Падение, или Додж в Аду. Книга вторая - Стивенсон Нил Таун - Страница 8

Они оглянулись, и им почудилось, будто волки отодвигаются дальше и вниз. На самом деле это холм поднимался, образуя вокруг себя отвесный обрыв, на который даже волку было не запрыгнуть. Захрустели ветки, и обрыв заплели плети ежевики, образовав живой парапет. Потом все замерло. Холм вновь стал обыкновенным холмом, только другой формы и на новом месте.

Рассвет застал их под деревом на вершине холма. На западе они видели прямые линии притоптанной травы там, где бежали сломя голову, и дуги, где волки сворачивали для нападения и отпрыгивали, ослепленные светом Маб. На востоке – следы холма, когда тот шагал им на выручку, роняя влажную черную землю и валуны. Там, где ступали его ноги, остались кратеры.

Ступни Адама и Евы кровоточили от множества порезов, ноги были искусаны волками и расцарапаны ветками. Однако самая большая кровоточащая рана была у Адама на руке. Они никогда раньше не видели крови и зачарованно наблюдали, как она течет.

Иногда Ева вставала и обходила вершину холма, всматриваясь в море травы вокруг. Несколько волков остались у подножия и косились на нее с выражением, в котором она теперь узнавала голод, – волки разглядывали ее как пищу. Однако никто из них не мог прорвать кольцо обороны, которым окружил себя холм.

Адам лежал в тени под деревом и смотрел, как из руки у него течет кровь. Ближе к середине дня кровотечение почти прекратилось, но он стал бледным и слабым.

– Так много новых жидкостей вытекает из моего тела, – заметил Адам, удивив Еву – она-то знала только про кровь. – Если тела такие же, как все остальное, то потери надо восполнять, иначе я уменьшусь.

– В Саду букашки ели растения, а птицы – букашек, – сказала Ева. – Червь ел яблоко и нам советовал. А волки вроде бы хотят съесть нас.

– О Весна! – простонал Адам. – Почему ты создала свои творения такими? С такими аппетитами?

И его взгляд устремился к бедрам и ягодицам Евы, сидевшей рядом на корточках.

Ева пожала плечами:

– Очевидно, так устроен мир. Если мы доживем до встречи с Весной, то спросим ее саму.

– По крайней мере, теперь мы понимаем диковинное слово, которое слышали от ангела, – заметил Адам. – «Опасность».

– Нам надо преодолеть опасности между нами и дальней стороной тех холмов, – сказала Ева. – Там, возможно, живут души, придумавшие, как сделать, чтобы их не съели. Если ты уменьшишься, добраться туда будет сложнее. У тебя только один выход – что-нибудь съесть. – Она вгляделась в крону дерева. – К сожалению, на нем почему-то нет яблок.

Маб вспорхнула на ветку, и через мгновение рядом с ними упало что-то маленькое, коричневое. Размером, формой и сморщенностью оно напоминало то, что висело у Адама под членом.

– Орех, – сказала Маб. – У меня есть доступ к знанию, что он съедобен. Только прежде его надо расколоть.

Ева придумала положить орех на камень и ударить другим камнем. Адам впервые попробовал пищу. Ева залезла на дерево и стала сбрасывать орехи на землю, а Маб рвала их, порхая между ветками. Адам немного окреп и разбивал орехи камнями. Потом они, по совету Маб, спустились к колючим кустам, которыми холм опоясал себя от волков, и нашли ягоды. Листья некоторых растений тоже оказались съедобными, так что вечером Адам и Ева сидели под деревом с новым чувством еды во рту и ощущали пробуждение своих внутренностей.

Ночь была холоднее, а может, они изменились оттого, что поели, и теперь зябли сильнее. Маб произвела пламя из кучки сухих листьев и веточек. Они узнали, что огонь тоже бывает голодным и его можно кормить – в данном случае упавшими с дерева ветками. Огонь и тепло собственных тел помогли им не мерзнуть ночью, если теснее прижаться друг к дружке. Впрочем, этого им хотелось и не только от холода. Член Адама вновь излил то же белое, только на этот раз Ева не спала и видела, как ему приятно. Вспомнив слова червяка о том, что органы удовольствия можно соединять, они вскоре нашли у Евы подходящие части тела. Адам был почти так же счастлив, как и она, а то он уже боялся, что не получит от нее удовольствия, к которому теперь все время стремился, если не будет давать что-нибудь взамен.

Утром они узнали, что такое испражняться, и сразу завели привычку делать это подальше от дерева, под которым устроились, пусть даже им приходилось спускаться на травяную равнину, а там могли быть волки. Правда, спускаться все равно бы пришлось, потому что с другими видами голода пришла и жажда. Маб объяснила, что вода течет вниз, и сказала, в какой стороне ее найти.

Вдобавок к тому, что Ева теперь ела, испражнялась и мочилась, у нее еще иногда текла кровь из органов удовольствия. Аппетит и у нее, и у Адама рос с каждым днем. Адам посматривал на кроликов, бегавших в траве, примерно так же, как раньше волки глядели на Адама и Еву. Однажды, не наевшись орехами и ягодами (их было все труднее находить), он спустился на траву и через какое-то время принес на острой палке мертвого кролика.

– Мне подумалось, что мы тоже можем быть опасностью, – объяснил он.

На следующий день он добыл еще двух кроликов, потому что в первом оказалось до обидного мало съедобного. В следующие дни Адаму приходилось уходить все дальше и дальше от основания холма, потому что вблизи он всех кроликов перебил или распугал. Несъеденные части тушек скапливались под деревом и пахли не лучше испражнений. Маб сверилась с таинственным хранилищем данных, к которому каким-то образом имела доступ, и научила Адама с Евой, что можно делать из кроличьих остатков. У них появились костяные иглы и нитки из жил. Вскоре они оделись в шкурки и перья различных созданий, которых приносил снизу вечно голодный Адам.

В холме была воплощена душа, обитавшая в нем, наверное, с начала Первой эпохи. Он решил спасти Адама и Еву от волков. Потом вновь застыл в тишине и неподвижности. Общаться с ними он то ли не хотел, то ли не мог. Маб много раз пыталась соединиться с ним аурой, но ничего не нашла. Вернее, нашла душу, настолько внутренне непохожую на них, что никакое общение с ней было невозможно.

Через несколько месяцев без предупреждений и объяснений он снова встал, прошел небольшое расстояние и осел на землю в новом месте, ближе к реке и гряде холмов. Они сочли это намеком, что им пора уходить, тем более что еды здесь почти не осталось – ни орехов на дереве, ни ягод на кустах, ни съедобных трав. Пищу для огня приходилось носить из речной долины. Там они иногда встречали волков и других созданий, которые были несомненной опасностью.

Кровотечения у Евы прекратились так же неожиданно и необъяснимо, как начались. У нее увеличивался живот. Маб сказала, что скоро им понадобится жилье попросторней и больше еды и одежды, чем можно добыть здесь. И все же они оставались на гостеприимном холме, пока листья на большом ореховом дереве не покраснели и не начали падать на землю. Адам и Ева, не обсуждая, сочли это сигналом, что надо уходить. Однажды утром они собрали вещи, которые здесь сделали, и привязали их к толстым веткам веревками из сплетенной травы. Они двинулись на запад, таща за собой пожитки. Помня об опасностях, они быстро прошли через долину, к полудню пересекли реку вброд и до того, как тени удлинились, забрались как можно выше в холмы. Здесь они нашли дерево, на которое можно залезть, развели подле него костер и накидали туда много упавших веток, потом забрались в развилку и устроились на ночь. Волки выли и подходили так близко, что можно было различить отблески костра в их глазах, но утром Маб сообщила, что поблизости ни одного не осталось.

Адам и Ева слезли с дерева и до конца дня взбирались на холмы, страдая от голода и жажды и лишь с помощью Маб находя ягоды и родники. За каждым холмом открывался новый холм. Они уже совсем приуныли, но в сумерках Маб провела их по каменной расщелине на карниз, где заканчивался лес. Отсюда они увидели холм еще выше тех, по которым шли. На его вершине стояло белое здание, чем-то напоминавшее Дворец, только куда меньше и невзрачнее. Поднимаясь к нему по тропе, явно проложенной другими душами, они иногда оборачивались и видели верхушку Элова столпа далеко в центре Земли. Дворец Эла как будто смотрел на них.