Королева разрушенных империй (ЛП) - Уивер Бринн - Страница 1

«Королева разрушенных империй»

 Бринн Уивер

ПЛЕЙЛИСТ

Astronaut - Sir Sly

High - Sir Sly

Life Itself - Glass Animals

All for You - Night Riots

Middle Fingers - MISIO

Older Now - 888

Leave You - Sir Sly

I Don’t Give a… - MISSIO (feat. Zeale)

Driven By Their Beating Hearts - Silent Film

Sweet Disaster - DREAMERS

Breaking Free - Night Riots

I See You - MISSIO

Evil - 8 Graves

Dirty - grandson

Headlights - Morning Parade

Young and In Love - A Silent Film

Color - Finish Ticket

Somebody New - Joywave

Just Movement - Robert DeLong

Us & Ourselves - Morning Parade

Critical Mistakes - 888

CASTLE OF GLASS - LINKIN PARK

Spells - Cannons

Die A Little - YUNGBLUD

Sick Thoughts - Lewis Blissett

Enjoy the Ride - Night Riots

Material Boy - Sir Sly

I Run To You - MISSIO

Blank Slate - Joywave

I’ll Wait - Kygo & Sasha Alex Sloan

Benediction - Luke Sital-Singh

Can’t Help Falling in Love - Kina Grannis

Can You Feel The Sun - MISSIO

Forever (In My Mind) - MALINDA

Scavenger - Finish Ticket

Cruel - Foxes

Kamikaze - MØ

Amor Fati - Washed Out

Fangs - Night Riots

chasing kites - iamamiwhoami & ionnalee

Crazy for Love (feat. Hanna Stone) - Mondays

Bedroom - Litany

Giver - K.Flay

Hard to Forget - Jane XØ

Paradise - Bazi

Hope - T. Thomason

Body Language - ELIO

Heat Seeker - DREAMERS

Drown (feat. Clinton Kane) - Martin Garrix

Tranquilize - Finnish Ticket

& Down - Boys Noize

Good Luck with Your Dreams - DJ DENZ The Rooster

Heaven - Amy Allen

ГЛАВА 1

Я первая женщина в истории, ставшая королевой, будучи одетой лишь в тонкий шелковый плащ с засохшей спермой на ногах.

Это вторая по громкости мысль в моей голове прямо сейчас.

Первая же предельно проста. Она звучит так:

ЧТО ЗА ХЕРНЯ, МАТЬ ТВОЮ.

Я окидываю взглядом зал, где Жнецы преклонили передо мной колени, и цепляюсь за эти мысли, как за спасительную соломинку.

Под плащом я голая.

У меня сперма на ногах.

ЧТО ЗА ХЕРНЯ, МАТЬ ТВОЮ.

Некоторые Жнецы не спешат опускаться на колено, но Зида быстро приводит их в чувство. Она соскальзывает с возвышения с глухим стуком и приближается к демону, который уставился на меня, отказываясь склониться. По его лицу пробегает выражение «о черт», когда змея оказывается рядом. Он начинает опускаться, но Зида уже решила, что слишком поздно. Ее массивная белая голова взмывает вверх, а затем обрушивается на демона, поглощая его тело и заглушая крик.

Она проглатывает его целиком - вместе с ботинками.

Все, кто еще стоял, моментально падают на колени.

— Блять, это было омерзительно, — шепчу я, стараясь не шевелить губами, на случай если кто-то осмелится поднять на меня взгляд. — Ашен.

— Лу, — так же тихо отвечает он, не поднимая головы.

— Ты не видел? Мужика только что сожрала змея.

— Я слышал.

Зида возвращается на возвышение, и комок свежей добычи скользит в ее животе. Она обвивается позади меня, ее голова зависает в воздухе над моей.

Я просто… мне нужна минутка. Наверное, это впечатляющее зрелище для тех, кто осмелится поднять глаза: огромная змея возвышается над странной гибридной вампиршей, которая еще мгновение назад была самым желанным трофеем в их землях. Так что… думаю, я могу взять паузу, чтобы собраться. Мне просто нужно уставиться вдаль, будто я завоевала это место типа как Мать Драконов из «Игры Престолов».

Итак, наступает тишина.

Долгая-долгая тишина.

Ашен шевелится, но не поднимает глаз. Ему и не нужно - я чувствую его тревогу под своей кожей.

Блять, блять. Бляяять.

Когда Ашен предложил мне спичку, чтобы сжечь это место, или милосердие, чтобы спасти его, я не думала, что последнее означает, что мне придется им управлять. Я никогда ничем не управляла. Наверное, это звучит странно, учитывая мой долгий-долгий срок в Мире Живых, но командовать армиями - это не то же самое, что быть, блядской королевой царства своих злейших врагов. Да и в армиях мне нравилось не столько командовать, сколько веселиться и крушить все без ответственности - как в дни с Томоэ Годзэн. Это она отдавала приказы и вела нас в битвы. А я просто получала кайф, отрубая головы, сражаясь с подругами-воительницами и иногда закусывая мудаками.

Блять.

Мне нужно что-то сказать. И лучше, чтобы это было что-то хорошее. Потому что я окружена демонами, и большинство из них с радостью перерезали бы мне глотку при первой возможности.

Я прохожу мимо Ашена, и он остается на колене, пока я не останавливаюсь у его плеча. Он поднимается и следует за мной, его меч пылает, а Зида плывет за нами, как волна белой чешуи.

Толпа расступается.

Я не позволяю концу серебряного копья, зажатого в руке, коснуться пола, пока не останавливаюсь у отрубленной головы Эшкара. Я долго смотрю на нее, пока сердце бешено колотится, громко отдаваясь в ушах.

Это много — не только для меня, но и для всех здесь, будь то друг, враг или что-то между. Вся моя жизнь проносилась, как раскат грома. Столько лет тянулись бесконечно, один за другим. А теперь вокруг — прекрасная, темная буря, вспышки ослепительных молний, опасность и красота. В этом есть жизнь.

— Мы, бессмертные, привыкли к стабильности, не так ли? — говорю я, обращаясь столько же к голове, сколько и ко всем остальным, голос ровный и тихий. — Кажется, что века проходят без изменений. Бесконечно. Каждый день одинаков. А потом внезапно — катаклизм. И все меняется в одно мгновение.

Я наклоняюсь, запуская пальцы в мягкие волосы Эшкара. Поднимаю его голову и поворачиваю лицо к себе. Смотрю в его остекленевшие глаза. Они выглядят почти ненастоящими, будто плохо набитое чучело. Я вглядываюсь в глаза и думаю: что творилось за ними? Сколько лет он потратил, чтобы вылепить это место по своему замыслу. А теперь все его планы растворяются, вытекают прямо из головы.

Интересно, чувствовал ли он хоть раз то, что чувствовала я. Жатву. Когда я на мгновение жила внутри Ашена, в тот миг, когда он забрал Давину из Мира Живых. Скольжение души сквозь ладонь. Скорбь и страх. Демон, вырывающий тайны у их хранителя. Распутывающий историю. Отправляющий душу бессмертного тлеть в рабстве, одиночестве или ярости. Интересно, чувствовал ли Эшкар когда-нибудь то, что чувствуют Жнецы его царства. Что чувствовал Ашен.

Я поднимаю взгляд и окидываю зал.

— Стабильность. Это коварная иллюзия времени. Потому что каждый день был другим. Каждый — чуть хуже предыдущего. Капля отчаяния. Щепотка гнева. Сожаление. Вина. Все это использовали против вас, чтобы заставить выполнять волю Совета — неважно, справедливую или нет. И медленно милосердие перестало существовать.

Я опускаю голову Эшкара. Смотрю на ползунов, ерзающих на краю зала, их глаза прикованы ко мне. Я слышу шепот их обрывков мыслей, как слышала гибридов в Мире Живых. И души… я тоже чувствую их. Их присутствие. Их страдания и смятение.

Я поворачиваюсь и иду обратно к возвышению, Ашен рядом, а Зида скользит вокруг нас. Я замечаю бледно-розовый след на ее чешуе — там, где я ранила, а затем исцелила ее. Ее голова движется вровень с моими ногами, узкий серебряный глаз наблюдает.

Дым за возвышением поднимается по стене, густой, как водопад. Я смотрю на него, поднимаясь по ступеням с копьем в руке, и меня озаряет.

Я все еще могу отомстить этому месту. Могу превратить его в то, чем оно не хочет быть. И милосердие, которое я принесу, станет спичкой, что сожжет любого на моем пути.

Порыв силы поднимается из глубины живота, наполняя грудь. Он касается горла. Это мимолетная мысль: это может быть моим. Я могу править этим местом.