"Фантастика 2025-122". Компиляция. Книги 1-16 (СИ) - Зубачева Татьяна Николаевна - Страница 155

Объявить День Империи нерабочим днём не рискнули, но всем работающим в конторе сказали, что они могут выйти на работу в любое время, показаться и уйти. Контора будет открыта, но работать не обязательно. А оплатят день полностью. И Женя пожалела, что такой режим не может быть круглогодичным. Её бы это устроило. Чтобы не ломать себе и Алиске привычный распорядок, она решила выйти из дома как обычно, но не спешить, на работе допечатать оставшиеся со вчерашнего дня два листа, а по дороге домой неспешно пройтись по магазинам. В честь праздника многие скинули цены, и грех не воспользоваться этим.

Женя шла привычно быстро и, когда её окликнули, недовольно нахмурилась.

– Доброе утро, Джен, – улыбающийся Рассел восхищённо оглядел её. – Куда вы так спешите? Сегодня праздник.

– Доброе утро, Рассел. И я вас поздравляю с праздником, – помимо её воли в голосе прозвучала ирония.

Улыбка Рассела стала ещё шире.

– Спасибо, Джен. Я вас тоже поздравляю. И всё-таки, куда вы спешите?

– На работу, – пожала плечами Женя. – Мне надо хотя бы показаться там.

– Отлично. Начальство ценит служебное рвение подчинённых. Позвольте проводить вас?

– Пожалуйста, – Женя лукаво улыбнулась. – Но сейчас утро, а вся опасность вечером, не так ли?

– Кто знает, Джен, – Рассел взял её под руку. – В наше время опасность может быть всюду. Везде и всегда.

– Ах, только не надо опять приплетать таинственного преследователя. Скажите попросту, что…

Женя на секунду запнулась, но Рассел мгновенно подхватил.

– Что вы мне нравитесь, Джен, и мне приятно идти с вами? Разумеется, это так.

– Я польщена, – засмеялась Женя. – Это так мило и трогательно.

Рука Рассела остановила её на углу, не дав выйти из переулка на Мейн-стрит. И прежде, чем Женя успела спросить, в чём дело, она увидела. По Мейн-стрит медленно ехали зелёные военные машины. Грузовики с солдатами.

– Однако, завидная оперативность, – пробормотал Рассел.

– Что? – посмотрела на него Женя. – Что вы сказали?

– Ничего, мысли вслух, – улыбнулся Рассел. – Ну вот, русские проехали, и мы можем идти.

Они пересекают улицу и снова идут переулками.

– Рассел, вы можете объяснить мне, в чём дело?

– Могу, Джен. Но не хочу.

– И всё-таки.

– И всё-таки не надо, Джен. У вас удивительное умение оказываться замешанной в дела, которые вас никак не должны касаться.

– Например? – обиделась Женя.

– Например, эта поездка в резервацию.

– Ну, Рассел, это нечестно. Меня вызвали к шефу и назначили переводчицей. Я ни во что не впутывалась и не вмешивалась, а исполняла свои служебные обязанности.

– Включая пикник на речном берегу?

– Рассел, вы ревнуете? – ахнула Женя.

– Нет, я просто испугался, когда узнал.

– Испугались? Чего?

– За вас, Джен. Не смотрите так грозно. Разумеется, индейцы бы не посягнули на вашу честь. Там было двое белых. Один из них, правда, русский, но не думаю, чтобы он позволил индейцам…

– Рассел, – перебила его Женя, – мне иногда кажется, что вы не совсем понимаете смысл сказанного вами.

– Возможно, Джен. Мы все не всегда понимаем сами себя.

– Мы пришли. – Женя остановилась и подала ему руку. – Вот моя контора…

Далёкий многоголосый крик заставил её замолчать и обернуться в ту сторону.

– Всё-таки не удержались, – Рассел досадливо мотнул головой. – Идиоты.

– В чём дело, Рассел?

– Ни в чём, Джен. Мы пришли. Идите и работайте. Просто сидите в своей комнате. Я приду за вами.

Рассел говорил короткими рублеными фразами. Неожиданно проявившиеся командирские нотки в его голосе заставили Женю подчиниться.

Дверь конторы была открыта. Но коридоры пустынны. Никого и в их комнате. Было солнечно и уже душно. Женя решительно распахнула окно и вышла набрать воды. Цветы, разумеется, вечером никто не поливал, уборщица всегда заявляла, что это не её работа. А Этель подозревала, что она во время утренней уборки курит, а сигареты гасит в цветочных горшках. И они завели вскладчину свою маленькую леечку.

Когда Женя вернулась из туалета с полной леечкой, крики на улице стали громче. И она подошла к окну закрыть его. Поставила леечку на подоконник и взялась за створку. И тут странный шорох отвлёк её. Она оглянулась и застыла.

В узком простенке между шкафами стоял человек.

Высокий молодой мулат. С пышной кудрявой шевелюрой. В рваной, залитой кровью рубашке. Он изо всех сил вжимался в стену, стараясь стать как можно незаметнее. И когда Женя посмотрела на него, и их глаза встретились, он как-то странно всхлипнул и осел, сполз на пол, встав на колени.

– Мэм, не надо, мэм.

Не надо? Чего? О чём он просит? Женя стояла, держась за створку окна и ничего не понимая.

Он заплакал. Слёзы катились по его дёргающемуся от беззвучных рыданий лицу, мешаясь с кровью из разбитых губ. Он стоял на коленях, заложив руки за спину, и не то кланялся, не то падал.

– Джен! Мисс Малик! – звали её.

Она медленно обернулась. Норман, Перри, ещё какие-то мужчины… Что им надо?

– Вы одна, Джен? Будьте осторожны.

– В чём дело? – наконец справилась она с непослушными губами.

– Джен, – Норман, как всегда, серьёзен. – В соседнем квартале какой-то цветной изнасиловал белую женщину и скрылся. Мы ищем его.

– Он случайно не здесь? – гулко захохотал Перри.

– Перри! Это не тема для шуток, – оборвал его Норман.

Громко стукнула, открываясь, дверь, и миссис Стоун, стоя на пороге, одним взглядом окинула комнату. Женя окончательно растерялась.

Миссис Стоун бросила сумочку на свой стол и подошла к окну.

– У нас всё в порядке, – резко, с нескрываемым презрением, сказала она стоявшим под окном.

– Хорошо, – Норман вежливо улыбнулся. – Запритесь изнутри и никуда не выходите, пока мы его не поймаем.

– Мы обойдёмся без ваших советов, – отрезала миссис Стоун и посмотрела на Женю. – Вы, кажется, пришли работать, Джен? Так давайте работать. Закройте окно и опустите шторы. Солнце только помешает нам.

– Старая ведьма, – пробурчал кто-то из мужчин.

Женя автоматически выполнила приказание.

– Всё-таки запритесь, Джен! – крикнул Норман.

– Ну ладно, – разрешила миссис Стоун, – заприте дверь, Джен.

Она сделала и это. Белая штора-жалюзи установила в комнате приятный лёгкий полумрак, не мешающий работать. И только теперь миссис Стоун посмотрела на мулата.

Он лежал на полу, по-прежнему держа руки за спиной, и плакал, дрожа всем телом.

– Перестань, – негромко, но резко бросила миссис Стоун. – И сядь. Весь пол перепачкаешь.

Он медленно, не разжимая рук, поднялся и опять встал на колени. Увидев, что на полу остались пятна крови, он торопливо рукой затёр их, обтёр ладонь о рубашку и снова спрятал руку за спину.

– Вы давно здесь, Джен?

– Н-нет, – Женя почувствовала, что её бьёт дрожь.

– А он?

– Когда я пришла, его не было, – говоря, Женя успокаивалась. – Я открыла окно и пошла за водой для цветов. Вернулась, подошла к окну полить цветы и… и увидела его. И сразу на улице… И вы вошли.

– Ну, хорошо, – миссис Стоун невесело улыбнулась. – Будем надеяться, что служебного рвения больше никто не проявит.

Она достала из сумочки носовой платок, смочила его из леечки над горшком и бросила мулату.

– Оботри лицо.

Он поднял мокрый платок, расправил и вытер залитое кровью и слезами лицо. Он уже не плакал, только дрожал всем телом.

– Спасибо, мэм.

Тихий срывающийся голос, затравленное лицо обречённого.

Миссис Стоун нашла у себя в одном из ящиков стакан, налила из лейки воды и, немного подойдя, поставила на пол в шаге от него.

– Выпей.

Он робко протянул дрожащую руку и взял стакан. Пока он пил, было слышно, как стучат о стекло его зубы.

Миссис Стоун с грустной улыбкой сказала Жене.

– Удивляетесь, что не дала ему в руки?

– Признаться, да, – с неожиданной для себя резкостью ответила Женя.

– К нему сейчас нельзя подходить, – миссис Стоун снимала чехол с машинки. – Он закричит.