Ошибка сценария - Алейников Дмитрий Александрович - Страница 3

Что ж, придется еще немного покорпеть над подлой северной рыбой, не прижившейся в виртуальных условиях. Как-никак за это платят живые деньги. Не так много, как хотелось бы, но живые, шуршащие в кармане. А то обычно начинается всякая тягомотина: работа полгода как выполнена, сайт работает, тысяча посетителей в неделю, а заказчики все канючат: вот тут сделайте пожелтее, а вот тут цветочек нарисуйте, а тут вот вместо Чебурашки вставьте двуглавого орла с кейсом в когтях, и тогда мы, мол, сразу рассчитаемся, расплатимся…

Сергей уже раз пять зарекался работать без аванса, но этот Илья, который поставляет заказы, подписывает договора и считается Сергеевым работодателем, вечно влезает в какие-то сложные безналичные схемы, выполняя работу то за проценты от чего-то, то за непонятный сервис, то за тысячу рекламных объявлений на радио, то за Большое Спасибо от депутата Государственной Думы. В прошлом году сговорился работать с интернет-магазином за процент от продаж. Теперь ни магазина, ни продаж, ни процента, есть только долг перед провайдером за сумасшедший трафик. Или эта бодяга с интим-услугами. Подписался, дурак, делать каким-то браткам сайт с рекламой проституток. «Краля.ру». Сергею, в принципе, все равно, что компановать: изображения консервных банок или фотографии полуголых девиц. Но только денег за работу что-то не видно. Сайт работает как часы, виртуальные тетки вертят выпяченными при помощи «фотошопа» задницами и подмигивают, что твой модем, а выплачивать гонорар братки не спешат. По большому счету, тут Илью можно понять. Он же не может ругаться с бандюгами, тем более что за разработку такого сайта если не упекут, то уж не похвалят точно. Вот и ждет Илья денег, как баба Шура Архангела Гавриила, с надеждой и сомнением. А братки все хлопают его по сутулой спине, что-то обещают, привозят новые фотографии, которые нужно вставить, объясняют, какие уже можно убрать. Иногда они даже извиняются, сетуют на отсутствие свободных средств. Предлагают расплатиться товаром, то бишь этими самыми интим-услугами: выбирай на вкус!

Илья теперь и деньги получить не может и отказаться от дальнейшей работы боится. Впрочем, ему-то что! Это Сергей тут ковыряется, подправляет, подчищает, меняет. Сам-то Сергей уже давно потерял всякую надежду получить за этот сайт деньги. Даже пару раз затевал артачиться, но Илья возвращал его в упряжку резонными доводами о том, что «в случае чего, они всех достанут».

Вчера вот злость взяла, позвонил этому Витьку и ткнул в первую попавшуюся фотку: желаю! Не только из-за денег этих неуплаченных разозлился Сергей. Даже не столько из-за них. Просто накатило вдруг, наложилось одно на другое, захотелось что-нибудь сломать, разбить, засандалить кому-нибудь ядреный вирус, нагадить, набить, наорать.

Сначала нахлынуло, потом вроде немного отпустило. Пока ждал свой заказ, уже и передумал, уже хотел позвонить отказаться, хотел дверь не открывать, но не успел позвонить и дверь открыл. Симпатичная оказалась девчонка, веселая. Передернуло от ее деловитости: «Горячая вода есть? Какую губку можно взять? Койка там?» Как-то тоскливо стало, когда, плюхнувшись рядом, голая, душистая, жаркая, она обвила его, нежно коснулась губами подбородка и прошептала, обдав ментолом, совсем не то, что хотелось, совсем не романтичное: «Минет тоже с резинкой».

Злость и напряжение быстро прошли, опустошив и оставив непривычное ощущение стыда и неприязни. Плюс к тому вступило что-то в голову, короткая вспышка боли, какой-то глупый, непонятный образ. Обычно голову у Сергея пронзало болью после бессонной ночи за работой, когда глаза наливались алым и отказывались смотреть даже на безопасный «ТФТ». Сквозь затухающие вспышки пульсирующей боли проступила еще грустная мысль о том, что теперь от братков точно не получишь ни копейки. В лучшем случае пришлют еще пару раз такую же деловую девочку. Настроение совсем поехало и упало. Дернул его черт связаться с этой порнухой. Дернул его черт завязаться с этим Ильей. Теперь и непонятно, как быть: накопилась гора сделанной наполовину и на все сто, но неоплаченной работы. И бросить все это жалко, и вкалывать, как китайский коммунар, не хочется. Ведь если Сергей расплюется с Ильей, то уж точно не получит денег ни за проституток, ни за туалетную бумагу, ни за консервы, ни за ресторан. Вот ведь, чемодан без ручки…

Сергей думал эти невеселые мысли, а пальцы его плясали по клавиатуре, беззаботно танцуя, словно сами знали, на что и когда нажать. И вот уже потемнел белый прямоугольник, проступили знакомые контуры, зашевелились плавники, побежали пузырьки, и проклятая селедка двинулась, шевеля хвостом, чуть медленнее, чем нужно, но поплыла, тварь заморская, поплыла…

И в этот момент вспыхнуло перед глазами, будто изнутри экрана бросили пакетик с яркой краской, и он лопнул, ударившись о стекло, разлетелся звездой.

Сергей зажмурился и закрыл лицо руками, надавив на глазные яблоки. Посидев с полминуты, он осторожно отвел руки и поднял веки, подозрительно взглянув сначала на окно, потом на экран монитора.

Такие внезапные приступы не редкость. Дело почти привычное. Боль обычно возникала вдруг и ниоткуда, словно где-то в глубинах монитора, в недрах сети, притаился коварный снайпер, ждущий своего часа, и — хлоп! — боль отравленной пулей втемяшивается над бровью, вгрызаясь в кость, въедаясь в мозг.

Вот опять!

Сергей с размаху приложил ладонь ко лбу, будто комара раздавил, оттолкнулся ногами, откатываясь от стола, от монитора, от смертоносного излучения. Боль пульсировала под черепушкой, бесновалась, дергая то одну, то другую струнку, посылая импульс то в руку, то в желудок, то в пах, то в колени, упиваясь обретенной ненадолго безраздельной властью, торопясь насладиться своим могуществом, своей безнаказанностью.

И Сергей крючился, корчился, сползал на пол, прикладывал висок к батарее летом или к оконному стеклу зимой. Один раз Сергея уже и вырвало. Прямо на дорогую эргономичную клавиатуру, не упомянутую выше, а на ту, что стояла прежде.

Вспышки боли порой такие яркие, что перед мысленным взором Сергея разбрызгивалось не просто яркое пятно, не просто калейдоскоп пятен, колечек, искорок, каковые сыплются, если получишь невзначай кулаком в глаз или не успеешь отвернуться, когда сварщик коснется электродом железяки. Сергей на долю секунды мог увидеть чье-то лицо, чьи-то руки или профиль. Как бы кадр из жизни, показанный на мгновение — не разобрать деталей, не определить место действия, — раз, и погас волшебный фонарь. Иногда эти лица принадлежали знакомым Сергея, чаще — незнакомым. Пару раз мелькнули знаменитости: рок-звезда и один крупный коммерсант.

Это походило на обрывок сновидения, непонятного, алогичного, но яркого и памятного. Сам Сергей считал подобные пируэты своего мозга сбоями сродни компьютерным «глюкам»: программа случайно зацепила информацию не из той строчки, пихнула ее на экран монитора, сама же спохватилась и отбросила на место, как горячую крышку кастрюли.

«Глюк», конечно, случался на почве переутомления. Должно быть, перегруженный мозг сбрасывал напряжение, на это самое мгновение выключаясь, проваливаясь в сон, чтобы чуть остыть, не задымиться.

А еще случалось, что боль не выстреливала разом, а растворялась в мозгу, отравляя его как дрянная водка. Рабочая ночь пролетала без проблем, но вот вечером, отоспавшись, Сергей вставал с тяжелой головой, мурашками на спине и привкусом ржавой воды на языке, разбитый и унылый.

Впрочем, в устройстве собственных мозгов Нерон разбирался куда слабее, чем в электронных мозгах персональных компьютеров. Что проку искать ответы, если не до конца понимаешь вопрос? Не вызывало же сомнений, что стоит озаботиться своим здоровьем, сократить количество рабочих часов или даже податься в какой-нибудь отпуск. В самом деле, глаза-то одни, запасного комплекта не предусмотрено. Пару месяцев назад, когда боли начали доставать всерьез, Сергей даже намекнул Илье, что неплохо бы сделать перерыв. Но тот принял эту информацию как намек, поднатужился, поднапружился и нарыл где-то этого селедочника, который без лишних вопросов и прений выплатил аванс. Сергей еще несколько раз поднимал эту тему, но Илья твердо верил, что все разговоры об отпуске — не более чем кокетство и попытка забастовки, поэтому подкидывал немного денег, в геометрической прогрессии расширял перспективы, обещал, упрашивал, подбадривал, в общем, ни о каком отпуске и слышать не хотел. Полученные деньги, конечно, бодрили, но приступы боли наскакивали все чаще. Молодой организм не столь трепетно заботится о себе, и всякие там боли не слишком тревожат, если взамен предлагают какой-нибудь лакомый кусочек, ломтик, перспективу…