Моя Фиалковая Зависимость (СИ) - Адлер Марина - Страница 68

Минуя коридоры замка и, следуя за Эрагеном, который всегда был суров даже в дорогих фэйских одеждах темно-зелёного цвета, я понял, что он идёт в покои, направляясь в жилую часть огромного по размерам дворца. Он аккуратно открыл одну из дверей с выгравированным на ней золотым ажурным лотосом и прошёл внутрь необычайно тихо, что удивляло. Но когда я вошёл туда следом за ним, картина, вырисовавшаяся перед взором и вовсе охлынула жаром лицо.

Покои были по-королевски богаты, сочетая цвета ясного неба и серебра. Мебель из светлого дерева украшала и без того прекрасное убранство, а на большой кровати, покрытой балдахином, лежала молодая фейка со светлыми волосами с оттенками пепла, как и у всех из рода Сактинов. Они струились по её хрупким плечам, достигая талии. Девушка спала, а вокруг её тела грозно извивались языки чёрной магии, говоря о том, что одна из Сактинов была порождением скверны.

— Как она? — спросил Эраген, и в его голосе мне послышалось истинное переживание, которого я не слышал никогда ранее.

— После родов состояние вашей жены ухудшилось. Лишь Мирт и глубокий сон не дают тьме вырваться окончательно наружу. — послышался голос из дальнего угла комнаты, и вскоре пожилой мужчина в багровой мантии сам вышел из тени к Эрагену, чтобы донести истину.

Жены? Эраген женился вновь, после возвращения в Мидер? Или же это было до открытия врат в мир людей?

Но в ответ видения не заставили ожидать. Старый феец вновь заговорил, ясно отвечая на него:

— После победы в войне с бильвизи, мы обрели иные опасения и угрозу в лице принцессы нашему народу. А ваше общее дитя, которое тоже было решено нашим повелителем оставить в живых, удваивает опасность. Эраген, принцесса Вирта объята мучениями, её душу поглотила скверна, взращиваясь в ней и крепчая. Вы сами видели, она едва помнит и брата короля и даже вас, приходя в сознание. Её лишь гложет сильнейшая жажда убивать. Ваша дочь тоже пойдёт по этому пути. Мне неприятно говорить об этом, но вы и сами знаете, что это — правда.

Мой отец стоял на удивление очень тихо, впитывая в себя каждое слово старого фейца, что опирался на деревянный посох с рукояткой в виде голубого сияющего камня. Я же медленно перевёл взгляд на колыбель у большого арочного окна, где сучил ножками и ручками проснувшийся младенец. «Моя сестра» — разрезала единственная мысль истекающее и без того кровью сердце.

— Мы с Проктусом это всё знаем. Хватит повторять одно и то же. Убирайся, если не в силах помочь.

Старик, тяжело вздохнув, тоже посмотрел на дитя в колыбели и вскоре вышел из покоев, оставляя Эрагена. Я же безмолвной тенью прошёл к кроватке, надеясь рассмотреть ребёнка, а когда увидел маленькую девочку, что родилась по виду не более нескольких недель ранее, словно ужаленный сразу отступил назад, ведь понял — та девушка, что отравила Проктуса и служила Сактинам, она была не просто придворной фейкой, она была племянницей короля, сестрой мне и кузиной Градосу Сактину. Членом королевской семьи и моей сестрой по отцу…

Сглотнув ком, упавший камнем в желудок при виде ребёнка, который внешне так напоминал мою младшую и давно погибшую сестру от человеческой матери, я ощутил давний холод в руках — напоминание о хладном трупе сестры в руках. Вновь обратил внимание на отца, который уже сидел возле новой, но погибающей жены и, взяв её руку, гладил и перебирал каждый пальчик принцессы. Другая же его рука уже была отрублена и заменена холодным металлом, лишь напоминая очертаниями полноценную конечность. Этот факт окончательно уверил меня в том, что видение правдиво и что отец обрёл новую семью уже после того, как побывал в мире людей и сотворил там немало ужасных вещей.

Но судьба и горе Эрагена меня мало волновали, куда больше мой взгляд привлекала колыбель, где находился ребёнок, который унаследовал от матери пагубную магию, противоречащую мирозданию Асгаларда. И если её мать, очевидно, пришлось королю всё-таки лишить жизни и мучений, то её ребёнок, обладающий не менее ужасающей силой, остался жить, постепенно взращивая в себе силы. Хуже всего прочего было и то, что этим ребёнком оказалась моя единокровная сестра по линии отца, которую непременно ожидала судьба её матери. Судьба моей младшей сестры.

Теперь я окончательно осознал почему черноволосая фейка, которая так неприятно напоминала внешностью давнего врага, смогла погубить короля, находящегося под защитой магического амулета. Это ясно указывало, на то, что и сама фейка в тот момент находилась под защитными чарами амулета. Убила своего дядю, который некогда дал ей защиту, уберёг от смерти ещё в детстве.

— Я назову её так, как ты и просила. Ливией. — Отвлёк голос Эрагена от ужасающих мыслей.

Отец судорожно обнял спящее тело прекрасной фейки, что-то ещё говорил ей, но моё удивление было настолько сокрушающим, что вытолкнуло меня из своих объятий мгновенно.

Ещё немного пошатываясь, слыша голоса в голове, которые эхом доносились до меня именами дочери и сестры, последним женским вскриком у порога смерти, я вышел из своей спальни и направился в покои Эриона. Брат Миллиоры наверняка мог знать о беременности моей любимой, о дальнейших планах Кэрол. Но больше всего на свете я хотел убедиться, что мои видения не ошибаются.

Ввалился я в комнату фейца весьма неаккуратно, буквально чуть не выбивая дверь. Эрион, сидящий за своим письменным столом, тут же поднялся на ноги и уставился на меня ошалелым взглядом. Но феец быстро разобрал в чём дело, как и сразу понял от чего я так зол.

— Мы не сказали лишь потому, что опасались за благополучие Миллиоры и что решишь пойти в замок, узнав о беременности моей сестры. Твои порывы, Эрбос, бывают весьма необдуманные.

— Как ты посмел утаить от меня такое! — зарычал и этот вопрос уже больше походил на голос зверя.

На эти звуки тут же сбежались все обитатели дома. Вэйса и Алантир сразу встали рядом с сыном, глядя на нас с Эрионом и не понимая, что именно породило между нами такой конфликт. Я ощутил на плече тяжесть руки своего верного помощника. Вскоре и Авалард с Зоуи явились.

— Что произошло? — спросил меня брат, его тело напряглось. Авалард знал, что не стал бы настолько выходить из себя просто так, он уже предчувствовал некую важную новость.

Я же, повернулся к Алантиру и Вэйсе. Эрион тут же прошёл к двери и закрыл её на замок, чтобы слуги ни в коем случае не стали свидетелями нашего обсуждения.

— Вы знали, что Миллиора носит моего ребёнка? Или ваш сын скрыл этот факт не только от меня?

Вэйса тут же покачнулась, осознавая, как опасна для её дочери беременность сейчас. Её руки потянулись к шее и стали её растирать, напоминая этим, жесты моей любимой и вызывая новый спазм боли в груди. Алантир был более сдержан, военная закалка не позволяла поддаваться часто эмоциям, но и она дала трещину от такой сокрушительной новости.

— Они не знали, — ответил Эрион сам и снова подошёл к родителям, обнял побледневшую мать и помог ей сесть в кресло за столом. — Мы с Кэр решили, что знать не должен никто. Пока…

— Выкладывай что вы задумали, — тихо, но с огромной угрозой в голосе, сказал я.

— Миллиора была вызвана к Градосу как наложница месяц назад, но Кэрол дала ей Мирт. Миллиоре не пришлось делить с ним постель, они усыпили его, — тихо, почти шёпотом произнёс Эрион. — Ещё Кэрол, при помощи крови Альхандры и своего дара проникновения в сны внушила королю, чтобы он был уверен — близость была. Теперь они хотят выдать положение Милли за заслугу Градоса. Кэрол спасла твою жену, Эрбос! Она и позже вытащит её. И если она просит скрыть от вас что-то, то на это есть причины! Или ты думаешь мне было легко таить все страхи за сестру лишь в себе, каждую минуту переживая за неё, любимую, что рискует собой и будущего племянника?

Все звуки в комнате разом стихли, рука Йена сильнее сжалась на моём плече в поддерживающем жесте. Все поняли, что ко мне пришло видение, но и поняли, как болезненно было оно.

— Что ещё ты видел? — вдруг спохватилась Вэйса. — Запах беременной фейки непременно обнажит отца ребенка.