Водная жила (СИ) - Тыналин Алим - Страница 16

Она разложила на столе письма от различных хозяйств с просьбами о консультациях и обучении. Интерес к нашему опыту оказался гораздо больше, чем ожидалось.

— Агрокомбинат «Алтайский» просит помочь с освоением двух тысяч гектаров солончаков, — читала Галя. — Совхоз «Степной» интересуется террасированием склонов. «Рассвет» хочет организовать очистку почв от промышленных загрязнений.

Масштабы предстоящей работы впечатляли. Если удастся успешно передать технологии другим хозяйствам, то в оборот войдут десятки тысяч гектаров неудобных земель по всей области.

Вечером я сидел дома за письменным столом, составляя планы на следующий год. На листе бумаги появлялись все новые пункты: организация курсов, подготовка методических материалов, строительство учебного корпуса, закупка оборудования.

За окном мерцали огни поселка. В домах работников совхоза горел свет, люди ужинали, отдыхали после трудового дня, готовили детей ко сну. Обычная деревенская жизнь, но теперь она была частью большого и важного дела.

Зазвонил телефон. Я снял трубку черного аппарата «ВЭФ-люкс».

— Виктор Алексеевич, — знакомый голос профессора Чернова прозвучал в динамике, — поздравляю с успехом! Слышал о решении области. Отличный результат!

— Спасибо, Василий Иванович, — ответил я. — Без поддержки института это было бы невозможно.

— А теперь самое время подумать о диссертации, — настойчиво продолжил профессор. — У вас уникальный материал, который обязательно нужно обобщить теоретически.

— Думаю об этом. Но времени катастрофически не хватает.

— Тогда рассмотрите возможность заочной аспирантуры. Будете работать на месте, а к нам приезжать на сессии и консультации.

Предложение было заманчивым. Заочная аспирантура позволила бы совмещать практическую работу с теоретическими исследованиями, не отрываясь от основной деятельности.

— А сроки какие? — поинтересовался я.

— Обычно четыре года. Но с таким объемом практического материала можно уложиться в три.

После разговора с профессором я еще долго сидел у стола, обдумывая перспективы. Научная степень действительно открывала новые возможности. Кандидат наук имел больше авторитета, мог претендовать на руководящие должности в научных организациях, участвовать в международных конференциях.

С другой стороны, аспирантура требовала серьезных временных затрат. Нужно изучать теоретические основы, проводить дополнительные исследования, писать научные статьи. А впереди стояли не менее важные задачи по развитию базового предприятия.

Я взял чистый лист бумаги и начал составлять предварительный план диссертационной работы. Тема формулировалась сама собой: «Комплексные технологии освоения неудобных земель в условиях Западной Сибири». Материала действительно хватило бы на несколько диссертаций.

Введение — обоснование актуальности проблемы, анализ существующих подходов, постановка задач исследования. Глава первая — теоретические основы мелиорации проблемных почв. Глава вторая — разработка технологии биологической очистки загрязненных земель. Глава третья — инженерные методы освоения склоновых участков. Глава четвертая — использование засоленных почв для специализированного животноводства. Глава пятая — экономическая эффективность комплексного подхода. И так далее, и так далее.

Структура получалась логичной и завершенной. Каждая глава базировалась на реальных экспериментах, проведенных в совхозе. Все результаты документально подтверждены, экономическая эффективность просчитана.

Около полуночи раздался тихий стук в дверь. Я открыл и увидел Галю в теплом пальто с воротником из искусственного меха. Девушка выглядела взволнованной.

— Извините, что так поздно, — сказала она, входя в прихожую. — Не спится. Все думаю о сегодняшних событиях.

— Проходите, чай поставлю, — предложил я, помогая ей снять пальто.

Мы сели за кухонный стол, покрытый клеенкой в красную клетку. Я заварил чай в алюминиевом чайнике, достал печенье «Юбилейное» из жестяной коробки. За окном стояла тихая осенняя ночь, мерцали звезды.

— Виктор Алексеевич, — сказала Галя, размешивая сахар в граненом стакане, — а вы не боитесь, что не справимся с новыми задачами? Ответственность ведь огромная.

— Нет, чего же тут бояться, — честно признался я. — Но вообще страх — это нормально. Он заставляет работать более ответственно.

— А если что-то пойдет не так? Если не оправдаем доверие области?

Я посмотрел в ее обеспокоенное лицо, карие глаза, в которых читалась тревога за общее дело.

— Галя, — сказал я мягко, — мы уже доказали, что способны на многое. Совсем недавно территория завода была мертвой пустошью, а сейчас там растут травы. Каменистые склоны превратились в террасы. Солончаки стали пастбищами.

— Да, но это было в одном месте, в знакомых условиях, — возразила она. — А теперь нужно передавать опыт другим, работать в разных районах, с разными людьми.

— Принципы универсальны, — ответил я. — Конечно, каждый случай требует индивидуального подхода. Но основы остаются теми же: изучить проблему, найти подходящие методы, тщательно проработать технологию.

Галя задумчиво потягивала чай, время от времени поднимая глаза и встречаясь со мной взглядом. В воздухе между нами возникло то особое напряжение, которое появлялось, когда мы оставались наедине.

— А вы серьезно думаете об аспирантуре? — спросила она.

— Серьезно. Профессор Чернов предлагает заочную форму обучения. Можно совмещать с основной работой.

— И меня возьмете? — в ее голосе прозвучала надежда.

— Обязательно. Более того, думаю рекомендовать вас в качестве старшего лаборанта НИО. С соответствующей зарплатой и перспективами роста.

Глаза Гали заблестели от радости:

— Правда? Я очень старалась, изучала литературу, помогала во всех экспериментах…

— Я видел. И ценю. Нам нужны люди, которые понимают важность нашей работы.

Она протянула руку через стол, и я накрыл ее ладонь своей. Несколько мгновений мы сидели молча, чувствуя тепло прикосновения.

— Виктор Алексеевич, — тихо сказала Галя, — а что будет с нами? В личном плане?

Вопрос висел в воздухе. Наши отношения развивались медленно, осторожно, но неуклонно. Сначала рабочее сотрудничество, затем дружба, теперь что-то большее.

— Не знаю, — честно ответил я. — Но хочу, чтобы вы были рядом. И в работе, и в жизни.

— Я тоже хочу, — прошептала она. — Только страшно. Вдруг что-то пойдет не так?

— Ничего не пойдет не так, — уверенно сказал я, сжимая ее руку. — Мы справились с мертвыми землями, справимся и с личными проблемами.

Галя улыбнулась, и в этой улыбке было столько тепла и доверия, что сердце забилось быстрее.

— Тогда попробуем, — сказала она. — Вместе.

Я встал из-за стола и подошел к ней. Галя тоже поднялась, и мы оказались совсем близко. В свете керосиновой лампы ее лицо казалось особенно нежным, глаза блестели, а на щеках играл легкий румянец.

— Галя, — прошептал я, осторожно обнимая ее за талию.

Она не отстранилась, положила руки мне на грудь. Мы стояли так несколько мгновений, просто глядя друг другу в глаза, привыкая к новой близости.

— Мне немного страшно, — призналась она тихо. — Я никогда… то есть, у меня не было…

— Я знаю, — мягко сказал я, поглаживая ее волосы. — Мы никуда не торопимся.

Я наклонился и поцеловал ее, сначала осторожно, потом более уверенно. Галя ответила на поцелуй, ее губы были теплыми и мягкими. Когда мы разъединились, она прижалась ко мне, уткнувшись лицом в плечо.

— У вас так вкусно пахнет, — прошептала она. — Одеколоном «Шипр» и чем-то еще… мужским.

Я засмеялся, обнимая ее крепче. Чувствовал, как дрожат ее плечи, как быстро бьется сердце под тонкой блузкой.

— А у вас духами, — ответил я. — Хотя вы и без этого божественны.

Мы прошли в комнату, где горела настольная лампа под зеленым абажуром. Сели на диван, покрытый вязаной накидкой, и Галя осторожно прижалась ко мне.