе.

Полотенца, которые я всё ещё держал, уже начали раздражать. И только сейчас я наконец понял, зачем Харука отдала их мне.

Не говоря ни слова, я опустился рядом — на твёрдую, мокрую, шершавую породу, от которой к бедру сразу прилип холод. Перекинул все полотенца в его руки — резко, но без злобы, просто потому что не мог больше держать их у себя.

Сириус не удивился. Как будто это с ним случалось уже не в первый раз.

Подперев голову рукой, я упер локоть в колено и чуть наклонился в его сторону.

— И что тебя гложет?

Дух, ныне облачённый уязвимое человеческое тело, сначала напрягся. Мышцы на его лице дернулись, как будто не могли решить, какую эмоцию выбрать первой. Я наблюдал, как по нему прокатываются волны — раздражение, нежелание, глухое упрямство…

Он долго молчал, ну, а я просто смотрел на него и ждал.

— Мы рисковали своими жизнями, чтобы достать этот дурацкий водный артефакт, — наконец выдохнул он.

— Артефакт вечной пресной воды? — переспросил я, и в тот же миг в голове щёлкнуло.

Я медленно повернулся и посмотрел туда, где в полутёмной расщелине исчезала его магия — бесконечной струёй, уходящей в никуда. И тогда до меня дошло.

Сириус сам был своеобразным артефактом. Ходячим сосудом стихии воды. В своем мире ему было подвластно многое, но что же теперь?

— Ты же понимаешь, — начал я осторожно, — мы добывали его не для себя. А для тех, кто живет в лагере. Мы не знаем насколько задержимся тут и как скоро пойдем дальше, а они не могут уйти. Для них пресная вода незаменима.

Сириус кивнул, но почти незаметно.

— Знаю я. Проблема не в этом, — его голос стал тише.

— А в чём?

Он провёл ладонью по своему лицу, будто хотел стереть остатки чего-то. Не то пота, не то напряжения.

— Я не чувствую прежних сил, — сказал он. — Стихия та же, но как будто другая…

Я нахмурился. Сириус всегда говорил половинами фраз. Полуистинами. Остальное приходилось угадывать, собирая из обрывков.

— У тебя появилось ограничение в виде маны, да? — Я прищурился, и не удержался от слабой улыбки.

И тут меня окончательно осенило. В своём мире он был — водой. Практически в прямом смысле. Бесконечной, дикой, не знающей границ. Он мог размыть берега, топить города, если захочет. А теперь он существовал в рамках. В системе. Здесь магия имела цену. Имела лимит и свои правила.

— Вот поэтому ты и хочешь это исправить? — с интересом расспрашивал я. — Думаешь, если долго тренироваться, то уровень поднимется?

Сириус откинул голову назад и устало фыркнул.

— Он повышается во время боя, а не во время спускания воды в канализацию, — сухо заметил я.

— Что?

— Тебе нужно сражаться, если хочешь стать сильнее.

Сириус всё ещё смотрел в темнеющую расщелину, куда еще недавно тонкой, но не прекращающейся струёй уходила вода, будто сам он медленно стекал в пустоту. Затем, слегка повернув голову, произнёс:

— Значит, снова в рейд?

— Если хочешь — без проблем.

Он замолчал. Задумался. Как будто внутри него что-то боролось. Я видел, как он слегка сжал пальцы, как потянулся, будто собирался встать, но передумал.

И я знал почему он колебался. В его воспоминаниях все еще свежа была с ситуация со скрытым рейдом и моими регрессиями.

— Я постараюсь больше не попадать в подобные неприятности, — прошептал я, разрушая молчание. — То, что случилось, было… непредвиденно.

— И то, что случится, тоже будет непредвиденно.

Его слова были правдивы. Понять какую игру задумают боги дальше даже я не мог — автор этого мира. Что уж было говорить об обычных людях.

Внезапно с надеждой посмотрев на меня, Сириус спросил:

— Ты не можешь просто остаться в лагере, пока мы будем на рейде?