Моя Фиалковая Зависимость (СИ) - Адлер Марина - Страница 98

Тревога и ужас отныне стали обитателями и полноправными хозяевами тела. Кончики пальцев покалывало от магии, что хотела вырваться, помочь одолеть Сактина и вернуть свободу. Хотелось броситься на Градоса и растерзать его, но вместо этого, сжала в руках подол шёлкового платья цвета яркого фиолета. Сегодня муж позволил эту маленькую вольность, и я выбрала наряд сама. Подвески на голове и шее дрогнули, когда и сама дёрнулась от резкого звука. Казалось, корона могла упасть с головы от такого быстрого движения.

— Они уже в замке, — огласила Ливия и без того очевидный факт, ведь грохот входных дверей замка, что были закрыты изнутри, дал понять, что к чему.

На лице девушки отобразилось страдание и следом мгновенное смирение. Ливия была странной фейкой, но её душа скрывала куда больше боли и скрытых намерений, чем мог знать кто-либо. Она словно знала, что этот день наступит и ожидала его, а теперь осознала, как страшен он на самом деле. Алистия, напротив, была настроена воинственно и помогала сыну сформировать у дверей укрепление из воинов, что станут постепенно выходить из зала и задержат врага на время.

Сактины ожидали подмоги из соседних поселений, городов. Они ожидали, что и воины, служащие в городе, вскоре придут на подмогу. Однако я прекрасно понимала, что король, отослав большую часть войск из города ещё вчера к границам королевства, совершил непоправимую ошибку. Это была хитрая ловушка. Сейчас это понял и сам король. Каждый его приказ и злобный выпад в сторону своих подчинённых был красноречивее любых признаний поражения.

Неожиданно я почувствовала касание к своей руке. Тонкие девичьи пальцы, немного холодные и дрожащие от волнения, обхватили мою ладонь, привлекая внимание. Ливия смотрела на меня так, как никогда не смотрела ни на кого. Маска, которую носила девушка, опала вместе с холодностью и многослойным панцирем, скрывающим искалеченную душу.

— Я не предам тебя, моя королева. Не повторю ошибок моих предков. Не беспокойся, Миллиора.

В горле застрял ком, а вся я замерла от неожиданного открытия того, как стала преданна мне фейка. Она действительно вела себя так, словно знала меня давно и знала, что именно нам предстоит пережить. Явь стала похожа на странный страшный сон. Вот Градос возводил преграду перед дверями из мощной магии фиолетового цвета, которую окрасила в эти цвета испитая им кровь Альхандры ранее. А вот уже раздался взрыв его непомерных сил, выбивая эти самые двери в лицо врагу, словно выплёвывая их из помещения.

Я вскрикнула, не сдержав эмоций, когда осознала, как могли пострадать мои друзья, родные, любимый. Побежала к полупрозрачному барьеру, желая выбежать вслед за гвардейцами, что бросились в бой. Стало всё равно, поймёт ли кто-то как сильно желаю быть по ту сторону. На той же стороне разразилась такая бойня, с какой не имела прежде чести столкнуться лицом к лицу никогда. Вой Варгов, их рык, рокот магии и звон оружия и предсмертные вопли соединились в ужасающую музыку смерти. Тело моё потянуло назад к трону. Золотые нити ловчей умело вернули меня обратно на своё место волоком. Я умоляюще обернулась к Алистии, из глаз которой уже катились слёзы сожаления, но она не могла впустить меня в ад столкновения сил.

Градос обернулся, услышав, как решительно тянусь к своим родным, сражающимся за магической завесой. Его лицо омрачило такое горе и боль, что показалось, он действительно умел испытывать сочувствие. Феец подошёл ко мне и крепко обнимая, стал оглаживать лицо, плечи, силясь успокоить. Я же, обратив свой взор к ярко пылающему амулету на его груди, вновь заметила, как тот переливается изнутри.

— Градос, не смей размякнуть! Помни о чём предупреждал отец! — одёрнула того за плечо мать, быстро подойдя. Её взгляд ненадолго тоже замер на Королевском амулете в ареоле жёлтого свечения. В камне буквально порхала угроза, словно стайка золотых мотыльков, что в любой момент могли обернуться чёрной смертью, обнажая истинный лик.

Понимание и осознание вошло в мою плоть тысячью игл, покалывая кожу изнутри. Я взглянула на Алистию, которая цеплялась за руку единственного выжившего сына, и которая ему пыталась нечто настойчиво объяснить. Затем моё внимание привлекла другая тёмная фигура впереди. Ливия улыбалась, но не широко, а так, как это делал всегда Авалард, слегка криво, на одну сторону, а под уголками её губ чётко обозначились две маленькие ямочки, что так любила наблюдать в усмешках моего Эрбоса. Она поняла всё то же, что и я. Не только за преградой тронного зала таилась смерть и расплата жестокого короля, но и во мне самой. Я была ядом, который погубил бы последнюю ветвь Сактинов так или иначе.

В этот момент нечто громко треснуло в последний раз, защита пала, большой свирепый Варг чёрного цвета, с яркими малахитовыми глазами, бросился терзать воинов один за другим, разбрасывая тех по сторонам, чтобы не мешали. Ливия отошла подальше вместе с Алистией, прячась вместе с моими лиарами у дальней части обширного помещения, что ранее пленила взгляд высокими полукруглыми нишами в обрамлении золотой лепнины.

Взгляд короля Варгов вперился в меня и Градос резко задвинул моё тело к себе за спину, пряча полностью от свирепого зверя. За широкими плечами короля я не смогла рассмотреть всех остальных, кто вошёл в тронный зал и стал продолжать сражение, судя по рокоту магии, но совершенно точно понимала, что они пришли за мной. За жизнью Градоса. И освобождением трона от власти Сактинов.

Король не стал ожидать пока его воины расправятся хоть с несколькими из Варгов, а сложил руки и разрезал воздух таким мощным потоком магии, что тот ослепил весь зал. В ушах так затрещало, а после зазвенело, что я прижала руки к голове, спасаясь от дикой боли.

— Миллиора! — раздался мужской, до боли знакомый возглас, не утаивающий дикую тревогу. Голос Эрбоса я не могла перепутать ни с каким иным.

Когда открыла глаза, то осознала, что нахожусь уже не там, где была изначально. Звуки померкли на мгновение перед тем, как меня вновь оглушило рокотом и рёвом. Этот дикий ор я знала. Открыла глаза и увидела перед собой картину из сплетения крови, частей тел тех, кто оборонял замок и бойню, которая перерождалась из столкновения оружия, в столкновение магических нападений и крушение защитных чар.

Градос с лёгкостью метал в Эрбоса, Аваларда, мою мать, брата шары из свечения мощной фейской магии. К счастью, Йена и Зоуи среди них не было. Это сражение точно убило бы их в самом начале. Рыжеволосый незнакомец, которого я знала, как повелителя Пустошей и монстров только и успевал, что обороняться. Бильвизи падали замертво один за другим от столь разрушительной силы, которую Градос успевал нанести по монстрам в перерывах от нападения на моих друзей и Варгов под защитными чарами. Их фейская оборона уже, однако, трещала по швам, а те, кто находился под ней, благодаря лесному незнакомцу, не имели возможности владеть магией и даже защитить себя чарами. Они были связаны путами ловчей, а оружие в этот момент не имело значения, ведь Градос не позволял им подойти даже на фут ближе, опаляя новыми и новыми порциями разрушительного фиолетового свечения.

— Нет… — сипло выдавила я, ощущая и сама полное бессилие. Если так пойдёт дальше, то вскоре я буду завывать от горя над трупами всех, кого успела полюбить так сильно. — Нет! — Бросилась в сторону Градоса, не понимая, как того остановлю и ощутила хруст разбитых осколков зеркал, которые недавно ещё служили украшением в стенах тронного зала.

Я могла порезать себя одним из них, а после набросится на ненавистного короля фейри. Такова была первая здравая мысль. Но пульс нещадно забарабанил в висках в этот миг. Паника и знакомое удушье сдавили горло неимоверно сильно. Так, как никогда со мной ещё не происходило. Дыхание стало редким и поверхностным. Однако, сейчас я прекратила бояться подбирающегося приступа, осознавая, что в момент наибольшей опасности и жажды защитить близких, мой скрытый дар лениво расшевелился внутри, обнажая мощь, подобную незыблемо сильному созданию. Казалось, я даже ощущаю дыхание этих скрытых особенных сил, настолько сильно они воспряли, расправляя силу, подобно достаточно окрепшему птенцу в момент его первого полёта.