Вторая молодость Фаины (СИ) - Хайд Адель - Страница 12

— А что это за поправка? — спросил князь услужливого клерка

— Так наличие в партнёрстве дворянской фамилии, Ваше Сиятельство, — быстро и без запинки проговорил служащий.

— И какая же там фамилия? — скривился Дулов

— Стрешнева, Фаина Андреевна, — зачитал клерк, а князю Дулову, чтобы сдержать возмущённый крик, пришлось прикусить губу.

Глава 7.2.

Дорога мне предстояла дальняя. Радовало то, что железная дорога уже была проложена, но ехать напрямую из Петербурга на Урал возможности пока не было.

Сначала мне надо было добраться до Москвы, а потом пересесть на поезд, идущий в сторону Екатеринбурга.

В Москву вела Николаевская железная дорога, а из Москвы Рязанская железная дорога, которая шла до Казани, и там уже по частной ветке до Екатеринбурга.

Поэтому на билетах от Москвы до Казани я экономить не стала. Да и нотариус мне посоветовал взять первый класс, хотя от Петербурга до Москвы я ехала во втором.

Ещё раз убедилась, что скорости передвижения в этом времени совершенно иные. Поезд до Москвы ехал почти восемнадцать часов.

Второй класс напомнил мне купе с четырьмя полками и был довольно комфортен, тем более что спать там предстояло всего одну ночь. Что меня поразило, так это то, что билет я купила один на весь маршрут и действовал он две недели. Мест на нём указано не было.

Я пораньше приехала на Московский вокзал в Петербурге, и обрадовалась, услышав от проводника:

— Барышня, вы молодец, что заранее приехали, я вас сейчас со всеми удобствами устрою, и значитца, постараюсь, чтобы женщины с вами в купе ехали.

Слово своё проводник сдержал и скоро купе заполнилось, пришли две пожилые женщины, с которыми путешествовала девочка ле четырнадцати. Как я поняла, она возвращалась в Москву к родителям на каникулы. А женщины были из школы-пансиона, где девочка училась. Одна её сопровождала, а вторая ехала по своим делам.

К отправлению вагон второго класса был полностью забит, все купе были заняты. И я с удивлением наблюдала картину, как важный господин ругался на проводника, который его не пустил, объясняя тем, что мест больше нет.

Одна из пожилых женщин, заметив, что я наблюдаю за происходящим на перроне, сказала:

— Ругайся не ругайся, не пустит, у них с этим строго.

Я решила воспользоваться тем, что мои соседи первыми начали разговор и улыбнувшись сказала:

— Забавно, а я вот еду впервые и не знала такие подробности.

Улыбка творит чудеса. И уже скоро мы разговорились с моими попутчицами, особенно когда нам принесли чаю в подстаканниках. А у меня были с собой пряники. Они мне достались в качестве гостинцев.

Когда я вчера забирала документы у нотариуса, то прощаясь он вынес мне целый пакет с пряниками, и, смущаясь сказал:

— Фаина Андреевна, я заметил, что вам этот сорт понравился, вот, решил вам на прощание, так сказать, сделать приятное.

Я взяла, мне ещё в детстве бабушка говорила, что не стоит отказываться, когда дают.

Вот и пригодились.

Анфиса Васильевна пыталась меня убедить взять с собой еды, но я побоялась. Было жарко, ехать долго, пищевое отравление в дороге не самое приятное событие.

В поезде был вагон ресторан, и при желании можно было сходить туда или сделать заказ проводнику.

В Москву поезд прибыл к обеду, до отправления поезда до Казани оставалось несколько часов, и я решила их провести на вокзале, чтобы не опоздать с посадкой и не остаться до следующего поезда, как тот важный господин. Разговор которого именно этим и закончился. Проводник ему просто сказал, что следующий поезд будет через восемь часов и закрыл перед ним дверь вагона.

Перестраховавшись, стояла на перроне ещё до подачи состава. Но на удивление вагон первого класса был полупустой.

В купе первого класса было две полки и проводник, рассадив по вагону немногих пассажиров, мне в купе никого не подселил.

Так я, с относительным комфортом, проехала четыре дня пути до Казани. Любопытно, что много путешествовали либо мужчины, либо семьями. Таких как я, путешествующих в одиночку, молодых женщин больше не было. Но я не ощутила дискомфорта, в первом классе было безопасно, и я была благодарна нотариусу, давшему совет насчёт билетов и Порываеву, который сразу выделил остаточно наличности.

Что странно, в этом поезде, который шёл на более дальнее расстояние, не было вагона ресторана и питаться приходилось на станциях. Сперва я всё время нервничала, что поезд уедет без меня. Но кафе на станциях располагались таким образом что было видно состав, которых стоял, ожидая новых пассажиров и давая возможность поесть и приготовится к следующему «перегону».

Так в Казани я познакомилась с городским главой Екатеринбурга Нуровым Михаилом Ананьевичем.

Михаил Ананьевич был высокий, немного грузный мужчина, с коротко стриженными волосами и ухоженной окладистой бородой. Все столики в кафе были заняты, за каждым сидело по два или даже по три человека, и только я сидела одна. Он вошёл не со стороны перрона, а со стороны здания вокзала.

Он сразу огляделся, много времени тратить на раздумывания не стал, и пошёл к моему столику.

Пока шёл, я заметила, что многие его знали, он кивал, здороваясь, но ни у одного столика не остановился.

— Позволите присесть? — голос у него был зычный, а лицо приятное, даже добродушное.

Я не увидела причин отказать, тем более что уже почти всё доела и собиралась идти обратно в вагон.

— Присаживайтесь… — я намеренно сделала паузу, надеясь, что он представится.

Мне показалось, что он удивился тому, что я не знала его имя

— Нуров, Михаил Ананьевич, — сообщил он, и снова, похоже, ожидал какой-то реакции от меня.

Я, конечно, никого не знала с таким именем, а вот фамилия показалась мне знакомой.

—Нуров? — почти что невежливо переспросила я, — а вы имеете какое-то отношение к Нуровскому приюту?

Именно в том приюте была Полина, за которой я и ехала.

Мужчина улыбнулся, явно не той реакции он от меня ожидал, но ответил:

— Не я, моя супруга, Клавдия Ивановна, приют на её попечении, вот и назвали в честь фамилии.

Я, спохватившись тоже назвала своё имя.

—  А не приходитесь ли вы родственницей помещику Стрешневу? —  в свою очередь поинтересовался мужчина и назвал имя отчество погибшего брата Фаины.

— Да, — я кивнула, — это мой брат, сводный.

— А вы знаете, что брат ваш вместе с супругой погибли? — мужчина осёкся.

Мне стало тревожно, но я продолжила разговор:

— Да, Михаи Ананьевич, эта трагедия и побудила меня к поездке

Мужчине принесли еду, и он на какое-то время замолчал. Когда он закончил, посмотрел на часы, висевшие на стене над входом, и вздохнул.

Я посчитала, что надо уже уйти и стала подниматься.

— Вы торопитесь? — вдруг прозвучало от Нурова, и, не дождавшись ответа, он вдруг взглянул на меня пристально и спросил:

— Фаина Андреевна, значит к нам Екатеринбург едете по делам погибшего брата? Одна?

Терпение моё закончилось, и я всё-таки встала:

— Какой-то странный у нас разговор получается Михаил Ананьевич, больше на допрос похожий.

Я холодно улыбнулась и добавила:

—  Приятного вам аппетита, господин Нуров

Он понимающе улыбнулся, не пытаясь меня остановить.

А когда вошла в вагон, то я поняла почему. Проводник, размещал ручную кладь и готовил вторую полку, расстилая бельё.

Увидев меня сообщил:

— Попутчика вам подселяю, стало быть. Но большой человек, сам Нуров с вами поедет.

— А кто он? — у проводника можно было спросить, хотя он и удивился такому вопросу.

— Так-то он купец, большими денжищами ворочает. А самое, значить, главное, что он городской глава всего Екатеринбурга. Так что повезло вам. Обычно-то он целое купе выкупает, но согласился ехать.

Вскоре в купе постучали, после чего проводник распахнул дверь и со словами: