Ошибка сценария - Алейников Дмитрий Александрович - Страница 28

Сказал и посмотрел преданно в глаза: что скажешь, друг? Пошли?

Рот у Сергея открылся и роковые три с четвертью секунды он переваривал услышанное. Надо было сбросить с себя руку, оттолкнуть перекрывшего выход толстяка и уматывать по-кутузовски быстро и столь же гениально. С потерей квартиры компьютерщик не терял бы головы Может быть, потомки не стали бы рисовать в честь Неровкина панораму и учреждать награды, но что современному человеку до мнения потомков?

Надо было рвать когти, распаковывать ласты, сыпать по лестнице, бежать до канадской границы, а не развешивать уши для пьяного бреда. Но момент был упущен. На пятой секунде из кухни вернулся Витек, и побег стал невозможен.

Пьяный еще бормотал про взошедшую луну, которой проклятые гоблины не слишком боятся. Сутенер кивнул на него и усмехнулся:

— Подающий надежды продюсер. Не обращай внимания, — он сделал приглашающий жест. — Пойдем, пока не пьяные, маленько поболтаем. Заодно будет повод обмыть.

Сергей покорно задвигался к кухне. От напряжения в висках стучало, будто работали два перфоратора. Дрожащими пальцами программист извлек из кармана таблетки.

— Это что? — подозрительно покосился Витек.

— Таблетка. Голова болит.

— Голову по вечерам надо лечить коньяком, а по утрам — пивом. Ну проходи, садись. Где тут твое хозяйское место?

Сергей сделал еще шаг, чувствуя себя смертником, входящим в газовую камеру. Большинство смертников, если верить литераторам вроде меня или познаменитей, готовы наизнанку вывернуться, лишь бы задержаться у этого порога, отсрочить страшный миг. Московский компьютерщик не составлял исключения и, увидев прямо перед собой дверь ванной, машинально ухватился за ручку.

Заперто.

— Будь со мной мальчиком, пушистым зайчиком, хрупкою деточкой! — фальшиво, но похвально громко и удивительно близко к тексту запела из-за двери Лиля. — Или не будь со мной! Будь со мной мастером, будь со мной гангстером, я буду девочкой… — конец куплета потонул в шуме спускаемой воды.

— Там же Лилька! — смеясь, напомнил сутенер. — Она тебе, кстати, кто?

— Заноза в заднице, — честно сказал Сергей.

Витек довольно осклабился.

— Похоже на правду. Это ты от этой головной боли пьешь таблетки? — и снова не дождавшись ответа, буквально протащил программиста оставшиеся полтора метра. — Садись.

Оставалось сесть. В конце концов, все приговоренные оказываются на заклятом стуле.

Сутенер уселся напротив и несколько бесконечных секунд с довольным видом рассматривал компьютерщика. Его непонятного свойства оценивающий взгляд вызывал неприятные ощущения. Витек словно рассматривал товар. Учитывая род занятий бандита и те товары, на которых он спедиализировался, Сергей почувствовал себя вдвойне неуютно.

— Слыхал, как Клебанов докладывал Путину о катастрофе в США? — преувеличенно весело спросил Витек, завершив предварительный осмотр. Анекдот, очевидно, предназначался для затравки разговора.

— Слыхал, — с тоской ответил программист, которого совершенно не радовало это медленное поджаривание. Еще чуть-чуть, и он сам спросит Витька о цели визита. Пришел убивать — не затягивай! Хотя, конечно, торопиться не стоит…

А что если бандит намеренно тянет кота за хвост, пробираясь намеками и недомолвками? Что если он не уверен в том, что перед ним настоящий стукач, и только дожидается, чтобы Сергей себя выдал? Сидит тут по-хозяйски, пытается шутить, действует на нервы и сверлит, сверлит хитрыми глазками в надежде услышать, уловить, унюхать какое-нибудь доказательство.

— Небось, не слыхал, а в Интернете своем вычитал? — предположил Витек, закуривая импортную папиросу. — Много там всякого добра, да?

— Да уж, на дискете не уместится, — с нервным смешком ответил компьютерщик.

— На дискете? — сутенер чуть улыбнулся, но улыбка вышла неуверенная, растерянная. Человек понял, что услышал шутку, но смысла ее не уловил и улыбнулся просто так, чтобы дураком не выглядеть.

И от этой улыбки потеплело на душе у Сергея. В самом деле, увереннее чувствуешь себя, когда у тебя преимущество, даже если это преимущество в том, что ощущаешь себя умнее противника. Любой породистый фанатик чувствует себя куда вольготней своих палачей даже стоя на табуретке, ибо фанатик твердо верит тому, что посвящен в некое таинство, причастен к высшей истине, а потому избран, блажен и до известной степени бессмертен. Что ему несколько мгновений поболтаться на веревке, если впереди вечность? Да черт с ней, с вечностью! Любой патриот перед лицом мучителей вскидывает голову и смотрит смерти в лицо с презрением, а врагов не видит вовсе — недостойны.

В далеком теперь уже детстве Сергей смотрел эпохального «Адъютанта его превосходительства» и дивился тому, как приговоренные к смерти офицеры могли смеяться над конфузом батьки Ангела, собравшегося «делать экскремент» вместо эксперимента. В детстве Сергей этой сцене не верил, а теперь вот почувствовал, как сбивается под хвост шлея: захотелось поиздеваться над бандитом, пользуясь его серостью в области высоких технологий. Даже страх отступил на второй план, забился в угол подсознания. Может, это просто истерика? Сдали нервы?

— Да, на компьютерной дискете. Знаешь, как клетка с хомяком выглядит? Так дискета на нее совсем не похожа. Разве что сбоку там металлическая пластинка, ее сдвигать можно, почти как дверцу в клетке. Но хомяк из дискеты все равно не выбегает, даже если морковкой потрясти… — и погнал, и погнал всякую требуху сыпать в Кирилловом стиле.

Витек некоторое время слушал с интересом, потом по его лицу расплылось выражение растерянности, потом растерянность стеклась обратно и собралась морщинами меж нахмуренных бровей. Бандит явно понял, что над ним издеваются и, по ряду признаков, ему это не понравилось.

К счастью, именно в тот момент, когда обвешанный печатками кулак сутенера начал вертолетом взмывать над столом, в туалете приключилось новое извержение бачка, щелкнула задвижка, и в прихожую то ли выпорхнула, то ли вывалилась Лиля. Оглядев окрестности стеклянным взглядом авангардно смазанных глаз, она повернула голову и увидела Сергея. Исполосованное косметикой лицо прояснилось, и Лиля шагнула к нему, намереваясь очевидно повиснуть на шее.

— Будь са-а-а мной мальчиком… — пропела она, нависая над жертвой, но в самый последний момент заметила сидящего напротив Витька.

Сутенер успел предусмотрительно затянуться и положить тлеющую последними затяжками папиросу на край пепельницы, пока Лиля напряженно вглядывалась в него, соображая, как соединить воедино интерьер квартиры программиста и своего нового знакомого. Хмельная память не сразу пришла ей на выручку, но таки пришла, и Лиля радостно сплеснула руками, обхватив Витька поперек туловища.

— Будь или не будь! Делай же что-нибудь!

— Сделаем, родная, — заверил тот, опасливо отстраняя раскрашенную голову от своей «восьмидесятипроцентной» рубашки. — Позже. Дай поговорить с человеком.

Лиля тупо уставилась на Сергея, как-то не до конца въезжая, почему эти двое мужчин оказались рядом, да еще на кухне у компьютерщика.

— Я понял, что ты специалист высшего разряда, — обратился Витек к Сергею.

Тот неуверенно кивнул; шальная уверенность в себе, развязавшая язык минутой раньше, почти иссякла, и выползший из своего убежища страх многократно усилился, с полным правом укоряя за неосторожные выпады в адрес бандита. Слово, как известно, не воробей.

— И еще я понял, — продолжал Витек, поднимая и доканчивая благородно вонючую папиросу, — что наш общий друг Илья сам ни хрена не волочет в этих ваших сайтах-байтах. Так я говорю?

Программист робко поддакнул, пытаясь понять, куда выведет этот извилистый монолог.

— Ты построил хороший сайт, Серега. В натуре хороший. У кого есть свои сайты завидуют. Я не очень волоку в программах, там, расширениях, сжатиях, «джавах», но я вижу, что бабки бегут, заказов много, понимаешь меня? — Сергей пока не понимал. — И я, в общем, доволен жизнью. Но тут такая тема промелькнула: очень много денег приходится отстегивать Илюше. Не жалко, но жаба давит, потому как не за что ему платить. Парень какие-то копейки платит за место в Интернете, тебе отбрасывает копейку, а сам жирует ни при чем, понимаешь, какая лажа идет?