Водная жила (СИ) - Тыналин Алим - Страница 18

— Галя, — сказал я, — а что предлагаете?

— Комсомольцы хотят провести расследование. Караулы организовать, улики собрать. Как в детективном романе.

— А знаете что, — сказал я, отложив счеты, — давайте проведем это расследование вместе. Мне тоже интересно, кто наш таинственный похититель огурцов.

Галя удивленно подняла брови:

— Серьезно? Вы же занятой человеком, а тут какая-то мелочь…

— Никакая не мелочь, — возразил я. — Во-первых, семенной материал — это серьезно. Во-вторых, в коллективе не должно быть подозрений и недоверия. А в-третьих, — я улыбнулся, — давно не занимался детективными расследованиями.

Девушка улыбнулась.

— Почему бы и нет?

После ухода Гали мы продолжили расчеты.

К обеду предварительные цифры были готовы. Потребность в воде два миллиона кубометров, стоимость системы орошения — от трехсот тысяч до полумиллиона рублей в зависимости от варианта. Деньги огромные, но без орошения потери будут еще больше.

Вечером я решил прогуляться по поселку, обдумать варианты решения водной проблемы. Октябрьский воздух был свежим и прохладным, пах опавшей листвой и дымом из печных труб. В окнах домов горел свет, где-то играло радио, лаяли собаки.

Проходя мимо радиоузла, небольшого домика с антенной на крыше, я услышал взволнованные голоса. У крыльца стояли Колька и Федька, что-то горячо обсуждая.

— Виктор Алексеич! — окликнул меня Колька. — А как вы думаете, можно через радио девушке признание передать?

— Признание? — удивился я. — В чем?

— Да в любви, конечно! — покраснел парень. — Есть тут одна… Наташа из бухгалтерии. А подойти я стесняюсь.

Федька подхватил:

— Мы тете Клаве, радистке, объяснили ситуацию. Она согласилась помочь. Завтра утром в программе «Пионерская зорька» передаст музыкальную открытку «от секретного поклонника».

— Интересное решение, — улыбнулся я. — А что передавать будете?

— Вот тут и проблема, — озабоченно сказал Колька. — Тетя Клава пластинок романтических не нашла. Только «Катюша», «Синий платочек» да марш трактористов.

— Марш трактористов? — я слегка улыбнулся. — Это, пожалуй, слишком оригинально для признания в любви.

— А что делать? — развел руками Федька. — Выбор небогатый.

В этот момент из радиоузла выглянула тетя Клава, пожилая женщина в вязаном платке и домашнем халате:

— Мальчики, решили уже? А то программа завтра с утра, готовиться надо.

— Тетя Клава, — попросил Колька, — может, «Синий платочек» поставите? Он хоть мелодичный.

— Ставлю, — согласилась радистка. — Только помните: в восемь утра передача. Вся честная компания услышит.

Парни разошлись по домам, а я продолжил прогулку, размышляя об услышанном. Около половины одиннадцатого я встретился с Галей и мы отправились к теплице. Девушка была закутана в теплое пальто и шерстяной платок, в руках держала термос с горячим чаем. Я прихватил электрический фонарик и блокнот для записей.

— А вдруг никто не придет? — прошептала Галя, когда мы устроились в засаде за стеллажом с рассадой.

— Придет, — уверенно ответил я. — По словам тети Маши, огурцы пропадают каждую ночь в одно и то же время.

Теплица была тихой и темной, пахло землей, удобрениями и огуречной ботвой. Где-то капала вода, поскрипывал под ветром каркас. Мы сидели рядом на ящиках из-под рассады, и я чувствовал тепло Галиного плеча.

— Виктор Алексеевич, — тихо прошептала она, — а вы не боитесь, что это действительно человек? Вдруг кто-то из наших…

— Не думаю, — ответил я так же тихо. — У нас коллектив дружный, все друг друга знают. Скорее всего, объяснение будет простым. Я даже примерно знаю, кто это.

Галя удивленно посмотрела на меня. Как она не пыталась узнать, я не поддавался.

Время тянулось медленно. Галя налила чаю из термоса, мы пили его маленькими глотками, стараясь не шуметь. В какой-то момент она тихо засмеялась:

— Представляете, если кто-то узнает, что заведующий НИО и секретарь комсомольской организации сидят ночью в засаде в теплице? Подумают, что мы…

— Что мы? — поинтересовался я, повернувшись к ней.

— Ну… встречаемся, — смущенно ответила она.

В полумраке теплицы я видел ее лицо, освещенное слабым лунным светом, проникающим через стеклянную крышу. Карие глаза блестели, на щеках играл румянец от волнения.

— А это было бы так плохо? — тихо спросил я.

Галя на мгновение замерла, потом тихо ответила:

— Нет, не плохо…

В это время снаружи послышался шум, что-то скребется у двери теплицы. Мы замерли, прислушиваясь.

— Слышите? — прошептала Галя.

Скрежет повторился, затем раздался характерный звук открывающейся щеколды. Дверь теплицы скрипнула.

— Приготовьтесь, — шепнул я, взяв фонарик.

В теплицу вошла темная фигура. В лунном свете было видно, что она движется на четырех ногах, направляясь прямо к грядкам с огурцами.

— Три, два, один… — отсчитал я и включил фонарик.

В ярком луче света застыла рыжая коза с повисшими ушами, во рту у которой торчал здоровенный огурец. Животное удивленно таращилось на нас, не понимая, что происходит.

— Машка! — узнала Галю козу. — Так это ты, негодница!

Коза, видимо, решив, что ее разоблачили, попыталась быстро сжевать улику. Хруст огурца в ночной тишине звучал особенно громко.

— Вот тебе и таинственный похититель, — засмеялся я. — Так я и думал. Преступник установлен. Коза Машка, принадлежность неизвестна.

— Она же умная какая! — восхищенно сказала Галя, подходя к козе. — Научилась щеколду открывать!

Машка дожевала огурец и блеянием выразила свое мнение о качестве ночного угощения. Затем, видимо решив, что одного огурца мало, направилась к следующей грядке.

— Ах ты, обжора! — возмутилась Галя, преграждая козе путь. — Довольно тебе безобразничать!

Мы аккуратно вывели Машку из теплицы и тщательно закрыли дверь. Коза постояла немного, обиженно фыркнула и побрела восвояси.

— Надо завтра выяснить, чья она, — сказал я, провожая взглядом удаляющуюся фигуру.

— Это коза дяди Кости из соседнего двора, — ответила Галя. — Он недавно купил ее для молока. Видимо, не рассчитал аппетиты.

Мы шли обратно по тихому поселку, и я чувствовал особую близость с Галей после совместного «расследования». Она шла рядом, иногда случайно задевая меня рукой, и эти прикосновения отзывались теплом в груди.

— Спасибо, что согласились помочь, — сказала она, когда мы дошли до развилки дорог. — Было очень интересно. И… приятно.

— Мне тоже, — признался я. — Галя, а может, мы еще когда-нибудь займемся детективными расследованиями?

Она улыбнулась:

— Обязательно. Главное, чтобы преступники нашлись.

На следующее утро Галя пришла в НИО с докладом о результатах нашего расследования:

— Виктор Алексеевич! — торжествующе объявила она. — Как и планировали, дядю Митю реабилитировали! Более того, он предложил переделать щеколду, чтобы коза не могла ее открыть. А Машку решили назвать Шерлок и оставить в совхозном зоопарке как достопримечательность.

Кстати, атмосфера планерки испортила радиопостановка. В восемь утра по поселковому радио прозвучало: «Музыкальная открытка от секретного поклонника для Наташи из бухгалтерии», а затем грянул марш трактористов.

Очевидно, тетя Клава перепутала пластинки. Весь поселок гудел от обсуждений: кто же этот загадочный романтик с такими необычными музыкальными предпочтениями?

Впрочем, мне было не до музыки.

— Михаил Михайлович, — сказал я Громову, когда мы остались в кабинете одни, — вчера я просчитал варианты орошения. Ситуация серьезная, но решаемая.

Я разложил на столе карты и расчеты:

— Самый оптимальный вариант — комбинированная система. Несколько артезианских скважин в разных точках, магистральные трубопроводы, насосные станции и дождевальные машины.

Громов внимательно изучал схемы:

— А сколько это будет стоить?

— Предварительно четыреста пятьдесят тысяч рублей, — ответил я. — Много, но окупится за два года при нормальных урожаях.