Вторая волна (СИ) - Сугралинов Данияр - Страница 6

Черным маркером я схематично нарисовал здания базы Папаши.

— Так? — Я посмотрел на Карину и передал ей маркер. — Давай дальше ты — что там да как. Показывай полезность.

Кивнув, Карина изобразила частокол, который почти построили, и две сторожевые вышки.

Ниже она написала: «Внедорожники — 3 шт., квадроциклы — 4 шт., мотоциклы — 5 шт., гольф-кар — 1 шт., ружья — 4–1 = 3 шт., пистолеты — 2 шт».

Интересно, где они набрали столько оружия, когда оно тут запрещено?

Теперь и у нас есть ружье и шесть патронов. Как ни крути, огнестрел — самое эффективное оружие… Кроме даров жнецов типа «Секатора». Впрочем, у огнестрела нет отката.

— Напиши, сколько у них людей, господ и рабов.

— Было двадцать, минус я и Ерема, — проговорила Карина и начала писать, озвучивая: — Восемнадцать. Из них минимум десять — боевое крыло, но они подтягивают туда перспективных рабов, а их теперь много. Добавилась группа из «Маглаяга», двенадцать человек. Теперь еще из «Калигайахана» четырнадцать. Это с Лизой. Всего сорок четыре человека, получается, если считать с теми тремя филиппинцами, что дали деру. Без них — сорок один.

Всё написав, она потупилась, помолчала немного и выдала:

— Все равно я никуда не уйду, потому что вам без меня будет хуже, чем со мной. Вас же немного совсем. А я могу дежурить, могу драться. Могу есть готовить и хозяйство вести.

Вот те раз! Сколько всего моя благоверная, оказывается, умеет! Тянуло съязвить, но я не стал, потому что увидел Сергеича, стоящего в дверном проеме.

— Как запела, а! Прям не курица, а соловей!

Он встал, подперев стену. Следом пришел Макс, потом — Рамиз. Из кухни вышли Эдрик и Вика, принесли запах морепродуктов и два стула, уселись, готовые внимать.

Подождав, пока Макс переведет парнишке все, о чем мы говорили ранее, я рассказал, как встретил Карину и филиппинцев под контролем вертухая, а потом убил Кукушкина с помощью Карины и еще одного человека. Добавил, что у нас есть «крот» в лагере Папаши, но не стал говорить, кто это. Рассказывать о Лизе я запретил Карине еще в пути. Категорически. На случай, если кто-то из наших попадется в руки Папаши.

— Собственно, вот такой расклад, — закончил я, указав на схему на гипсокартоне.

— И кто этот «крот»? — ожидаемо поинтересовался Сергеич. — Маруська что ли? Кстати, как она там? Все так же живет с Тетыщей?

— Пф-ф, живее всех живых, — презрительно скривилась Карина. — У нее этот… шведский синдром.

— В смысле, стокгольмский? — уточнил Макс.

— Ну, вы поняли. Ни на шаг от него не отходит, в рот этому демону заглядывает… — объяснила Карина. — Она вряд ли будет на нашей стороне, так и знайте.

Сергеича перекосило. Да-да, я так же удивился, не ожидал такого от Маши. Не то чтобы ждал от нее чего-то, но… Ладно, надеюсь, Карина приукрашивает намеренно, чтобы задеть меня. Надеюсь, она не выдаст Лизу. Хоть и просил ее молчать, мало ли…

— Так что насчет «крота»? — напомнил Сергеич.

— У нас там пол-общины наши «кроты»! — воскликнул Рамиз.

— Да, Рамиз прав, много наших людей там, и каждый поможет, я надеюсь, — сказал я. — А имя не раскрою по понятным причинам.

— Так а кто из наших жив? — спросил Рамиз. — Хотя ты вряд ли знаешь, если не был на базе.

— Почему же, знаю. — Я перечислил имена выживших и похлопал по схеме вражеского лагеря. — Смотрите сюда.

Все ознакомились с рисунком и надписями. Карина подождала немного и продолжила:

— Костяк у них этим утром был такой — одиннадцать человек. Минус… Еремей — десять. То есть их совсем немного, втрое меньше, чем рабов. Наверное, они сами это понимают, потому и развивают самых…

— Ты сказала «перспективных», — напомнил я, когда она запнулась.

— Ну… не только. Папаша там решает, кого прокачивать исходя из того, кто ему нравится, а кто нет.

— Ну это дело понятное, — грубо хохотнула Вика. — Кто лучше языком очко разрабатывает, тот и в дамках.

Карина скривилась, Сергеич и Макс поддержали ее юмор смехом, и я подумал, что сердца этих двух уже отданы Виктории, так что свое влияние на них моя бывшая переоценивала.

— Да, в этом есть доля правды. Но только доля, потому что есть у меня подозрение, что все, включая претендентов, для них не имеют никакой ценности, — продолжила Карина. — Вот совсем. Кажется, что каждый день может оказаться последним для всех работяг, кроме… ну, жен Папаши, Тетыщи и Волошина. Теперь еще и Амира.

— Кстати, да, появился еще один чистильщик, — вспомнил я. — Амир.

Эта новость неприятно удивила Макса с Сергеичем — оба терпеть не могли кавказца.

— Вот же шакал мелкий… — прошипел Макс. — Как он смог-то?

— Да какая разница? — сказал я.

Вспомнились слова Лизы про клан. Люди для Папаши — расходники, лишние рты. Откуда ему знать, что можно развить свой клан?

— И что, люди просто это все терпят? — спросила Вика. — Сами-то они что думают?

— Если появится шанс… — задумчиво проговорила Карина. — Тогда все они или переметнутся и поднимут восстание, или разбегутся. Так что врагов у нас всего десять, а совсем сильных — четверо.

Что-то вспомнив, она поежилась, вздрогнула.

Мне подумалось, что каждый из этих четверых стоит десятерых таких, как Макс и Сергеич. А может и сотни, учитывая инопланетные таланты и оружие.

— Ну-ну, «у нас», — передразнил ее Сергеич. — Переметнешься же, как невыгодно станет!

Карина сделала вид, что не услышала его. В ней чувствовался надлом, раньше она кричала бы и пыталась манипулировать. Или я совсем не знал свою жену, или что-то с ней случилось ужасное, вывернувшее наизнанку ее личность.

— Врет как дышит! — продолжал ее прессовать Сергеич. — Почему мы должны ей верить, Денис?

Рамиз, с неодобрением наблюдавший за всем этим, явно симпатизировал Карине и сказал:

— Полегче, Сергеич. — Потом обратился ко мне. — Денис, ты уверен в своей женщине?

Карина промолчала, а я качнул головой:

— Нет, Рамиз, она не моя женщина. И она последняя, с кем я хотел бы иметь общее дело. Но нам придется или поверить ей, или запереть ее.

— Или грохнуть, — с угрозой в голосе сказал Макс.

— Грохать ты будешь? — насмешливо поинтересовался я. — Она восьмого уровня, если что. Не уверен, что ты ее одолеешь в бою раз на раз. С двумя дырками в боку, не ноя, добралась со мной сюда и сейчас сидит и общается. Ты бы так смог? Короче, не получится одновременно и не доверять, и оставлять на свободе. Людей нам не хватает, а у меня есть основания верить в искренность Карины — она хочет нам помочь.

— Ты что-то говорил про «крота» в лагере Папаши, — сказал Сергеич. — Как вы с ним держите связь? Рацию свою отдал?

— Отдал.

Сергеич постучал себя по лбу.

— Ты совсем баран, рацию давать не пойми кому? — Я поднял бровь, и он поправился: — Извини, Денис, но это глупо было.

— Он не понесет ее к Папаше, спрячет. Это во-первых. А во-вторых, если к нам выдвинутся, «крот» даст знать. Стоило это того? Мы же должны координировать действия. К тому же во время нашей атаки на лагерь Папаши «крот» поднимет восстание.

— А че, все правильно! — поддержал меня Макс. — Когда американцы освободили пленных Дахау, узники концлагеря растерзали своих мучителей. Не всех, но тех, до кого дотянулись. Остальных америкосы постреляли. Вот и тут так же может быть.

— Все равно у них три ружья и два пистолета, а у нас одно и горсть патронов, — констатировал Рамиз. — Это несопоставимо меньше.

— Билят, — сказал Эдрик, когда ему перевели сказанное.

— И у них молекулярная струна! — выпучив глаза, вспомнил Макс. — И хрен знает, что еще.

— У Папаши еще отражающий силовой щит, — напомнил я и обратился к Карине. — У Тетыщы тоже какое-то мощное оружие. Какое, не знаешь?

— Страшное, — ответила она. — В бою не видела, только слышала. Что-то вроде невидимого гарпуна, которым Тетыща притягивает к себе. Жертву при этом парализует.

— Ну п…ц, — сказал Макс.

Рамиз озадаченно почесал затылок, покачал головой.