Сердце с горьким ядом (ЛП) - Уивер Бринн - Страница 35

Слышу шаги. Сильные руки обнимают меня сзади, и Ашен притягивает к себе.

— Тш-ш, моя вампирша, — шепчет он на ухо. От этого я плачу еще сильнее. Ашен крепче сжимает меня и целует в висок. — Не плачь, моя Лу.

— Не сработало… — все внутри будто разорвано на тонкие полоски. Кажется, я больше не узнаю себя. Твердые объятия Ашена только заставляют меня сомневаться в том немногом, что, как мне казалось, я знала.

— Сработало. Ты просто поймала не того.

Ашен слегка ослабляет хватку, разворачивает меня к себе и прижимает к груди. Держит так долго, согревая. Я плачу в его безупречную рубашку, вдыхая запах нюхательного табака, слушая сердцебиение, которое успокаивает, даже когда я этого не хочу. Спустя время, которое кажется вечностью, Ашен запускает пальцы в мои волосы, отстраняется и смотрит в глаза.

— Хватит, — шепчу я. Крупные слезы все еще катятся по коже. Он стирает одну из них.

— Что хватит?

— Просто хватит, — говорю я. Не знаю, обращаюсь ли к Ашену или к себе. Утром это казалось игрой. Но я не могу играть и побеждать в таком состоянии. Отвожу взгляд, но не ухожу от его прикосновений. — Хватит заставлять меня чувствовать то, чего я не должна.

Ашен убирает прядь волос с моей щеки и берет мое лицо в ладони. Я встречаю его взгляд всего на мгновение и сразу жалею. Я не единственная, кому больно. Все написано у него в глазах.

— Что именно, вампирша?

— Не надо, — вырываюсь и смотрю под ноги. Не хочу быть такой уязвимой на открытом пространстве. Чувствую себя тигром без когтей. Змеей без клыков. Ноги будто налиты свинцом, когда я отступаю и ускользаю в ночное одиночество.

— Я скажу тебе еще одну вещь, которую не делал, вампирша, — кричит Ашен мне вслед. В его голосе звучит такая боль, что я замираю. Тишина между нами тянется так долго, что я оборачиваюсь. Ашен стоит, окутанный тенями туннеля. Но я все равно вижу его отчетливо. Вижу напряжение в челюсти, сведенные брови. Вижу, как тяжело ему сделать вдох. — Еще одна вещь, которую я не сделал, и это было хуже всего.

Мое сердце останавливается. Словно ледяные щупальца скользят по позвоночнику. Не думаю, что сейчас готова услышать какое-то ужасное признание. Но, наверное, это идеальный момент для удара. Я собираюсь с духом, но голос звучит устало, а не твердо.

— Что?

Ашен выходит из тени. Каждый шаг осторожен, будто я могу убежать, взорваться или просто исчезнуть.

— Я никогда не говорил тебе, что чувствую. Ты спрашивала меня, по-своему, но я не отвечал.

Он останавливается передо мной. Свет уличного фонаря озаряет его лицо жутковатым сиянием.

Ашен изучает мои глаза, наверное, находя в них следы страха, недоверия и смятения. Века одиночества виднеются в его взгляде, когда он это замечает, и он делает глубокий вдох.

— Я не говорил тебе, как жизни, потраченные на забор душ, истощили мою собственную. Не рассказывал обо всем, что потерял за десятилетия. Я должен был сказать, как каждая минута с тобой выводила меня из тени. Быть с тобой - словно ступить на райский берег после плавания в море скорби. Разлука с тобой - будто падение в холодную, безжалостную тьму, — пальцы Ашена скользят по моей щеке, и я закрываю глаза. Хочу прижаться к его прикосновению. Хочу утонуть в его словах. Борюсь с собой с каждым ударом сердца. — Я пытался держаться подальше и не смог. Пытался оттолкнуть тебя и потерпел неудачу. Пытался защитить, и тоже провалился.

Ашен подходит ближе. Его ладони согревают мои щеки. Дыхание обжигает кожу. Он осторожно целует один закрытый глаз, затем другой.

— Посмотри на меня, Лу. Пожалуйста, — шепчет он. И я смотрю. Он смотрит в ответ с такой решимостью и тоской, что я без тени сомнения понимаю: это правда. — Хуже всего было то, что я не сказал, что люблю тебя, Лу. Я должен был сказать, когда ты впервые доверила мне свой голос. Или когда мы сидели в пустыне у Саккары. Или когда стояли под твоим именем в библиотеке. Даже когда я держал тебя на руках, пересекая границу Царства Теней. Я должен был повторять это снова и снова, чтобы ты больше не сомневалась. Ты бы знала, что я приду за тебя. Что несмотря ни на что, я найду способ вытащить тебя. Что я отдам ради тебя все.

Я не могу двигаться, думать, даже дышать. В лице Ашена столько тоски. Время, проведенное вместе, было таким коротким и недостаточным. Оно потускнело, как медь, оставленная под дождем, незащищенная и забытая. И в этом проблема любви. Какой бы сильной она ни была, любовь опасна, подвержена порче. Она может быть ядом, таким же смертельным, как злость или скорбь.

И я боюсь.

— Я не могу, — шепчу. — Я теряю себя. Я не могу это чувствовать.

— Но я могу, — говорит Ашен. Его решимость не запятнана моей честностью. Скорее, она становится еще ярче. — Я помогу тебе найти себя снова, Лу. Во мне достаточно любви на нас обоих, пока ты не передумаешь.

— А если я не передумаю?

Ашен наклоняется ближе. Его пальцы осторожно скользят по моим скулам, будто он может запомнить каждый дюйм на своих подушечках.

— Я бессмертный, у меня много времени.

Я смотрю в глаза Ашена, и на мгновение мне кажется, что все может быть так просто. Если я отпущу себя. Позволю ему заботиться обо мне. На мгновение. Час. Одну ночь.

Я слышу, как камеры сердца Ашена качают кровь под его ребрами. Он притягивает меня ближе, пока моя грудь не касается его, пока его пламенная тоска не растапливает мои стены. Искры появляются в его глазах, когда он следит за моими.

— Я люблю тебя, моя вампирша. Неважно, как ты изменишься, что потеряешь или обретешь. Ты всегда будешь моей Лу.

Пушки, бастионы, каменные блоки, охраняющие мое сердце… они рассыпаются в прах.

Когда наши губы наконец встречаются, этот поцелуй другой. Очищенный до чего-то настоящего. Это не просто волна желания, прорывающая плотину, чтобы унести. Это то, что чувствуешь, когда у тебя ничего не осталось, но все равно рискуешь. Когда кто-то прикрывает твой угасающий огонь ладонями. Этот поцелуй — любовь. Может, я решу, что не хочу ее. Может, оставлю в темном уголке сердца и буду надеяться, что она зачахнет. Но она есть, даже если я не даю ей права на существование.

Наши языки ласкают друг друга в этом дурманящем поцелуе. Я чувствую вкус мяты и ванили. Вкус яда желания. Провожу пальцами по татуировкам на шее Ашена и притягиваю его ближе. Его руки скользят по моей спине, и одна из шершавых ладоней находит оголенную кожу под свитером. Ашен вздыхает в мои губы, будто его руки скучали по моему телу. Он приподнимает меня, а я держу его лицо в руках.

Ашен отстраняется, чтобы оставить поцелуи на моей шее.

— Вернемся на виллу, вампирша, — шепчет он в кожу.

Я качаю головой, и он целует мою челюсть, будто не согласен. Мой голос звучит потерянно, будто я не знаю, как решить простейшую проблему.

— Я голодна.

Ашен отводит волосы и проводит пальцем по венке на шее.

— Я знаю. Можешь выпить мою.

Мрачный смешок вырывается из моих губ, и Ашен крепче сжимает меня в объятиях. Это так заманчиво после неудачной охоты. Может, это делает меня слабой, но вряд ли я смогу отказаться.

— Ты соответствуешь критериям мудака, — говорю я, выдыхая, когда Ашен покусывает кожу на горле. Стараюсь не вздохнуть, когда его губы смягчают укус. — Если это твой план заставить меня влюбиться, он не сработает.

Я чувствую ухмылку Ашена в его поцелуе, который медленно возвращается к моим губам.

— Мой единственный план - заставить тебя поверить моим словам. Войти в тебя и наблюдать, как ты кончаешь с моей кровью на языке и моим именем на губах.

Я ухмыляюсь от желания, когда Ашен опускает меня и поправляет волосы. Он смотрит в мои глаза с ненасытным голодом и жаром.

— Когда ты влюбишься…

— …если…

— Когда ты влюбишься, вампирша, это будет не из-за крови или магии. Это будет по твоему выбору.

— А если я не выберу тебя?

— Может, и не выберешь. Но я должен верить, вампирша. Так же, как я выбрал тебя, — говорит он, вдыхая мой запах, согревая кожу прикосновениями. Я закрываю глаза, и время замедляется, выдергивая нити боли из сердца и сшивая его заново ярким шелком. — Иногда даже демоны должны верить в любовь, моя вампирша. И я верю в тебя.