Двойник короля 20 (СИ) - Скабер Артемий - Страница 20

Пространственное кольцо… Не люблю жертвовать своими подопечными, но придётся, другого выхода нет. Десяток мясных хомячков материализовались рядом, тут же устремились к барьеру. Сработала сирена.

Внутри меня что-то сжалось. Мой хомяк — слишком эмоциональный. Жалко терять малышей. Каждый монстр под моим контролем — словно часть меня, связанный, преданный, подчинённый. Направлял их мысленно. Первого хомячка отправил прямо на магический барьер. Вспышка, треск, визг твари, мгновенная боль через связь — и оборвалась. Первая жертва. Хомяк внутри всхлипнул. Второй, третий, четвёртый… Каждый подрыв на барьере — вспышка боли, жертвы ради цели.

Активировались артефакты — вспыхнула молния, хлопки продолжились. Мои пушистики взрывались. Внимание идущих ко мне переключилось. Военные, которые охраняли проход на нейтральную территорию, тут же зашевелились.

Вой сирены резал уши — пронзительный, непрерывный. Мозг фиксировал каждую деталь: вышки ожили, крики команд, топот сапог, лязг оружия.

Часть хомячков прорвалась дальше, я направил их к артефактам на вышках. Точные удары, диверсия. Вывести из строя систему наблюдения, создать хаос, отвлечь внимание.

Молнии прошивали воздух — белые, ослепительные вспышки. За ними — мгновенная тьма, ещё более густая. Глаза не успевали адаптироваться.

Военные тем временем разделились: часть бросилась к барьеру, другие остались на месте, озираясь, пытаясь понять масштаб угрозы. Прекрасно, отвлекающий манёвр работает.

Грынко напрягся. Время замедлилось. Глаза прапора расширились от непонимания. Рот приоткрылся, челюсть ослабла, ноги подкосились.

Перламутровая жидкость в пробирке слегка светилась — слизь затылочника. Хрупкое стекло застыло в моих пальцах, внутри — полупрозрачная субстанция. Запах грозы, хлеба, трав — аромат, от которого сознание плывёт у любого, кроме меня.

Движения чёткие, выверенные. Я достал ещё один флакон. Запах усилился. Вдох, и Грынко поплыл ещё сильнее. Глаза его остекленели, координация нарушилась.

Наклонился к нему, как будто помогая устоять. Для окружающих — забота о внезапно занемогшем сослуживце, на деле — точный расчёт. И вот он упал. Пока все были заняты моей диверсией, из пространственного кольца появилась банка с бормотухой из Енисейска, которой я травил хренофага. Раз, и влил мужику граммов сто-двести в пасть.

Вонючая жидкость потекла в горло Грынко. Запах перегара мгновенно перебил аромат слизи — идеальное прикрытие. Немного пролил на воротник, на губы, на подбородок. Создавал картину. Пьяный солдат на посту — типичная история. Это не вызовет никаких подозрений.

Всё происходило за считанные секунды. Офицеры отвлеклись на диверсию, солдаты бежали к барьеру. Военные метались по территории: крики, команды, выстрелы.

Я убрал всё, что достал. Делал вид, будто проверяю прапорщика без сознания. Тут ко мне подошли. Моё лицо — маска спокойствия, глаза — невинные, слегка растерянные, поза — открытая, без признаков агрессии или настороженности. Легенда готова, осталось сыграть роль.

В голове проигрывал сценарий разговора. Ответы на возможные вопросы, объяснения, оправдания — всё должно быть убедительно, естественно, без лишних подробностей, которые могут запутать.

Мой хомяк затих. Он слушал, ждал, знал, что сейчас решается судьба операции.

— Что происходит? — спросил майор.

Высокий, жилистый мужчина с короткой стрижкой и пронзительным взглядом. Глаза — две льдинки на загорелом лице. Сразу видно: профессионал, не первый год служит. Держится прямо, чуть подавшись вперёд. Рука на кобуре — привычное положение для того, кто ждёт опасности.

Я чётко отработал реакцию удивления. Брови слегка приподнял, голову чуть наклонил. Лицо — открытое, честное, слегка растерянное. Никакой угрозы, никакого вызова.

— А? — поднял взгляд. — Да вот прапор пристал. Судя по всему, пьяный. Что-то начал говорить про предателя страны Магинского. А потом его зашатало, и он вырубился.

За спиной майора — четверо солдат, все настороже. Руки на оружии, взгляды цепкие, оценивающие. Стрельба и вой сирены только усиливали их бдительность.

Я мысленно перебирал варианты развития событий: «Нападут? Арестуют? Поверят? Убить их всех можно за секунды — десятый ранг решит проблему мгновенно, но тогда весь план рухнет».

Магический фон вокруг бушевал: срабатывали защитные артефакты, одни монстры гибли, другие прорывались дальше.

Короткостриженый офицер не очень поверил в мою легенду. Посмотрел на меня и на Грынко, лежащего без сознания, поморщился.

Запах сивухи от прапорщика достиг моих ноздрей — крепкий, резкий, отвратительный. Дешёвый самогон, которым я напоил его… Никаких подозрений. Просто пьяный прапор, сваливший с поста.

— Новенький? — спросил он.

— Так точно! — я выпрямился. — Булгаков Павел Александрович. Прибыл для инструктажа.

— Чего? — хмыкнул мужик.

В глазах майора мелькнуло что-то. Недоверие? Подозрение? Или просто усталость от очередного новобранца?

— Магическая подготовка, работа в группах, защита и нападение, — продолжал я отвечать.

Говорил уверенно, чётко, как человек, знающий свою цель и миссию. Никаких лишних деталей, никаких уточнений. Простые, понятные фразы, стандартные формулировки, которые не вызовут вопросов.

Майор смотрел мне прямо в глаза, искал ложь, сомнение, страх. Я смотрел в ответ — открыто, прямо.

— А у тебя самого какой ранг, сопляк? — поправил он кобуру на поясе.

— Десятый! — отчеканил.

Несколько его сопровождающих кашлянули. Реакция ожидаемая — недоверие, скептицизм, презрение к наглому сопляку, который врёт о своём ранге. Типичная реакция опытных военных на молодого выскочку.

— Брешешь! — скрипнул зубами майор.

Глаза сузились, челюсть напряглась. Тело слегка подалось вперёд — классическая поза доминирования. Попытка заставить отступить, признать ложь, сдаться.

— Никак нет, — помотал головой.

Ни капли вызова, ни грамма дерзости. Просто констатация факта.

— А ну, покажи! — приказал майор.

Кристаллы формировались мгновенно, росли, множились. Воздух вокруг стремительно охлаждался. Дыхание превращалось в пар, а земля под ногами покрывалась инеем. Я усилил движение магии, и офицерам с рядовыми пришлось отступить.

— Хватит! — махнул он рукой.

Прекратил поток магии мгновенно. Ни капли лишней энергии, полный контроль. Демонстрация не только силы, но и мастерства.

Теперь майор стоял и хлопал глазами. По лицу стекала вода от растаявшей магии, форма мокрая, но все дышали полной грудью. В глазах офицера — уважение, смешанное с опаской. Десятый ранг — это не шутки. Таких магов мало, очень мало, и каждый — ценность для армии.

Один из солдат за спиной майора тихо присвистнул, другой пробормотал что-то под нос. Демонстрация произвела впечатление.

— Хорошо… — выдавил из себя один из них. — В такой зной самое то.

— Ладно! — махнул рукой мужик. — Проверьте.

К Грынко подошли рядовые, наклонились и тут же поморщились.

— Сивуха, — выдал первый.

— Жуткая, — добавил второй. — Такой и отравиться можно.

Запах бил в нос даже с нескольких шагов. Крепкая, дешёвая, токсичная смесь.

Майор смотрел на меня и думал. Я был готов, если нужно, действовать по-плохому и громко… Значит, так. Пусть придётся менять планы, но задерживаться тут я не собираюсь.

— Его в карцер! — указали на прапора. — Достал уже. Пятый раз он нализывается.

— Есть! — тут же дёрнулись проверяющие.

Солдаты подняли бесчувственное тело. Голова Грынко безвольно свесилась, руки волочились по земле. Прапор не подавал признаков жизни — только ровное дыхание говорило, что он жив.

— А ты… — майор кивнул мне. — Я жду от тебя хорошей работы. А то у нас сопляки-маги есть, но мозгов у них — кот наплакал. Ещё мамкину сиську изо рта не выплюнули.

— Как прикажете, — вытянулся я.

Группа удалялась. Выдохнул, подумав: «Было очень близко. Чуть не раскрыли…»

Из задницы Грынко торчала иголочка правды. После он ни хрена не вспомнит. Ну, или у него в памяти всё размазано будет.