Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

История Энн Ширли. Книга 1 - Монтгомери Люси Мод - Страница 9


9
Изменить размер шрифта:

— Ну и дела! — воскликнула Марилла.

Пока шел этот разговор, девочка молча переводила взгляд с одного лица на другое. Оживление в ее глазах угасло. Наконец она поняла, о чем идет речь. Уронив на пол свой драгоценный саквояж, она шагнула вперед и воскликнула, стиснув перед собой руки:

— Так я вам не нужна? Я вам не нужна, потому что я не мальчик? Я так и знала! Я никогда никому не была нужна! Все это было слишком замечательно, просто как в сказке. А на самом деле я никому не нужна. Что же мне делать? Я сейчас заплачу…

Упав на стул, стоявший возле стола, она уронила руки, спрятала в них лицо и принялась горько рыдать. Взрослые стояли в полной растерянности. Потом Марилла принялась неловко утешать девочку:

— Ну погоди, ну чего ты плачешь?

— Как же мне не плакать! — Девочка на минуту подняла распухшее лицо с дрожащими губами. — Вы бы на моем месте тоже плакали, если бы были сиротой и приехали к людям, которые собирались вас удочерить, а потом узнали, что не нужны, потому что вы не мальчик. Ничего более трагического и представить себе невозможно!

На суровом лице Мариллы мелькнула невольная улыбка.

— Ну ладно, хватит плакать. Мы же не собираемся выгонять тебя из дома на ночь глядя. Поживешь у нас, пока не выясним, как это получилось. Как тебя зовут?

Девочка помедлила с ответом.

— Вы не могли бы звать меня Корделия?

— Как это «звать тебя Корделия»? Это твое имя?

— Нет, у меня совсем другое имя, но мне хотелось бы, чтобы меня звали Корделия. Это такое элегантное имя.

— Что еще за выдумки? Если ты не Корделия, то как тебя на самом деле зовут?

— Энн Ширли, — неохотно выговорила девочка, — но я вас очень прошу, зовите меня Корделия. Какая вам разница, какое у меня имя, — все равно я здесь проживу недолго. Энн звучит совсем не романтично.

— Не говори чепухи, — решительно заявила Марилла. — Чем тебе не нравится Энн? Хорошее нормальное имя. И нечего его стыдиться.

— Да я его не стыжусь, — объяснила девочка, — просто Корделия мне больше нравится. Я всегда воображала, что меня зовут Корделия, ну если не всегда, то последний год точно. Когда я была маленькая, я хотела, чтобы меня звали Джеральдина, но сейчас мне больше нравится Корделия. Ну хорошо, если хотите, зовите меня Энн.

— Ладно, договорились. Но ты не можешь объяснить, как произошла эта ошибка? Мы просили миссис Спенсер привезти нам мальчика. Что, у вас в приюте нет мальчиков?

— Да нет, у нас полно мальчиков. Но миссис Спенсер ясно сказала, что вам нужна девочка лет одиннадцати. И наша заведующая решила, что я вам, наверное, подойду. Вы не представляете, как я была рада! От счастья я не спала всю ночь. Но почему же вы мне не сказали, что я вам не нужна, и не оставили меня на станции? — с упреком обратилась Энн к Мэтью. — Мне было бы легче, если бы я не видела Белый Восторг и Лучезарное озеро.

— О чем это она? — спросила Марилла, воззрившись на Мэтью.

— Это она просто вспоминает, о чем мы с ней разговаривали по дороге, — поспешно ответил Мэтью. — Я пойду поставлю лошадь. Готовь ужин, Марилла.

— А миссис Спенсер еще кого-нибудь, кроме тебя, привезла? — продолжала Марилла расспрашивать Энн.

— Она привезла себе Лили Джонс. Лили только пять лет, и она очень красивая. У нее каштановые волосы. Если бы я была красивая и с каштановыми волосами, тогда вы оставили бы меня?

— Нет. Нам нужен мальчик, чтобы помогал Мэтью по хозяйству. А от девочки нам никакого проку. Снимай шляпу. Я положу ее вместе с твоей сумкой на столике в прихожей.

Девочка покорно сняла шляпку. Вскоре пришел Мэтью, и они сели ужинать. Но Энн не могла есть. Она откусила раза два от бутерброда с маслом и взяла немного яблочного варенья из стеклянной розетки.

— Ты ничего не ешь, — осуждающе сказала Марилла. Энн вздохнула.

— Не могу. Я в бездне отчаяния. А вы разве можете есть, когда вы в бездне отчаяния?

— Не знаю, я никогда не была там и не уверена, что смогла бы туда попасть, — ответила Марилла.

— Неужели никогда? И даже не пытались вообразить себе это?

— Нет.

— Тогда вам, наверное, не понять. Это очень неприятно. Когда пытаешься есть, кусок застревает у тебя в горле, и его никак не проглотишь, будь это хоть шоколадная карамель. Я только раз в жизни ела шоколадную карамель — два года назад. Какая же она вкусная! С тех пор мне часто снилось, что у меня много-много шоколадных карамелек, но как только я собиралась их съесть, то сразу просыпалась. Пожалуйста, не сердитесь, что я не ем. Все очень вкусно, но у меня просто кусок не лезет в горло.

— Она, наверное, устала, — сказал Мэтью, который не произнес ни одного слова, с тех пор как вернулся из конюшни. — Уложи ее спать, Марилла.

Марилла как раз ломала голову, где положить Энн. Для ожидаемого и желанного мальчика она приготовила кушетку в комнатке рядом с кухней. И хотя там было прибрано, ей почему-то казалось неудобным поместить туда девочку. Но не класть же эту беспризорницу в комнате для гостей! Оставалась только комната в мансарде. Марилла зажгла свечу и велела Энн идти за ней. Взяв свою шляпку и саквояж со столика в прихожей, девочка покорно побрела следом. В прихожей было пугающе чисто, а маленькая мансарда оказалась еще чище.

Марилла поставила свечу на треугольный столик и отвернула одеяло.

— Ночная рубашка у тебя, надеюсь, есть? — спросила она.

Энн кивнула.

— Да, и даже две. Мне их дала заведующая. Только они ужасно коротенькие. В приюте вечно всего не хватает — такой уж это бедный приют. Я не люблю коротенькие ночные рубашки. Одно утешение — спать в них и видеть сны можно ничуть не хуже, чем в длинных, с оборочками у шеи.

— Ну тогда быстро раздевайся и ложись в кровать. Я приду через несколько минут за свечой. Боюсь, как бы ты не спалила дом.

Когда Марилла ушла, Энн грустным взглядом обвела комнату. Побеленные известкой стены придавали комнате строгий вид. Она подумала, что им, наверное, холодно и неуютно от того, что они такие голые. Пол тоже был голый, если не считать маленького плетеного половичка, лежавшего посередине. Таких половичков Энн никогда не видела. В одном углу комнаты стояла высокая деревянная кровать, в другом — вышеупомянутый треугольный столик, украшенный красной бархатной подушечкой для булавок, такой твердой, что об нее погнулась бы самая неустрашимая булавка. Над ним висело небольшое зеркальце. Между столиком и кроватью находилось окно с прямо-таки белоснежной занавеской. Напротив стоял умывальник. Комната выглядела непередаваемо суровой и холодной — у Энн даже мороз пробежал по коже. Всхлипнув, она поспешно разделась, набросила свою коротенькую ночную рубашку, залезла в кровать, уткнулась лицом в подушку и натянула одеяло на голову. Когда Марилла пришла за свечой, она обнаружила на полу неряшливо разбросанную одежду, а в постели под одеялом едва можно было различить свернувшуюся калачиком фигурку.