Гримуар лиходеев - Финова Ева - Страница 15

Немного помолчав, Боул поспешил оправдаться, понимая, что своим импульсивным поступком только создал новую проблему участку:

– Не думаю, что это так.

– Почему?

– У неё свой интерес быть здесь, – серьёзно признался Боул. А в ответ на немой вопрос начальницы ответил прямо: – Она хочет получить доступ к телу старика, которое мы нашли на недавно раскопанном капище.

– Кукла, которая ищет труп старика многолетней давности… Это подозрительно.

– Так и есть.

– Что о ней известно?

Громко вздохнув, Боул набрал воздуха в грудь и принялся отчитываться:

– Она падчерица мистера Плёссинга, её мать, предположительно, Гризельда Плёссинг…

– Как ты сказал?! – рыкнула Зора. – Гризельда Анабель Плёссинг? – Зычный голос подполковницы разнёсся по комнате настоящим эхом.

– По всей видимости, так и есть.

Справившись с секундным помутнением рассудка и промелькнувшим перед глазами животным страхом, начальница пришла в себя и спокойно произнесла:

– Неужели ты забыл историю Фено?

Боул призадумался. После исчезновения Джинджер он методично вытравливал все воспоминания касательно этого города, за что и поплатился, когда вернулся из долгой «командировки» к Крайним землям, поскольку его отсутствие знаний в некоторых областях, привычных для коренных жителей Фено, мешало вести расследования.

Недовольно фыркнув, Зора опустилась в кресло и, как школьнику, разжевала:

– Филипп Даош Фено, основатель города, исчез около тринадцати лет назад. После него бразды правления приняла Гризельда Анабель Фено, смекаешь?

– Даош Фено – первый муж Гризельды Анабель, – кивнул Боул.

Зора внутренне подметила, что с Роджеральдом по-прежнему можно иметь дело, и не всё потеряно, как об этом утверждали многие коллеги, строча доносы.

Выдохнув, подполковница строго продолжила:

– С виду милая, улыбчивая женщина, профессор ФУПА, была практикующей кукольницей и доктором алхимии. Именно она переместила университет в фенострат, чтобы совмещать сразу несколько дел одновременно. Она хотела и управлять городом, и преподавать студентам. Но, видимо, долго в таком бешеном ритме не протянула. После непродолжительного романа со своим коллегой, Эдвином Груетом Плёссингом, повторно вышла замуж, самолично подписав себе развод с Филиппом, будучи высшей инстанцией административной власти в городе. После чего сложила все полномочия и передала бразды правления Фено своему новому мужу. Ещё спустя год она тоже исчезла.

– Скорее всего, она отправилась в Асторис заниматься здоровьем своей дочери, Вианон.

– Так вот, – продолжила Зора, несмотря на слова подчинённого. – Никому доподлинно не было известно, что у неё имелась дочь. Как ты её назвал? Вианон?

– Да, и Плёссинг признал в ней падчерицу, я присутствовал при их разговоре лично. А сама Вианон сообщила мне, что её мама, Гризельда, пожертвовала собственными пальцами, когда перемещала её душу в сосуд куклы.

– Интересно… – Ринч нахмурилась, покачиваясь в кресле. Мотнув головой, она задумчиво потянулась к табличке и впервые в присутствии Боула сдвинула её чуть дальше к краю.

– И что ещё интересного поведала тебе первая кукла нашего участка? – С этими словами начальница откинулась на спинку кресла и пристально уставилась на Боула, будто с нетерпением ждала его ответа.

– Что в ней сидит память чужой души, и поэтому ищет тело некоего старика, чтобы понять, зачем она рисует странные пиктограммы на стенах, когда впадает в беспамятство.

– Уже известно, кому принадлежит тело?

– Дело об осмотре капища попало в руки Фелза.

Зора склонилась вбок и смачно сплюнула на пол, не обращая внимания на присутствие Боула.

– Я отстранила Феллоуза из-за сегодняшних показаний Мэта и Вианон, поэтому, считай, дело подвисло. А передать кому-то из оставшихся двух экспертов я не могу, там тоже важное расследование. Ах, чёрт!

– Мне кажется, Вианон смогла бы…

– Нельзя подпускать её к телу! – гаркнула начальница Сорок седьмого участка. – Мы не можем доверять кукле, тебе ясно? Кто знает, что она натворит, преследуя какую-то свою цель? Тем более что все дела семейки Фено так или иначе связаны с массовыми человеческими жертвами.

А вот это было новостью для Роджеральда. Ведь Нона прямо призналась ему, что не убивала людей для подпитки энергией собственной души, заключённой в сосуд и фарфоровое тельце куклы. Но эти соображения он оставил при себе, чтобы не прослыть перед Зорой простачком, верящим всему, о чём говорят. Да он и не верил, просто отложил проверку слов Ноны на потом.

– Мне проследить за ней?

– Ага, проследить… – вздохнула Зора. – Она уже исчезла, переместилась из твоего кабинета, используя силу гримуара. Узнать бы, какого именно…

Будто отвлёкшись, начальница посмотрела сквозь Боула в угол, в сторону карточного домика, и до слуха детектива тотчас донёсся тихий звук, будто десятки картонных карт тихонько скрипели, перемещаясь по деревянной столешнице. Но повернуть голову он не успел. Начальница поспешила отвлечь подчинённого вопросом:

– Что с теми трупами за сегодня, по которым ты хотел мне отчитаться?

– Трупами? – Боул постарался не подать виду, что удивлён. Помнится, он ещё не успел доложить о второй пострадавшей. Это его и насторожило.

– Да, первая сбитая, вторая в подворотне.

Заметив молчание коллеги, подполковница усмехнулась.

– А ты думал, что раскрыл информацию о втором трупе только кукле?

Роджеральд нахмурился, чувствуя нестыковку. И один вывод явно напрашивался – их с Вианон подслушивали. Стояли под дверью?

Но тем не менее субординация обязывала ответить прямо.

– Когда я преследовал, предположительно, водителя «Ригги», который сбил первую жертву, то был вынужден вернуться ни с чем, потому что беглец успел добраться до района братства Моам Баала. И когда я его настигал, то нос к носу столкнулся с фанатиками в одной из подворотен известной нам улицы в Тридцатом районе.

Пока Боул отвечал, Зора нетерпеливо постукивала пальцем по столешнице и молчала. Но тут она не стерпела.

– Ты в своём уме?!

Детектив скривился и не ответил, а подполковница разжевала:

– Ты, считай, своим преследованием заставил свидетеля тире предположительно подозреваемого отправиться к работорговцам? Хотел он того или нет, но теперь-то точно станет фанатиком или будет отправлен за кордон. А может, его разберут по частям на эксперименты для чёрного рынка.

Боул нехотя кивнул.

– Смею заметить, это не я вёл его на улицу фанатиков. По-вашему, мне нужно было его отпустить?

– Нет, – раздражённо махнула рукой Зора. – Не слушай меня, продолжай.

Сбавив обороты, она внимала дальше.

– Я был вынужден отступить, пока меня самого не замели. Их было минимум тридцать, если не сорок. И среди них был Дор.

Ринч повторно перегнулась через перила кресла и сплюнула на пол.

– Когда же он уже сгниёт окончательно?

Боул невольно заметил, что сегодня начальница более разговорчива, чем обычно. Возможно, сказывалось нервное состояние, в котором она пребывала последние несколько часов. Поняв мысли подчинённого, прочитанные по взгляду, подполковница зло уставилась на Роджеральда и недовольно фыркнула:

– Не смотри на меня так, Джери. Меня вызывают на ковёр в фенострат из-за недавно произошедшего искусственного затмения. Дорожное управление ломится от пострадавших, по всему городу десятки жертв, морги штурмуют недовольные родственники, которые хотят похоронить своих близких без долгой очереди на вскрытие, а тут ещё ты со своей куклой привлекаешь лишнее внимание. – Под конец начальница перешла на крик: – Уму непостижимо! Боул! Пока в городе творилась вакханалия, ты преспокойно дрых в приёмной профессора Эдвина, а за десять минут до этого толкал ему пламенную речь, как мы, полицейские, охраняем его студентов-птенчиков, чтобы их никто не обижал!

Вот теперь детективу стало абсолютно ясно – идея Лоуби с независимым экспертом не только вышла ему боком, но и грозилась вылезти через задний проход неприятнейшим геморроем, чтобы затем уже сильно-сильно стукнуть его в лоб и помочь мозгам встать на место.