Трофейная жена (СИ) - Плотников Сергей Александрович - Страница 33

— Не просто не против! — весело сказала Мира. — Потом, когда Андрей будет в отъезде, Ханна сможет показать мне эти воспоминания, и я еще раз все переживу! Ведь здорово же!

А, так вот оно в чем дело. Интересная идея!

В общем, сперва Мира ублажала меня в ванне — да так ублажала, что я ни за что не поверил бы, что эта женщина месяц назад была девственницей, если бы сам не видел! А потом мы вылезли наружу, вытерлись насухо и я взял Мирэиль еще несколько раз, причем в этот раз Ханну держала именно эльфийка. Можно было бы дойти в спальню, но на это нас не хватило. Как потом очень, очень смущенно заметила мечница: «Непривычно и немного неловко было ощущать все со стороны мужчины, пока мы были в ванне — но чувства намного ярче, чем во сне! А уж потом — просто здорово, без всяких „но“! Надо было нам сразу это попробовать, чего целый месяц откладывали?»

В общем, отличное получилось прощание! Жду не дождусь посмотреть, какой будет встреча…

Но пока нас ждала Палана.

Нам все-таки потребовалось больше четырех часов, чтобы долететь туда — почти пять. С одной посадкой, чтобы дать мне возможность размять ноги и сходить в кустики. Но в основном летели достаточно высоко, чтобы с земли Леу можно было принять за птицу. Она уже выяснила, что в крупных городах обычно есть маги или наемники с Ядром на летающих маунтах, которые вполне способны подняться в небо и поинтересоваться намерениями случайно оказавшейся в их воздушном пространстве драконицы! В этот раз у Леу были с собой документы (баронесса Леу Ильмор, не комар чихнул!), но все равно она обоснованно не хотела нарываться на «дорожную полицию».

Именно поэтому мы приземлились на лугу в паре миль от Паланы и оставшийся путь проделали пешком. Леу приняла очень интересный облик: вроде бы дракон, а вроде бы ездовой зверь — не слишком большой, всего метр в холке, с ослика размером. Это чтобы ажиотаж в воротах не вызывать. На ее спину села Рагна — получилась этакая средневековая гравюра «дева укрощает дракона». А я просто пошел рядом, одетый в свои лучшие шмотки, в расшитом дублете, берете с пером и мечом на поясе. Меч этот я не особо умел использовать: рапиросабля Мириэль оказалась мне точно по руке, но я пока и Ханной-то не мог бы махать без ее помощи, а уж непривычным клинком… ну, совсем неумеху, пожалуй, зарублю, крестьян, опять же, попугаю. Не больше!

Однако тут важно было не умение пользоваться оружием, а статус. Поэтому, раз Ханна осталась, Мириэль дала мне свой клинок.

— Это бабушкин подарок, поэтому не потеряй, пожалуйста. Зачарованный меч, способен подстраиваться под руку, которая его держит. Чтобы рос вместе с ребенком.

— Интересная у тебя была бабушка…

— Почему была? — удивилась Мириэль. — Она и сейчас есть. Надеюсь… — Девушка вздохнула. — Ты ведь догадался, что я одно время жила в хорошей, любящей семье? Вот, это была семья моих бабушки и дедушки по отцу. Они меня воспитывали до тридцати лет — это ранний подростковый возраст у эльфов — а потом отдали матери. Я вам все расскажу в подробностях, но это не самый легкий для меня разговор. Так что уже после возвращения.

Так вот, втроем мы легко преодолели ворота. Даже пошлину за въезд в город платить не пришлось: баронская грамота сработала не хуже света из ладони Мишеля!

И первым делом отправились в регистрационное бюро некромантов: чтобы уж сразу покончить с неприятным делом (отдавать деньги, считай, ни за что всегда неприятно!) и заниматься более конструктивными!

Там за год ничего не поменялось: все то же ветхое деревянное здание, все тот же ветхий сморщенный служитель, который казался ровесником строения. Увидев нас, он аж сморщился.

— Андрей Вяз, барон Ильмор, добрый день, — скрипуче поздоровался он. — В прошлом году вы обращались ко мне за сведениями о регистрации мессиры Рагны Брейдау, действующего некроманта.

— Да, обращался, — сказал я. — И услышал от вас, что на ее имя числится штраф в размере пятисот пятидесяти трех золотых и трех, что ли, серебряных…

— Уже пятьсот пятидесяти пяти ровно, без серебра, — перебил меня старичок, — поскольку прошел год. Или в нулевом размере, поскольку штрафы относятся только к случаям, когда некромант не ведет публичную общественно полезную деятельность. При соблюдении этого условия регистрация носит рекомендательный, а не обязательный характер, поэтому начисление штрафов и пени не производится…

— Я не вела публичную и общественно полезную деятельность! — удивленно воскликнула Рагна.

— Следует ли мне понимать, что вы и есть мессира Брейдау, баронесса Ильмор? — спокойным тоном поинтересовался старичок. — В таком случае прошу представить мне имеющуюся у вас бумагу со специальным разрешением Храма Света и короля продолжать существование в виде лича. Иначе я вынужден буду позвать специалиста Ковена магов для вашего упокоения.

Рагна вздохнула, вытащила из сумочки, что висела у нее на локте, кожаный бумажник (очень привычного мне вида!), достала оттуда свернутую в четыре раза плотную рыхлую бумагу и протянула архивариусу.

Тот невозмутимо развернул бумагу, ознакомился, передал ее Рагне назад.

— Что ж, оформлено верно. В таком случае, поскольку именно вы в течение более чем ста лет исполняли общественный долг на болоте возле Омры в качестве Доброй Госпожи, также известной среди неграмотной черни как Добрая Герцогиня, штрафы за отсутствие регистрации были начислены неверно и должны быть сняты, о чем я сегодня же подам докладную записку.

Ничего себе! Неужели королевская казна и казна Ковена (а я уже знал, что штрафы делились между ними) выпустит из когтей целых пятьсот золотых? Выходит, и от упертых бюрократов есть польза!

— То есть мы можем идти? — уточнила Рагна. — Тогда я хотела бы указать в качестве нового места своей постоянной регистрации поместье Ильмор…

— Это я зарегистрирую, — кивнул старичок, — но не спешите! Ваш случай крайне сложен. Кроме штрафа за отсутствие регистрации существует еще взнос за упокоение лича, который должен быть выплачен родичами некроманта. Насколько я понимаю, сейчас это вы, барон Ильмор?

— Вы понимаете верно, — произнес я холодно, — но я не собираюсь упокаивать Рагну!

— Это ваше дело, и я не имею права настаивать или донести на вас страже, поскольку у мессиры Брейдау имеется разрешение на продолжение существования, — приподнял брови старичок. — Но существует форма тридцать-УЗ, которая требует от меня взятия компенсации за упокоение с родственников.

— Ладно, — вздохнул я. — Давайте эту вашу форму, мы заплатим двести золотых…

Лучше уж двести, чем пятьсот с половиной!

— Ну куда вы спешите! — снова укоризненно произнес старичок. — Я же говорю, это взнос за компенсацию уже свершившегося упокоения, поскольку обычно личность ставшего личем некроманта становится известна только после оного. Поскольку упокоение не произведено и вы не собираетесь его заказывать в ближайшее время, значит, обсуждаемый взнос также в вашем случае не применим.

Я почувствовал себя слегка осоловевшим.

— Хорошо, — сказал я. — Значит, мы не должны ничего платить?

— Я этого не говорил! Существует форма тридцать-УЗ…

— Вы же только что сказали, что она не применима!

— Она существует, и там нет варианта отказа от данного взноса, — строго сказал старичок. — Мне нужно сделать официальный запрос, как быть в данном случае.

— Официальный запрос куда? — насторожился я.

— Ковену магов, разумеется, по официальной королевской почте, по всей форме. Завтра с утра отправлю, недели через две придет ответ. Ожидайте.

Я вдохнул, выдохнул.

— Давайте мы просто заплатим вам эти двести золотых? Все равно ведь скажут платить в итоге!

— Это невозможно, — твердо произнес старичок. — Я же не в карман себе их положу, мне нужно знать, как их опечатывать и куда передавать! А я не могу передать их без входящего запроса на выплату, который подается либо Королевскими рыцарями, либо Ковеном, либо храмами Пантеона.

Про себя я отметил, что не только паладины Света, но и, видимо, при необходимости жрецы некоторых других богов также имеют способность упокаивать личей.