Работа по любви (СИ) - Плотников Сергей Александрович - Страница 47

— Эльсбета, не нужно лучший сапфир, — ласково говорит герцог. — Что-то большое будет неудобно… Я думаю, мое топазовое кольцо вполне сгодится…

Он с трудом, потому что руки дрожат, а левая все время норовит вывернуться, снимает с пальца кольцо.

— Ведь годится же?

Рагна берет и смотрит на камень на просвет.

— Да, ваша светлость, этот камень вполне подходит. И, конечно, я с удовольствием заночую у вас. Уже слишком темно, чтобы ехать дальше.

…Картинка снова меняется.

Темная спальня примерно того формата, что была у меня в Гильдии наемников Геротты: небольшая каменная комната, кровать с балдахином, узкое окно, в которое вставлен сложный переплет с мелкими стеклышками (неслыханная роскошь в реалиях земного средневековья, но здесь к стеклу относятся проще, как я заметил). И вдруг за окном вспыхивает! Фиолетовые столпы огня бьют из земли в небо, зеленые вспышки озаряют комнату.

С постели слышится стон. Рагна вскакивает, одетая в ночную рубашку, и тут же хватается за живот, болезненно кривясь. Рубашка, похоже, не ее, потому что она пошита из тонкого шелка с пышными рукавами, ворот кружевной, и при движении этот шедевр местного ткачества на миг-другой соблазнительно подчеркивает изящную фигуру — а Рагна, как я успел заметить, за внешностью своей не следила абсолютно и одевалась «как проще». Впрочем, тут же все мысли о соблазнительности внешнего вида девушки пропадают у меня из головы, потому что Рагна тяжело дышит, втягивает воздух, хватается за голову, снова за живот. Изумруд на цепочке выпадает из ворота ее рубашки, она сжимает его в ладони — и испуганно ахает, потому что драгоценный камень крошится у нее между пальцами, разлетаясь черной пылью. Рагна скрежещет зубами, изрыгая абсолютно портовое ругательство — и падает на каменный пол. Боль, очевидно, нестерпимая: она кричит, сперва яростно, потом так жалобно, что у меня разрывается сердце. Из-за глухих стен можно услышать и другие приглушенные вопли: это как же громко надо стонать, чтобы толстая каменная кладка не стала преградой?

Мне хочется кинуться к девушке, схватить, вынести оттуда, оказать первую помощь — но я опоздал на сто с лишним лет.

Потом Рагна вдруг затихает, вздрагивает, тело замирает, расслабляясь. Я выдыхаю тоже: невероятно тяжело было смотреть на эту агонию, зная, что не в силах помочь!

Еще секунды две девушка неподвижно лежит на полу, потом садится. Зачем-то разглядывает свои руки. Судя по всему, приступ боли прошел: Рагна двигается абсолютно нормально, как раньше. Легким ловким движением она поднимается с пола, подходит к двери, откидывает внутреннюю щеколду и дергает ручку на себя. Ничего не помогает. Дверь заперта. Рагна отходит от двери, оглядывается, находит на стуле свое серое платье и безжалостно разрывает подол. Крепкая плотная ткань легко расходится под ее тонкими пальцами. После чего Рагна заматывает большим куском правую руку и спокойно, без замаха бьет в толстое дерево возле замочной скважины.

Образуется сквозная дыра. Рагна разматывает кусок ткани и выдергивает замок «с мясом». После чего заматывает обрывок платья вокруг пояса — ей идет! — и, отбросив замок в сторону, выходит.

У ее двери снаружи то ли почетный караул, то ли стража: двое мужиков в стеганых куртках, валяются на полу. Рядом с ними алебарды. Рагна секунды две смотрит на них, потом говорит:

— Вставайте. Берите оружие. Идите за мной.

Мужики начинают шевелиться. Не глядя, выполнят ли ее приказ, Рагна идет вперед, неторопливо, но и не медля меряя шагами плиты замкового пола. Она босая, но ногам, похоже, не холодно: Рагна даже не морщится.

Еще несколько неподвижных тел она находит в большом пиршественном зале (не за столом, а на лежанках вдоль стен) и в караулке около него. Всем им Рагна говорит: «Вставайте и идите за мной!» — и они встают и идут. Под конец, когда она спускается в замковый подвал, за ней следует уже целый отряд — человек десять. Все молчат, никто не задает вопросов и не спорит. Один подволакивает ногу.

В замковых подвалах, как я читал, должны были хранить оружие, провизию и фураж — в зависимости от назначения замка. Вопреки популярному мнению, темницы там не оборудовали. Но в этом подвале оборудовали нечто другое. Он совершенно пуст, только у стен стоит несколько тюков и бочек. И хорошо освещен: огромный, испещренный рунами круг, нарисованный на каменных плитах, все еще светится фиолетовым. В подвале двое — герцог и герцогиня. Герцог стоит к нам спиной, но не дергается и не кукожится при каждом движении, а держится прямо, и видно теперь, что это высокий, статный человек. Герцогиня развернута к двери, и ее лицо складывается в безумную усмешку, когда она видит Рагну с ее свитой.

— А! — говорит она. — Ты все-таки выжила, сволочь такая. Жаль. Я надеялась, твое Ядро пойдет в дело.

— Нет, — говорит Рагна. — Я не выжила. Взять его!

Это она командует своему отряду, указывая на герцога.

И те послушно кидаются в атаку.

— Заруби их! — визжит герцогиня мужу.

Тот поворачивается — его спокойное, красивое лицо не дергается и тоже совершенно невозмутимо. Он выхватывает меч и так же молча начинает отоваривать им подскочивших замковых слуг и стражников. Видно, что они сильно уступают в выучке своему сюзерену: стражники еще туда-сюда, а слуги — их можно отличить по простым, не стеганым жилеткам — совсем ничего не могут. Однако кидаются в атаку с той же тупой храбростью. Герцог рубится легко и непринужденно, не щадя своих, однако даже серьезные раны не действуют на поднятых некромантшей людей — покрытые ранами, потеряв пальцы, кисти рук и, в одном случае, даже голову, они продолжают нападать.

Я смотрю на это с горечью: я уже понял, что вижу битву зомби, и что Рагна умерла в тот самый момент, когда перестала стонать, а я вздохнул с облегчением — дурак! Как будто забыл, какой именно момент из ее «жизни» вижу!

Наконец отряд Рагны повержен, а герцог упал на колено: один из стражников умудрился почти отрубить ему ногу своей алебардой.

Рагна подходит к нему, ловко уворачивается от меча, хватает за волосы — и отрывает голову. Отбрасывает ее в угол, словно сорняк с огорода. Снова уворачивается от меча (герцога лишение значимых частей тела совершенно не смущает!) и приказывает:

— В прах и тлен!

Плоть герцога тут же сползает с костей, тлея и превращаясь в черный прах. Сами кости рассыпаются, больше не скрепленные волей некромантши.

— Как ты это сделала, сучка⁈ — визжит герцогиня.

Рагна поднимает меч, выпавший из рассыпавшейся руки герцога.

— А как ты это сделала? — спокойно спрашивает она белокурую бестию. — Я заметила, что был прорыв портала и большой выброс некроэнергии. Как можно так неаккуратно обращаться с Нежизнью? Я не удивлюсь, если ты и какую-то природную катастрофу спровоцировала. Тут как минимум тридцать человек было в замке…

— Сорок три, — морщится герцогиня. — Я хотела собрать больше, но Анри боялся именно того, о чем ты говорила! Не хотел оставить нашему сыну отравленные земли! Ух, зря я ему давала книги по некромантии читать, он вообще чуть мне план не сорвал!

— Зачем столько жертв? — с интересом спрашивает Рагна. — Для этого круга, — она кивает на фиолетовые символы, — достаточно одного-двоих. Хороший, кстати, дизайн, энергоэффективный.

— Что⁈ — удивленно спрашивает герцогиня.

— Я говорю, продуманно сделано. Сама считала или помог кто?

— Не твое собачье дело!

— Крысиное.

— Что?

— Не мое крысиное дело, — говорит Рагна.

Тут же в комнате слышится шорох и шепоток. По углам вспыхивают светящиеся глаза. В круг света от ритуального круга одна за другой подходят крысы — судя по тому, что они все просто спокойно идут, никто не бежит, ничего не обнюхивает и не сел умыть мордочку, тоже немертвые.

А ведь Ханна называла Рагну «крысиной магичкой»! Выходит, это была не просто брань? И вот почему «Серая», оказывается!

— Отвечай, — говорит Рагна. — А не то мои маленькие друзья обглодают твою белую кожу с костей.