Стратегия одиночки. Книга восьмая (СИ) - Зайцев Александр А. - Страница 62

Нет, я не собирался догонять пару землян, но они словно зарядили меня своей решительностью. Я просто не мог сейчас сидеть на месте или блуждать по городу в поисках учителей магии. Вместо этого быстрым шагом дошёл до городских ворот, отметился у стражи и, миновав большую очередь на входе в город, припустил со всех ног.

Во мне клокотала жажда деятельности. И, чтобы не ввязываться в ненужные приключения (которые меня стопроцентно нашли бы сами, учитывая моё настроение), я решил забрать обломки мечей. Да, можно было прыгнуть Вратами поближе к месту захоронения валириевых обломков, но две сотни километров… Разве это большое расстояние для воина Сапфира, который хочет просто бежать и ни о чём не думать?

Место, куда мне нужно было попасть, благодаря памяти будущего, я помнил хорошо. Благо в Прошлом Цикле лично там побывал. Так что, выбрав нужное направление, я побежал, словно Форрест Гамп из одноимённого фильма. Хотелось в этом беге забыться хотя бы ненадолго, чтобы ветер, бьющий в лицо, вычеркнул из памяти лица погибших землян, с которыми я разговаривал меньше суток назад.

Не знаю, какую скорость мне удалось развить, потому как ни спидометра, ни датчика спутниковой навигации у меня, разумеется, с собой не было. Но бежал я быстро, так что только ветер завывал в ушах.

Примерно на половине пути заказанные пусть у опытного и умелого мастера, но вполне обычные ботинки не выдержали подобной нагрузки, и у меня одновременно, что удивительно, слетели подошвы. Одна полетела куда-то влево, а вторая вправо. Красиво так полетели, будто из пращи запущенные. Пришлось остановиться и снять повреждённую обувь. Тщательный осмотр показал, что ботинки годятся теперь только для того, чтобы их выкинуть. Что я и сделал, оставшись босиком, в который раз за последние дни. Впрочем, сам виноват: если хочу бегать со скоростью, доступной Сапфировому рангу, надо не экономить, а заказывать обувь у мастера-артефактора, с зачарованием на крепость и уменьшенный износ.

Оставшись босиком, волей-неволей пришлось сбросить скорость и бежать уже не подобно выпущенной умелой рукой стреле, а словно нахожусь на неспешной пробежке в каком-нибудь земном парке.

Пробегая мимо города среднего размера, подумал о том, что можно было бы завернуть и заказать обновку у мастера-артефактора, но вспомнил, что такая обувь делается исключительно на заказ, и выполнение этого заказа займёт не меньше суток. Так что отказался от этой идеи, чтобы не терять время, продолжая бег босиком.

За всё время пути останавливался всего два раза: первый — чтобы выкинуть изношенную обувь, второй — уточнить у проходящего мимо каравана, где находится замок рода Онгатана, который в моей памяти служил первым и самым заметным ориентиром.

Когда стены искомого замка появились в поле зрения, я сориентировался по солнцу, выбрал, как надеялся, верное направление и побежал ровно на юго-восток. И через час заметил следующий ориентир — одиноко стоящий в поле древний дуб.

Так, двигаясь от одного знакомого по памяти будущего ориентира к другому, примерно за час до заката я добрался до небольшой, но быстрой речушки. С запада вплотную к речному берегу подступал лес, а с востока шла холмистая гряда, поросшая диким кустарником.

Дальнейшие поиски нужного места стали в разы проще: мне всего-то следовало двигаться против течения реки до её резкого, почти на сто восемьдесят градусов, поворота.

Лес, вдоль которого я шёл по речному берегу, принадлежал баронскому роду Онгатана. Местным крестьянам и охотникам было запрещено в его дубравах даже собирать хворост. Разумеется, этот запрет часто нарушали, но из-за известного своим взрывным характером барона местные жители старались не углубляться в этот лес, чтобы не спровоцировать вспышку гнева благородного владетеля.

По местным легендам, когда-то, несколько сотен лет назад, на месте этого леса были плодородные поля и стоял замок семьи, враждовавшей с родом Онгатана. Как и во всех крестьянских сказаниях, жилось на этих землях людям свободно, сыто и припеваючи. Но влюбилась дочь этой семьи, имя которой кануло в Лету, в наследника рода Онгатана и тёмной ночью открыла ворота своего замка войску возлюбленного, отключив предварительно защитные амулеты. На том и закончилась история семьи влюблённой девушки, да и сама она, говорят, не прожила долго. Замок, стоявший в этих землях, барон Онгатана приказал разрушить и сравнять с землёй, а на месте обильных пастбищ по его приказу маги Природы вырастили этот лес.

Не знаю, сколько правды в этой истории, а сколько лжи, да и не любопытен мне этот местный фольклор. Куда больше меня интересовали руины старого замка, а точнее фундамент, который от него остался.

Нужный мне резкий поворот реки, как и думал, найти не составило труда. Но прежде чем двигаться дальше, вглубь лесной чащи, решил немного отдохнуть, разогреть горячую еду и нормально поесть. На поиски фундамента разрушенного замка я собирался выдвинуться уже ночью, при свете Сегуны — в то время, когда тени обретают плотность, и шанс обмануть случайно оказавшегося на пути егеря, с учётом моих умений, возрастает многократно.

Вместо того чтобы разогревать ужин с помощью бытовых заклинаний, я выловил в реке несколько брёвнышек, высушил их магией Воздуха и развёл костёр. Почему именно костёр? Да просто захотелось пожарить хлеб на углях, как неоднократно делал, ещё будучи мелким мальчишкой, летом на даче у бабушки.

Пока дрова прогорали, сидел на речном берегу и, отдыхая, перебирал гладкие, отполированные водой камушки. Простые обычные камушки. Парочка таких камней, размером с четверть кулака, оказались столь похожи на мелких кабанчиков, что я даже взял их к костру. Катая по ладони эти камушки, чтобы не терять время, пока прогорают угли, занялся медитативными техниками, улучшающими память. Таким образом надеялся увеличить заполнение Звёзд Ментала.

Когда солнце уже склонилось к закату и начало уходить за горизонт, угли были как раз какие нужно. И, выстругав из веточек подобие шампуров, я нанизал на них предварительно нарезанные кубики хлеба. Вдыхая аромат запекающегося хлеба, подумал о том, что давно не разговаривал с Первым Пером. А мне было что ему рассказать.

Только потянулся к поясу, чтобы достать Первенца Кейташи из футляра, как почувствовал неестественное движение воздуха за спиной. Тут же, откинув шампуры в сторону, качнул тело сперва влево, а затем бросился вправо к лежащему невдалеке Разящему Шелесту, одновременно выставляя Воздушный Щит в сторону предполагаемой угрозы.

Точнее, попытался поставить Воздушный Щит, но из-за недостатка практики заклинание сработало на долю секунды позже, чем необходимо.

Ещё бы чуть-чуть, буквально пара сантиметров — и я бы уклонился от неожиданной атаки. Касание верёвки на руке почувствовал одновременно с тем, как моя ладонь сжалась на Разящем Шелесте. Только вот вскочить с оружием в руках у меня уже не получилось. Вместо этого я повалился на траву, связанный так плотно, словно меня спеленал опытный пыточных дел мастер.

— Да что с тобой не так?!! — заорал я, уткнувшись носом в землю, узнавая спеленавшую меня верёвку.

Пару минут ничего не происходило. Лес шумел как обычно, а ветер, словно издеваясь, сильным порывом закинул один из шампуров с нанизанными кусочками уже почти приготовленного хлеба прямо в угли.

Стиснув зубы, я попытался напрячь мышцы, но верёвка тут же сдавила ещё сильнее, отчего стало трудно дышать. Ясно: даже на Сапфире нечего и думать о том, чтобы порвать эту грёбаную артефактную дрянь! Честно, я эту верёвку уже ненавижу самой искренней ненавистью, как честный онлайн-игрок ненавидит читеров.

Крепко, до боли, зажмурившись, я резко распахнул глаза, одновременно активируя заклинание Металлической Чешуи. Не помогло: верёвка держала по-прежнему крепко и даже не думала соскользнуть с покрытой металлом руки. Следом применил Доспех Духа — и только почувствовал проблеск надежды, как магия дварфов рассыпалась на мелкие части, не в силах противостоять странному артефакту, который спеленал меня, словно почтовую бандероль. А после верёвка сдавила ещё сильнее, словно намекая, что не стоит применять магию, если хочу дышать. Ясно, я по-прежнему бессилен против этого чита. Значит остаются переговоры.