Бессердечный - Мартин Кэт - Страница 82

Разразилась буря. Высокие кипарисы в саду гнулись до земли, покоряясь суровому северному ветру, завывавшему в долине. Дождь терзал землю, плевал в оконные стекла. Зигзаги молний заливали мрачным светом все вокруг, а за холмами громыхал гром.

Стало совсем темно. Викарий запоздал, но Джастин не желал откладывать церемонию до следующего дня. В маленькой, но элегантно обставленной гостиной вот-вот должно было начаться венчание. Приглашено было всего несколько человек: Барбара и Томас, Клэйтон Харкорт, приехавший по просьбе Джастина из Лондона нынче утром. Присутствовали также Сильви, маленькая горничная Эриел, экономка миссис Уилсон и дворецкий Гарольд Перкинс. Будучи слугами, они держались поодаль. Викарий Ричард Вудс ожидал, когда ему дадут знак начать церемонию, а его пухленькая жена Эмили стояла рядом с Клэем, и глаза у нее уже были на мокром месте.

Брачная церемония началась точно в назначенное время. Через несколько минут Эриел Саммерс, рожденная в семье неграмотного обнищавшего фермера-арендатора, должна была стать Эриел Росс, пятой графиней Гревилл. В платье бледно-голубого бархата с высокой талией, отделанном бежевыми кружевами, она стояла рядом с Джастином, и руки ее едва заметно дрожали, а лицо казалось застывшим и холодным. Викарий начал обряд венчания, и Джастин, смотревший прямо перед собой и стоявший с плотно сжатыми губами, старался не думать ни о чем. Эриел тоже пыталась удержать свои разбредающиеся мысли и сосредоточиться на словах викария.

– Христос сказал: «Как отец возлюбил меня, так и я возлюбил вас. Это мой завет с давних времен и по сей день, чтобы вы возлюбили друг друга».

Таков был завет Господа, и Эриел в сердце своем знала, что она верна этому завету. Она любила Джастина Росса. Ее рука дрожала.

– Вы, Джастин Росс, граф Гревилл, берете в жены эту женщину Эриел Саммерс, чтобы с этого дня и навеки любить и лелеять ее в радости и в горе, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии?

– Да, – твердо ответил он.

Викарий повернулся к ней и повторил слова брачного обета, задав тот же вопрос.

– Да, – ответила она тихо.

– Дайте мне кольцо.

Джастин вынул из кармана своего парчового, шитого серебром жилета кольцо и отдал ему. В свете свечей прекрасные сапфиры сверкнули синим огнем, а алмазы – чистым белым льдистым пламенем. Изумленная Эриел смотрела на кольцо и думала, что никогда не видела ничего столь прекрасного.

– Это кольцо дается вам в знак того, что вы будете верны обетам. Вы обещаете, милорд?

И снова Джастин ответил:

– Да.

– Можете надеть кольцо на палец невесте.

Викарий вернул кольцо Джастину, и тот надел его на безымянный палец ее левой руки. Оно показалось ей прохладным и довольно тяжелым, но ощущение не было неприятным. Оно было простым и в то же время великолепным. На глаза ее навернулись слезы, а горло сдавила спазма. Откуда оно взялось? У Джастина не было времени на покупку. Должно быть, Клэй привез его из Лондона. Удивительно, что он сумел выбрать кольцо, столь безупречно подходящее ей.

В ее ушах звенел голос викария:

– Так как вы, Джастин Росс, и вы, Эриел Саммерс, по доброй воле вступаете в брак и берете на себя обязательства по отношению друг к другу перед лицом Господа и присутствующих свидетелей, во имя Отца и Сына и Святого Духа я объявляю вас мужем и женой. Тех, кого соединил Господь, не под силу разделить человеку. – Он улыбнулся. – Можете поцеловать невесту, милорд.

Но Джастин не стал дожидаться разрешения священника. Он уже склонился к Эриел и прижался губами к ее губам. Его поцелуй был волнующим, и все же в нем преобладала удивительная нежность, и тотчас же все ее тело охватил знакомый жар, и языки этого пламени уже лизали низ ее живота, и она ощутила сладкую боль и тяжесть. В течение многих недель она запрещала себе вспоминать о его чувственных поцелуях, о его поджаром мускулистом теле, о его изящных руках с длинными пальцами и о том, как они искусно ласкали ее нежную кожу. Теперь эти воспоминания нахлынули с невероятной силой. И тотчас же пришла неуверенность в будущем, ожидавшем ее. Эриел попыталась справиться со своими чувствами, посмотрела на часы на мраморной каминной полке, снова вспомнила о наслаждении, испытанном в его объятиях, и подумала о нескончаемых часах, отделявших ее от того момента, когда они удалятся наверх и он вновь будет ласкать ее.

– Примите мои поздравления, – сказал Клэйтон Харкорт, склоняясь к ней и целуя ее. – Желаю счастья вам обоим.

– Благодарю вас.

Клэй хлопнул Джастина по спине:

– В конце концов ты поступил очень мудро, женившись на этой леди. Я в восторге.

– Думаю, правильнее сказать: леди оказалась достаточно неразумной, согласившись на этот брак.

Клэй тихонько хмыкнул. Было очевидно, что он рад за друга и одобряет его выбор. Эриел было приятно, что ближайший друг ее мужа так безоговорочно принял ее. И тут к ним подбежал маленький Томас с широчайшей улыбкой, открывавшей щербинку между передними зубами, там, где недавно выпал молочный зуб и на его месте готовился появиться новый.

– Теперь ты женат, дядя Джастин?

Джастин улыбнулся и прижал мальчика к груди.

– Похоже, что так. Мы с Эриел поженились, а это означает, что теперь она леди Гревилл и, стало быть, твоя тетушка.

– Моя тетушка?

– Верно. С сегодняшнего дня можешь называть ее тетей Эриел.

Ребенок робко поднял на нее глаза и посмотрел из-под густых черных ресниц, точно таких, как у Джастина.

– Тетя Эриел!

Она улыбнулась, очарованная нежной прелестью ребенка.

– Прежде у меня не было племянника, и, думаю, мне очень понравится быть тетей.

Томас весело рассмеялся, продолжая обнимать Джастина за шею своей маленькой ручкой.

– Я тоже рад, тетя Эриел.

Чувствуя себя все более счастливой, Эриел смотрела, как бережно Джастин опустил мальчика на пол.

– Почему бы нам не пойти подкрепиться в соседнюю комнату? – предложил он. – Мы мельком углядели там соблазнительные яблочные пироги.

В открытую дверь можно было видеть стол, накрытый белой льняной скатертью, ломившийся под грузом бесконечных серебряных подносов с едой: там были ломти сочной гусятины, жареный ягненок, керри с омаром, паштет из фазана, горы дымящихся овощей и причудливые десерты – роскошный шоколадный крем, нежный миндальный пудинг, молочный заварной крем, фруктовые компоты и, конечно, яблочные пироги. Высокие свечи белого воска ровно горели в серебряных подсвечниках, и для проголодавшихся гостей были приготовлены фарфоровые тарелки. Мальчик убежал, и Эриел краем глаза уловила какое-то движение. Ее нежная улыбка тотчас же потускнела, а во рту у нее пересохло при виде надвигающейся на них Барбары Таунсенд. Держа в руке бокал шампанского, шурша шелковыми оборками своего модного платья, шумевшего при каждом ее шаге, как волна, поднятая приближающимся кораблем, Барбара остановилась прямо перед ними. Ее губы сложились в жеманную кошачью улыбку.