Локки 8. Потомок бога (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте" - Страница 29

Смертные точно знали про «переселение душ» и «очарование». Кто-то рассказал им. Кто-то с длинным языком, который следует укоротить.

— Готов отправиться в Великое Ничто? — язвительно поинтересовался толстяк, расплываясь в ещё более широкой улыбке.

— О, не торопись, друг! — выдохнул юнец и с садистским вдохновением извлёк кинжал из внутреннего кармана пиджака. — Господа, я собираюсь устроить настоящее шоу. Не каждый же день удаётся прирезать целого бога. Мы должны насладиться этой возможностью. Разве нет, друзья?

Те слаженно кивнули, будто заранее отрепетировали. А сам он хищно уставился на мои заострённые уши, обнажившиеся после того, как с меня слетела иллюзия.

Юнец шагнул ко мне и с почти интимной торжественностью распахнул на груди моё пальто, а потом провёл острейшим кинжалом по пиджаку, вспарывая ткань. Кончик лезвия чиркнул по коже — и тут же выступила тонкая кровавая полоска. Но рана не успела разрастись — «регенерация» заработала сразу же, чуть ли не мгновенно убрав её.

— О, это можно растянуть надолго, — с восхищением прошептал паренёк.

Толстяк хохотнул. Глуповато, но от всей души. А меня разрывало от бешенства.

Однако стоило признать, что ублюдки подготовили ловушку на славу. Из неё будет сложно выбраться. Кому-то может показаться, что даже невозможно. Ну, каким-то дурачкам, а не мне.

— Как вы думаете, господа, с чего начать? Отрезать ухо или выколоть глаз? — глумливо осведомился юнец, ведя кончиком клинка по моей щеке.

На коже оставалась кровавая борозда, но «регенерация» стремительно заращивала её.

— Конечно, ухо! — с возмущением отозвался седовласый, задумчиво потирая подбородок. — Мой юный друг, если выколешь ему глаз — как же он тогда увидит перед смертью наши благородные лица, освещённые довольными улыбками?

— Да, верно, верно, — поддакнул толстяк, тряся подбородками, как желе в посудомоечной машине. — Наш старший друг говорит мудрые вещи.

— Согласен, — притворно виновато опустил голову юнец, будто признавая, что сморозил полную ерунду.

Он провёл большим пальцем по лезвию кинжала и театрально коснулся им того места, где моё ухо соединялось с головой.

— Начинай, — скомандовал седовласый, сложив руки на груди.

Кинжал стал резать плоть. Медленно. Больно. Но несмотря на боль и ярость, мой мозг оставался холодным, ища выход из ситуации.

И в какой-то миг, как вспышка молнии в черноте, меня навылет прошила идея. Пусть и не самая гениальная, но выбора у меня не было.

— Туго идёт, — наигранно огорчённо вздохнул юнец, стоя так близко ко мне, что я ощущал его дыхание. — Да ещё эта его «регенерация».

— Мы в тебя верим, — весело подбодрил его толстяк, уставившись на кровь, капающую с моей мочки.

А я затаил дыхание — единственное, что оставалось мне подвластно. Накопил побольше воздуха и резко, шумно выдохнул через нос.

— Ох! — испуганно вздрогнул паренёк и чисто рефлекторно посмотрел мне в лицо, встретившись со мной взглядом.

Я тут же воспользовался его оплошностью и установил зрительный контакт, так нужный для «переноса душ». Активировал атрибут и рванул в сознание юнца, как таран, как молот — с мощью, способной сокрушить стены мира.

Но неожиданно я врезался в крепостную стену, созданную амулетом, наверняка спрятанным под одеждой. Стена была очень мощной, и только мои верные помощники, злость и нечеловеческая ярость, позволили мне пробить в ней брешь и ворваться в голову паренька.

Его трусливая чёрная душа не сумела оказать мне никакого сопротивления. Я буквально швырнул её в самый тёмный и пыльный уголок. Она затряслась там от ужаса, словно мышь, ощутившая, что пришёл её конец.

Однако я не стал тратить время на сиюсекундную месть. Поскольку двое других магов в любой момент могли понять, что юнец — уже не юнец. Что в его теле — чужая сущность. Следовало действовать немедленно. Быстро и умно.

Я шустро встал у «руля тела» и тут же получил доступ ко всем чувствам. Увидел перед собой собственное лицо с пустыми остекленевшими глазами, лишёнными души. После чего я резко развернулся и метнул кинжал в толстяка.

К несчастью, тело было ещё заторможенным. Оно плохо слушалось меня. Именно поэтому кинжал не вошёл в распахнувшийся в крике рот жирного ублюдка, а скользнул по щеке, вскрыв её и обнажив зубы.

Толстяк взвизгнул от боли и всплеснул руками.

А я телепортировался к нему, едва сдержав стон. Его вызвал горячий всплеск, пронзивший моё новое тело. Оно, в отличие от тушки Громова, оказалось не подготовлено к моей божественной душе и начало буквально рваться. Думаю, его хватит ненадолго.

Я поспешно схватил ошеломлённого толстяка за шею, сграбастав цепочку. Надеюсь, именно на ней и висит амулет, защищающий смертного. Ведь наверняка он озаботился своей защитой, как и юнец с лошадиным лицом.

— Не ошибся! — радостно выдохнул я, увидев выскочивший из-под сорочки мага амулет с камнем-артефактом.

Я дёрнул его, и цепочка лопнула, впившись в жирную шею мага. Тот завопил и вскинул руку, окутанную голубым магическим сиянием. К счастью, мой «взрыв энергии» ударил его в грудь раньше.

Толстяк полетел к стене как мешок мяса и со смачным шлепком врезался в неё, упав на пол. Из его разорванной магией груди торчали осколки костей и шла кровь, щедро заливая ковровую дорожку.

— Тварь! — взревел отошедший от шока седовласый маг.

Из его ладоней вырвались две жгучие струи огня. Они взвились в воздух и с гулом врезались в стену, едва не задев меня. Благо сработали мои шикарные рефлексы — я успел телепортироваться в сторону и тут же блеванул кровью. Это тело… Совсем ни к чёрту. Оно уже стояло на грани. Всё же моя «регенерация» умудрялась как-то латать его.

Более того, я даже нашёл в себе силы швырнуть в мага два «взрыва энергии», заряженных по максимуму и пущенных друг за другом. Первый удар принял на себя магический амулет, засиявший под сорочкой старика. А вот второй добил-таки артефакт, после чего остатки моей магии ударили в шею мага.

Седовласый захрипел, судорожно пытаясь зажать руками страшную рану, и рухнул на колени, вытаращив зенки.

Я досадливо цокнул, понимая, что переборщил. Мне ведь нужен «язык». У меня накопилось столько вопросов. А он уже не жилец. Я не смогу спасти его собственной магией… Но…

На всякий случай накрыв себя «золотым доспехом», я рухнул на колени возле старика и схватил его за худые плечи.

— Поблизости есть артефакт, способный тебя спасти? Регенерация? Какое-то лечение⁈ — протараторил я, глядя на стремительно бледнеющее лицо мага.

— Нет… нет… нет… Помоги мне… — с трудом пролепетал тот, судорожно вцепившись в мои руки.

Он уже не помышлял, чтобы убить меня или хотя бы ранить. Всё. Сдулся, скурвился.

— Что же вы за киллеры, раз пошли на дело без таких артефактов⁈ — бросил я, не в силах сдержать раздражение, и посмотрел старику прямо в глаза, пропитанные смертью.

Установив прочный зрительный контакт, я активировал «очарование». Для этого понадобилась божественная энергия, и она едва не разорвала моё временное тело. Из уголков глаз аж хлынули кровавые слёзы.

Но я отринул боль и заговорил глубоким чарующим голосом:

— Кто? Кто вас послал? Отвечай! Кто дал вам артефакт, способный даже бога обездвижить⁈

— Тир… — прошептал тускнеющим голосом старик. Его лицо исказил какой-то потусторонний восторг, словно с ним говорил кто-то, кого он боготворил. — Мы служили Тиру… Это его жрец дал нам артефакт…

— Где⁈ Где артефакт⁈ Быстро! — торопливо выдал я, чувствуя, как сквозь пальцы ускользает драгоценное время.

— В подвале… — едва слышно прохрипел старик, и если бы я не держал его за плечи, то он бы уже рухнул к моим ногам.

— А где обитатели этого дома? Что с ними? Где они⁈

— Тоже в подвале… — прошептал он, блаженно улыбаясь, как наркоман после сильной дозы.

— Есть ещё кто-то в доме? Подельники?

— Да… двое… сторожат… пле…нников… а ещё двое на кухне — едва слышно пролепетал старик.