Лекарка в Мужской Академии (СИ) - Смертная Елена - Страница 15

Я резко выдохнул.

— Где прорыв?

— У ворот, я же сказал!

Я кивнул, отбрасывая все мысли. Сущность уже рвалась наружу, кожа горела под чешуей. Еще секунда — и я взмыл в небо, оставляя на земле не только академию, но и последний шанс.

Глупость.

Это не последний… Хотя я думал так и тогда…

Глава 30

Анна

Еще один. Еще один, и потом можно будет перевести дух.

Я наклонилась над очередным курсантом, чье тело было покрыто зловещими черными пятнами. Его кожа пылала жаром, дыхание хрипело где-то глубоко в груди. В ладони я сжала тряпку, смоченную в отваре из чертополоха, и осторожно протерла его шею.

— Держись, — прошептала я, хотя знала, что он не слышит.

За моей спиной раздался шорох, кто-то осторожно подвинул котелок с кипящей водой.

— Анна, вот еще один готовый отвар, — сказал низкий голос.

Я обернулась. Передо мной стоял тот самый первокурсник, который еще пару недель назад убегал от меня без штанов.

Теперь его глаза были серьезны, а в уголках губ застыла усталость.

— Спасибо, — кивнула я, принимая котелок. — Разведи еще одну порцию, только поменьше полыни: у того парня у окна началась аллергия.

— Понял.

Он тут же развернулся и зашагал к полкам с травами.

Я закрыла глаза на секунду, чувствуя, как веки наливаются свинцом. Сколько времени прошло? Четыре часа? Пять?

За окном еще царила тьма, но где-то на востоке уже чуть серело. Бои не утихали — время от времени доносились отдаленные крики, вспышки магии. Я ловила себя на том, что каждый раз, когда снаружи раздавался грохот, я вздрагивала и бросала взгляд на окно.

Мое сердце было не на месте… Ведь Мир не здесь и… Яр тоже не здесь.

Мои пальцы сами сжались вокруг тряпки. Я до сих пор чувствовала его руки на своих плечах, его дыхание у своего виска. «Я был так влюблен…»

— Анна?

Я резко встряхнулась. Передо мной стоял Дар. Сегодня он был лекарем, который таскал раненые тела с поля боя…

Отваги ему было не занимать! Правда, вот лекарских знаний явно не хватало…

— У того блондина начали спадать пятна, — сообщил он. — Но он все еще не приходит в себя.

— Хорошо. Продолжай мазать ему грудь и спину. И следи, чтобы не было судорог.

— А если будут?

— Тогда зови. Сразу.

Он кивнул и поспешил обратно к больному.

Я вздохнула и подошла к окну. Где-то вдалеке, над северными стенами академии, вспыхнул огненный шар. Драконья магия.

Мое сердце бешено застучало.

После недолгого передыха я снова взялась за работу.

К утру самое страшное было позади.

Температура у больных начала спадать, пятна бледнели. Первый курсант открыл глаза и слабо спросил:

— Что случилось?

Я опустилась рядом с ним на колени, устало улыбаясь.

— Все в порядке. Вы справились.

По комнате прокатился слабый, но радостный гул… остальные начали приходить в себя.

Помогавшие мне курсанты и Дар стояли у стены, едва держась на ногах от усталости, но на их лицах читалось удовлетворение.

— Ты… — Дар запнулся, глядя на меня. — Вы… невероятны. Если бы не вы… никого бы не удалось спасти.

Я улыбнулась, чувствуя, как слезы подступают к глазам.

— Это вы невероятны. Без вас я бы не справилась.

Они переглянулись, и в их взглядах читалось что-то новое, не прежние насмешки или флирт, а уважение.

Это было страшно… сложно… Но я чувствовала, что на своем месте. В отличие от моего сердца… Оно было совсем не здесь.

Глава 31

Тяжелая дверь палаты скрипнула, и я обернулась, ожидая увидеть очередного курсанта с вопросом. Но вместо этого передо мной стоял Мартыныч, бледный, с темными кругами под глазами, но уже на своих ногах.

— Ты⁈ — Я едва не выронила склянку с отваром.

— А кто же еще? — Старый лекарь хрипло рассмеялся, но тут же закашлялся. Я бросилась к нему, подхватывая под руку.

— Ты должен лежать! Пятна еще не сошли до конца! Даже курсанты еще не встают!

— Лежать? Да я уже, кажется, проспал целую вечность! — Он ухмыльнулся, но тут же нахмурился: — Сколько я был без сознания?

— Достаточно для того, чтобы твоя Федосья чуть не вынесла дверь. — Я покачала головой, усаживая его на ближайшую скамью. — Она тут каждые полчаса появлялась, грозилась прорваться силой.

— А где она сейчас? — в его голос прокралась тревога.

— На кухне, варит бульон для больных. Я ее не пускаю…

— Соскучился по старухе, — вздохнул он, но глаза светились теплом. Потом окинул меня оценивающим взглядом. — Ну что, лекарка… Вижу, справилась без меня.

— Еле-еле. — Я провела рукой по волосам, чувствуя, как они слиплись от пота.

— Врешь. Я слышал, как первокурсники тебя хвалят. Да и больные уже на ноги встают. — Он прищурился. — Теперь тебя точно оставят здесь.

Внутри такое облегчение и радость. Ну Мартыныч дает, конечно!

— Яр и не собирался меня увольнять, — пожала я плечами. — Он просто решил разделить обязанности: боевого целителя и целителя при академии.

— Здраво, — кивнул Мартыныч. — Давно пора. Хорошо, что наш ректор неравнодушен к тебе и наконец это сделал.

Я резко подняла на него глаза.

— Он давно… давно хотел… А мы… друзья.

— Друзья, — фыркнул он. — Я видел, как он на тебя смотрит. Так же я на свою Федосечку засматривался. Как увидел ее тогда в столовой да в фартуке…

— У него невеста, Мартыныч! — напомнила я.

— Договорной брак, — отмахнулся он. — Эту девушку он пару раз в жизни видел. А на тебя… — он многозначительно приподнял бровь, — смотрит так, будто ты ему не друг, а судьба. Помни: детьми вы были — вы ж и на минуту не расставались… Даже отец твой говорил, что вы как ниточка и иголочка.

В груди что-то екнуло… Да, ниточка и иголочка…

— Это глупости…

Дверь с грохотом распахнулась, и в палату ворвалась Федосья, неся в руках огромную корзину с пирогами. За ней, виновато переминаясь, стояли два курсанта.

— Не удержали, — улыбнулась я.

— Мы пытались! — один из них растерянно развел руками. — Она сказала, что если мы ее не пропустим, то отравит наш ужин!

— И отравлю! — Федосья ткнула пальцем в сторону Матыныча. — Ты что, старый хрыч, совсем страх потерял⁈ Лежишь тут, как мешок с костями, а я вся извелась!

— Жена… — Мартыныч попытался встать, но она уже обрушила на него поток брани, одновременно раскладывая вокруг него пироги и поправляя подушку.

— Не шевелись! Сейчас накормлю, напою, а потом сама решу, как тебя наказать!

Я наблюдала за ними, и в груди защемило. Так они всегда: она кричит, ругается, а в глазах столько нежности, что аж дух захватывает.

В дверях появился Стоум.

— Анна, — кивнул он. — Ты свободна на пару часов.

— Мир? — я тут же спросила.

— Спит.

— А… — я замялась, но Стоум, кажется, понял.

— Яр? Да отлично. Сжег полчище навий и теперь в кабинете бумаги подписывает, — усмехнулся он. — Интересная работа у ректора мужской академии близ Черни. То чудовищ жжешь, то расписание лекций утверждаешь.

Я кивнула, но мысли уже бежали вперед.

Это ведь договорной брак… А я… Я знаю его столько лет. И я… кажется, я его люблю. Глупости? Да пускай! Но я правда… я правда его люблю! И просто хочу, чтобы он знал.

Знал то, что я не сказала тогда… на крыше.

— Спасибо, — быстро кинула я и вышла, даже не дослушав его ответ.

Коридор академии был пуст, только мои шаги гулко отдавались в тишине. Сердце колотилось так, будто хотело вырваться из груди.

Признаться. Сейчас. Пока не передумала.

Я ускорила шаг и… чуть не наткнулась на женский силуэт.

— Извините, — сказала я, заглядывая в светло-голубые глаза молодой красавицы. Сердце пропустило удар.

— Анна? — спросила она.

Глава 32

Я замерла.

— Да… — мои губы едва шевельнулись.

— Я так и подумала! — Ее глаза засияли. — Яр часто писал о вас. Я Рада, его невеста.