Пациентка по межзвездной переписке (СИ) - Лунёва Мария - Страница 4

Но боли не было совсем. Я видела, как брызнула кровь. Как показалось что-то красное и противное. Всё это время я вопила от дикого страха и звала на помощь папу.

Над головой оглушающе зажужжала здоровенная пила для льда. Сверкнул стальной диск, и рука монстра упала рядом с моим лицом. За ней другая.

— Не тронь мою сестру, — кричала надо мной Астра, разделывая чудовище на части. Кровь забрызгивала всё вокруг.

Это как-то привело в чувство.

Приподнявшись на четвереньки, увидела, что снаружи носится ещё один вывернутый человек.

Ползком подобравшись к двери, попыталась закрыть её до конца. Но куда мне. Я пыжилась, старалась так, что красные круги перед глазами расплывались. Ничего не выходило, сил у Астры было больше.

Но я не сдавалась. Тварь, учуяв кровь, рвалась к нам. Очень нехотя металлическая створка поддавалась. В узком отверстии мелькала жуткая рожа с острыми зубами. От нее исходило такое зловоние, что в носу щипало.

— Ну нет уж, — рявкнули над самым моим ухом.

Просунув пилу в отверстие, Астра расправлялась со вторым монстром, который уже никак не мог пробраться через уменьшающуюся щель. Он визжал и царапал когтями металл. Разевал пасть...

Наконец, дверь с протяжным скрипом закрылась. Упав на живот, я тихо заскулила. Боль накатила так внезапно, что дышать стало тяжело.

— Лиля, — надо мной рыдала Астра, пытаясь приподнять. — Лиличка, прости. Прости меня! Папа же запретил! Он запретил брать тебя с собой. Что я скажу маме... Лиля, прости меня! Что я скажу папе и маме? Я же не послушалась их...

Я всё хуже понимала, о чем она говорит. Перед глазами расплывалась тьма.

_____________________________

Дорогие мои, у меня для этой книги припасено несколько визуалов, уж очень долго я к ней готовилась. Так что наслаждайтесь

Глава 5

Двенадцать лет спустя.

Планета Церера

Пассажирский космопорт

В небольшом пассажирском космическом порту, рассчитанному на одновременную стоянку всего двух межпланетных крейсеров, народа, по обычаю, почти не наблюдалось. Да и кому здесь быть? Корабли заходили сюда транзитом и никогда не задерживались дольше, чем на полчаса. Редко когда кто с них сходил и ещё реже спешил на посадку. Это в грузовых доках каждую минуту стартовали громоздкие мусоровозы, а здесь вечная тишина.

Причем повсеместно, даже в маленьком зале ожидания с пятью скамейками в ряд. С одной стороны к нему примыкала будка со скромной вывеской «Касса», а с другой — выход на два перрона. У одного сейчас стояла красная металлическая махина с флагом Марса на главном люке. Но он так и не отворился. Никто крейсер из пассажиров, увы, не покинул.

К моему огромному сожалению.

Сидя на дешевенькой, модернизированной под нашу гравитацию магнитной доске, парящей над поверхностью планеты в каком-то метре, я печально вздыхала. Сестра снова не прилетела. Не было её и вчера, и позавчера... И неделю назад. И две... Мы с папой каждый вечер приезжали сюда и встречали проходящие крейсеры с Марса. Всё надеялись, что появится пропажа наша, но... нет.

Я не могла унять вздохи разочарования, хотя и ругала себя за слабость. Огромные ладони сидящего рядом на лавке папы сжались в кулаки. Костяшки пальцев заметно побелели. Нет, он не имел привычки вздыхать как барышня. Не выражал ярко эмоции. Но я знала, какой страх он испытывает эти несколько месяцев. Его старшая дочь пропала без вести и даже заявление никуда не подашь. Нет доказанного факта исчезновения человека. В нашем участке так и сказали: «Сбежала, а вмешиваться в частную жизнь совершеннолетних — права не имеем. Вот если вы узнаете о криминале — тогда милости просим»

На отца в тот момент смотреть было страшно. Он молчал весь вечер, а после незаметно от нас листал прайс с продаваемыми участками на других планетах. Но цены там были такие, что хоть в рабство продавайся. Это его добило окончательно — физическое и финансовое бессилие.

Вот тогда-то мама и попросила меня присмотреть за ним. Я ведь младшая. Его вечный «щеночек» да «котеночек». Лиля, которая никогда не вырастет. Я стала набиваться с ним в космопорт, развлекала, а вернее — отвлекала от нашего несчастия разговорами. И подбадривала как могла. Просто знала, как он трясется за каждую из нас. За жену, за дочерей. И наверняка винит себя в том, что Астра не дома, не под его крылом.

Он всегда, в каждых наших неудачах винил прежде всего себя. Не купили мне новый протез — он мало работал. Не смогла Камелия вырваться на очередной конкурс по танцам — он виноват, мало денег в дом принес. Не может Петуния слетать в очередную миссию «Зеленых», ну, причина всё та же. И никакие наши возражения он не принимал. Всё взваливал на себя. Да, каждая из нас работала и не сидела на его шее бездельницей, но эти деньги в семейный бюджет не шли. Это на одежду и маленькие радости для его девочек.

И теперь такая беда. Отец заметно сдал, и в его темных, густых прядях появились белые нити, правда, только три. Седые волосинки мы с Камелией вырвали, пока он спал, и сделали вид, что не при делах.

Крейсер издал громкий звук, оповещая непонятно кого об отбытии. Огромный корабль неуклюже поднялся над перроном и, поблескивая красными боками, направился в длинный прозрачный шлюз, уходящий под самый купол, а оттуда — в открытый космос.

— Нам пора, — протянув руку, я коснулась плеча папы. — Он уже стартовал.

Отец кивнул и медленно поднялся. Совсем как старик, хотя Эвану Войнич ещё не исполнилось сорока трех лет. И вроде ещё молод, но уже так устал.

Нет. Сестра исчезла без следа. Всё, что мы знали — она по непонятным причинам не прошла распределение после вручения диплома. Потом её видели в доках космического порта Мараби, что на Марсе. Это каким-то непостижимым мне чудом выяснила Камелия через нашу двоюродную сестру Белладонну. А Бель, в свою очередь, взломала архив камер. В общем, мы знали, что Астра находилась в доках. Она пыталась наняться на корабль самостоятельно. И видимо, ей это удалось, потому как о сестре более ничего не было известно.

Она исчезла.

Где она теперь и что с ней? Это было не в её характере — вот так исчезать. Она звонила каждый вечер на протяжении всех пяти лет, что училась. Наша гордость — «Биоинженер». Первая с Цереры, кто получил действительно достойное образование.

Но...

— Папа, всё будет хорошо, правда ведь? — я сжала его огромную шершавую ладонь, пытаясь хоть как-то облегчить его боль.

Астра всегда была его надеждой. Тем ключиком, что поможет ему исполнить заветную мечту — вывезти нас из этой дыры под названием Церера.

— Да, Лиля, твоя сестра непременно появится, — он кивнул. — По всей видимости, у нее нет способа связаться. Возможно, она работает на корабле другой системы и не находится нужного канала для соединения с нами. Церера — это не Земля. К нам порой и из Сатурна сигнал не доходит.

— Ну вот, — подыграла ему я. — Уверена, всё у нее хорошо. Мучается сейчас, поди, что позвонить не может и думает, как ты её отчитаешь за такие дела.

Отец опустил голову и взглянул на меня. Такие же пронзительно серые глаза как у Астры. Она и внешностью походила на него. Темные волосы, упрямый подбородок. А я и двойняшки — Петуния и Камелия — в маму. Светловолосые.

— Ты не замерзла, цветочек? — его взгляд прошелся по шарфику, что я накинула на плечи. — Пошли домой. Возможно, она прибудет завтра. Главное, не отчаиваться и надеяться на лучшее.

— Да, папа, — я закивала и, отпустив его ладонь, развернула доску в сторону поселения.

Пока шли, я ловила на себе редкие взгляды соседей. На нашей улице я считалась эдакой достопримечательностью.

Девочка-инвалид. Ну та..., которая немощная.