Моя Фиалковая Зависимость (СИ) - Адлер Марина - Страница 100

Кап…

Кап…

Кап…

Ведёт отсчёт моя кровь, падающая с запястий на пол, до мгновения полного сокрушения Сактина.

Кажется победа уже близко. Она становится ощутима, как и чувство скорого освобождения от плена короля. В груди даже успевает разлиться радость от предчувствия скорого завершения этого ада. В голове уже мелькает счастливая картина того, как мы с Эрбосом берём на руки новорождённую дочь и счастливы в мире людей. Но неожиданно Градос, словно предвидя подобный разворот событий, резко оборачивается и его чары, сорвавшиеся с кончиков пальцев жестокого короля, уже несутся прямо в меня.

На мгновение лицо Градоса искажает боль, сожаление, горе… Но вскоре красивые черты замирают от хладнокровия. Сактин уворачивается от моего меткого луча света и тот пронзает лишь его бок, раня сильно, но недостаточно, чтобы убить. Я же готовлюсь принять сокрушительный удар его чар, которые уже слишком близки, чтобы бежать. Кажется, прикрываю глаза, молясь о том, чтобы смерть была быстрой, а не болезненной, ведь тьма окутывает со всех сторон.

Пронзительный девичий вскрик, пронзает воздух, и я решаю, что он мой. Пока не осознаю, что глаза мои всегда были открыты, а тьма не что иное, как силы чар скверны… Передо мной, в объятиях хаотично подрагивающих теней, лежит Ливия с большой, почти аккуратной дырой в животе. Чёрная кровь, как и магия ребёнка скверны бурным потоком вытекает из её тела, заливая в одночасье всё вокруг.

Градос тоже падает на колени из-за ранения, но вновь возносит руку для того, чтобы убить силой своей магии меня. Новый мощный луч сил вновь несётся ко мне, но теперь я успеваю немыслимо ускориться, чтобы увернуться от него и тот скользит в жидкое серебро зеркал. Как только магия Сактина касается врат в мир Бильвизи, а её свет неприятными жилами расползается по их отражающей поверхности. Всё застывает. Время замирает. Как и всё вокруг. Только предсмертные тихие всхлипы Ливии не оставляют этого места на рубеже безвременья.

К ней я и бросаюсь, хоть понимаю, что происходящее абсолютно невозможно, ненормально. Почему-то мне очень хочется излечить девушку. Я насыщаю её тело своими чарами, силясь исцелить, то повреждения слишком сильны. Она всё больше бледнеет, хотя кажется, что её фарфоровая кожа уже не может стать ещё светлее.

— Прости меня. Прости — шепчет она в полубреде. Глаза её смотрят на меня с дикой тоской, теряя былую черноту, обретая сияние благородного изумруда. На краткий миг мне кажется, что я смотрю в глаза Эрбоса, так они схожи по цвету и красоте.

— Прощаю. Прощаю, — отвечаю ей, хотя не понимаю за что именно просит прощения Ливия. Мне просто хочется облегчить её страдания хоть чем-то.

Тьма всё выходит и выходит из хрупкого тела девушки, пока я держу её за плечи, приподнимая и пачкаясь в её чёрной крови как в смоле. Но не только с кровью покидает скверна тело Ливии. Клубами и языками, её порочная магия беспрестанным потоком, выгибаясь и изворачиваясь, выползает из погибающего тела, словно паразит. Изумрудные глаза, распахнутые широко, наконец, замирают в невидящем взгляде. Сестра Эрбоса и Аваларда, принявшая мою сторону, приняла и смерть, защищая меня.

От этого чувство горя, вины, резко оборачивается гневом. Я осторожно опускаю девушку обратно на пол, забывая, что та уже не может ощутить боль и нахожу глазами Градоса, который, как и всё в этом мире, замер неподвижно. Но не успеваю я собрать магию в руках, чтобы убить врага, как из полыхающего Королевского амулета на его груди вырывается энергия и зарево чистого белого свечения. Я попросту закрываю руками лицо и голову, готовясь к чему-то опасному, ожидая взрыва сил, которому нет равных. Это ясно ощущаю по изменившемуся, неимоверно громко звенящему магией пространству.

Освобождение

— Ты освободила меня, — прозвучал чарующий красотой женский голос. Открыв глаза, я с трудом распахнула их и, немного поморгав, посмотрела на юную девушку перед собой.

Фейка была словно соткана из света, действительно ослепляя, а её золотистые светлые волосы переливались на плечах, достигая талии. В золотом шёлковом платье и с золотым венцом на голове из сплетения лепестков, она так сильно походила на статую Юльрал из оранжереи, что сразу узнала в ней ту самую Богиню, которая по приданиям высшего народа, являлась началом всех начал и создательницей магии, даруя по части своих сил каждому из своих созданий.

— И она… — с грустью посмотрела Юльрал на пол, где в обрамлении черноты, лежала Ливия.

— Но как? Почему? — в недоумении спросила я. — Мы даже не знали, что Королевский амулет пленил тебя. И при чём тут Ливия?

Юльрал по-доброму улыбнулась и смелее направилась ко мне, коснулась щеки.

— Кровная линия моей сестры, — задумчиво проговорила она, всматриваясь в мои черты. — Вы все — Альхандры, так похожи на неё. Сколько я вас видела из плена Королевского амулета за тысячи лет. Этого не счесть.

Богиня смотрела на меня как мать, поглаживая шёлковой ладонью скулу. Любя и восхищаясь. А затем её пальцы аккуратно, но быстро дотронулись моего лба:

— Я покажу.

Благоговейное тепло тут же расплылось по коже между глаз, а когда я вновь их открыла, то оказалась в совершенно ином месте. В замке, но тот был усыпан свечением растений, а за окном в саду неимоверных размеров, над волшебными цветами и кустарниками, порхали светящиеся ночные мотыльки серебристого, лилового и фиолетового оттенков. Замок был настолько светел и красив, что даже нынешний вид дворца Аластриса не поражал красотой и величием изнутри так сильно. Хотелось осмотреть дворец и снаружи, узнать какие ещё красоты скрыты в этом древнем месте. Осознание того, как сильно ухудшились виды Мидера с древних времён, в которые меня перенесло касание Юльрал, угнетало. Мир фейри медленно менялся без Богини, но этого не замечали его обитатели.

Но, как и что случилось?

Ответ стал проявляться сразу. Словно тень я стала наблюдать за мелькающими перед глазами трагичными событиями прошлого и не только теми, что пережила сама Богиня, избравшая путь фейки вместе с любимым Богом Аравилем, желая вкусить чувства в одном из созданных ею миров, но и события важные для моего полного осознания.

Судьба Юльрал гаммой чувств и душераздирающих сцен стала мелькать перед глазами. Как двое мужчин делили королеву и как Вар, друг и помощник истинного короля Мидера, убил Бога Аравиля, принявшего тоже облик фейца. Как обманом женился на Юльрал, желая заполучить трон и прекрасную королеву.

У Юльрал был сын от Аравиля уже в это время, но она родила сына и от Вара позже, а потом узнала о предательстве Вара. Что тот убил её любимого, чтобы жениться на ней и занять трон. Это стало известно вместе с предательством её же созданий из мира, который открывали зеркала при помощи особенной магии Богини и впускали мирных созданий в мир фейри.

Бильвизи в те времена выглядели совсем иначе, служили Юльрал и почитали её, но однажды утаили правду о подробностях гибели её первого мужа и сообщили о своей лжи слишком поздно. А именно тогда, когда Вар, захотел избавиться от истинного наследника престола, чтобы отдать трон своему сыну. Богиня в ответ намеревалась погубить младшего сына. Приказав увести своей сестре старшего из сыновей и спрятать его, Юльрал отправилась убить младшего, чтобы кровные линии Вара не обрели силу Богов, о которой так мечтал предатель.

Но Юльрал не смогла убить своего ребёнка, ведь любила всех своих детей одинаково. Вар успел ранить Юльрал пока та стояла с кинжалом над детской кроваткой, а его сестра, разузнавшая о тайнах магии скверны, помогала сдержать мощь Богини, пока тот пленил душу любимой. Королевский амулет, который мог надеть только потомок Аравиля, сделался для истинной души богини тюрьмой, чтобы и её другой сын отныне мог принять покров Королевского амулета беспрепятственно. Однако, Юльрал успела проклясть всех предателей, причастных к смерти Аравиля и её падению. Открыла врата через зеркало в мир бильвизи, который отныне лишила своего благословения. И самое главное, прокляла Сактинов, даруя им имя Saktin — что с древнего фейского наречия, означало отныне, как предатель, пока фейцы не позабыли свой язык.