Королева разрушенных империй (ЛП) - Уивер Бринн - Страница 15

Я хихикаю, а улыбка Эдии становится шире, когда она разглядывает золотой и лазурный узор, полумесяц и восьмиконечную звезду, мерцающие в тусклом свете.

— Сучка, это из «Звездных войн».

— Да, но все же. Это место точно скатится в хаос без тебя, если Ашена оставить одного. Так что, возможно, недалеко от истины. — Эдия стучит пальцем по метке, затем хватает меня за плечи. — Пошли. Вернем тебя к твоему Жнецу, пока он не спалил царство и не сделал тебя Правительницей Выжженной Земли. Тогда тебе нельзя будет издеваться над демонами, если они будут все мертвы.

— Ты так хорошо меня знаешь, — говорю я, пока Эдия кладет руку на мою метку и начинает читать заклинание, скрывающее мои эмоции. — Так... Ашен все еще твердит про «жену», да?

— Ага, — говорит она, бросая на меня взгляд, пока метка теплеет под ее ладонью. — И сегодня не нужно поднимать эту тему. Как бы я ни любила, когда ты дразнишь его, он сейчас в плохом состоянии.

Я скептически смотрю на ведьму, затем на ее руку.

— Ты буквально колдуешь над моей меткой, Эдия. И теперь говоришь, что сегодня не день для издевок?

— Дразнить его, чтобы подкрасться и удивить? Конечно. Спорить о «жене»? Черта с два, — Эдия убирает руку, и метка вспыхивает теплом. — Готово. Заклятие спадет, как только ты коснешься его. А теперь валим отсюда.

Эдия протягивает руку, и я вкладываю свою ладонь в ее. Вместе мы шагаем в темноту, оставляя безмолвные кольца позади.

ГЛАВА 10

Мы с Эдией прибываем в «Kur», где величественный зал безмолвен, как гробница. Зида лежит свернувшись на возвышении и поднимает голову, когда черная сфера вокруг нас растворяется. Ее язык тычет в нашем направлении, чешуя переливается, но она не покидает своего места. Просто наблюдает, как мы углубляемся в здание.

Я никогда не была в этой части «Kur», но Эдия, кажется, знает дорогу по слабо освещенным коридорам. Она уверенно ориентируется в пространстве, даже когда мы проходим мимо пары солдат, которые стараются не пялиться на почти голую, довольно грязную и откровенно вонючую Королеву. Они отводят взгляды. Видимо, они приняли предупреждение Ашена близко к сердцу, судя по вспышке страха, который я улавливаю в их запахе, когда они проходят мимо.

Мы идем несколько комнат — просторный тронный зал с высокими окнами, выходящими на покрытую туманом Бухту Душ, несколько небольших кабинетов, вероятно, принадлежавших членам Совета, опустевших, если не считать столов и стульев. Наконец, в конце коридора Эдия замедляет шаг и останавливается у открытой двери, ее лицо искажено тревожной гримасой. Она бросает на меня взгляд, в котором смешались грусть и облегчение, и кивает в сторону комнаты.

Мое сердце колотится, когда я осматриваю сцену передо мной. Делаю несколько осторожных шагов внутрь, и мои чувства атакуют зрелище, звуки и запахи ярости.

Ашен стоит спиной ко мне в просторном помещении, где стол разбит, а стулья разбросаны по периметру — одни расколоты, другие опрокинуты. Его крылья до пола обволакивают густые волны черного дыма, в глубине которого мерцают искры. Но под этой пеленой дыма и падающего пепла — что-то вроде змеиной кожи, каждая черная чешуйка подсвечена, как тлеющий уголь. Я никогда не видела его крылья такими. Даже не знала, что такое возможно. Это одновременно пугает и восхищает. Свет внутри них мерцает, когда он наклоняется, его руки скрыты густым дымом, черными чешуйками и нитями темно-янтарного света.

Я бросаю взгляд на Эдию, но ее лицо непроницаемо. Звук сдавленного, мучительного крика возвращает мое внимание к Ашену, а за ним — отчаянный стук сердца, которое едва бьется.

— Верни. Мою. Жену, — рычит Ашен.

— Я не знаю, где она, — сквозь зубы выдавливает демон, его голос хриплый, будто рот полон камней. Пронзительный вопль вырывается из его горла.

— Я сказал вернуть ее. Не говорил, что ты можешь говорить.

Рык Ашена звучит с мрачным, жестоким удовлетворением. Хруст. Разрывание. Звук крови, хлещущей на пол. Сердце в агонии замирает. Останавливается. Остается только биение Ашена, его дыхание учащено от напряжения.

— Ого, — говорю я. Позвоночник Ашена выпрямляется, будто его окатили ледяной водой. — Дай угадаю, Жнец. Он что, облизал твое масло?

Крылья Ашена потрескивают, когда он медленно поворачивается ко мне.

Грудь Жнеца забрызгана кровью и блестит от пота. На руках — рваные царапины, оставленные теми, кто пытался сопротивляться и проиграл. Его лицо, изможденное бессонницей, обрамляют темные круги под глазами цвета коньяка. Черное пламя в зрачках окружено ярко-красными кольцами. Он выглядит настоящим демоном, пока не делает вдох — будто не дышал несколько дней. Человек под личностью Жнеца проявляется, его брови хмурятся, а глаза становятся влажными.

— Лу?.. — Ашен сжимает в кулаке окровавленную шею искалеченного тела. Челюсть демона, вырванная наживую, зажата в другой руке, язык болтается, как отвратительная фиолетовая пиявка.

— Вау, — говорю я, указывая на труп, который с глухим шлепком падает на другое окровавленное тело, когда Ашен разжимает пальцы. В комнате еще несколько тел — одни превращаются в пепел, другие остаются мертвыми навеки. — Ты был занят.

Несколькими быстрыми шагами Ашен подбегает и подхватывает меня на руки, прижимая к своей горячей груди, словно пытаясь вобрать в себя. Магия заклинания Эдии рассеивается, когда наши метки соприкасаются. Как только это происходит, волна его облегчения накрывает меня, поднимается к горлу и перехватывает дыхание. Я обвиваю руками его шею, прижимаюсь лицом к его коже, вдыхая его запах — привычное тепло скрыто под нотами крови и ярости.

Ашен отодвигается, но не отпускает меня. Его окровавленные ладони охватывают мое лицо, осыпая каждый сантиметр поцелуями. Глаза, кончик носа, щеки, губы, слезы на ресницах — все покрыто отчаянными, жадными прикосновениями, пока я не начинаю смеяться. Но он не останавливается, целуя снова и снова, потом опять поднимает меня. Он прижимается к моей шее, шепча в ухо свои муки: «Моя Лу. Моя Лу, моя Лу. Моя жена. Я не чувствовал тебя. Нигде. Искал, но ты исчезла. Просто исчезла. Я никогда не знал такой бесконечной паники. Где ты была? Я потерял себя, Лу. Тут было пусто. Я был поглощен тьмой без тебя, моя Лу».

Ашен не отпускает, шепчет, целует, а мои слезы текут ручьем, смешиваясь с его кожей. Он поворачивается так, чтобы видеть Эдию за моим плечом, но все еще не выпускает меня из объятий.

— Ты вернула ее мне, — говорит он хриплым шепотом. — Спасибо, Эдия.

Эдия ничего не отвечает. Я только слышу, как шевелятся ее волосы, когда она кивает. Но я знаю ее лучше всех. Знаю, что она, наверное, изо всех сил старается не заплакать. Она ненавидит плакать на людях — только при мне.

Может, Ашен тоже это чувствует, или, может, это его собственные эмоции, которые он пытается скрыть, но он отворачивается, и проходит долгий момент, прежде чем он ставит меня на ноги. Но даже тогда его руки не отпускают мои плечи.

Я вытираю глаза тыльной стороной ладони и улыбаюсь Ашену — его лицо смесь боли, изнеможения и облегчения, которое все еще сдавливает мое горло.

— Все в порядке, Жнец?

Ашен фыркает и отвечает нежным, мягким поцелуем. Пламя желания приглушено под другими эмоциями, что я чувствую в нем. Сейчас важнее потребность защищать. Жажда заботы, нежности — использовать эти окровавленные руки, чтобы исцелять после того, как они причиняли боль.

Я провожу пальцами по его метке, размыкая губы и приглашая его язык встретиться с моим. Мой Мастер Войны. Я чувствую дисбаланс в нем — как отчаяние перевесило чашу весов и погрузило его в разрушение. Но в нем также есть мир, милосердие и жизнь. И я знаю: они вернутся с каждым прикосновением.

— Ты пахнешь Бухтой Душ, — шепчет он, отрываясь.

— Я неожиданно искупалась в море. И это было дерьмово, кстати. Там было недружелюбное существо, которое тащило меня по дну. В итоге я оказалась в странной подводной пещере.