Раз и навсегда (СИ) - Резник Юлия - Страница 13

– Ты не смотри на то, как она выглядит. Тильда – отличный профессионал. Ну, то есть… Была. До того как ушла на пенсию.

– Нисколько не сомневаюсь.

– Не думала к ней обратиться? – выпалил Доннел, подтверждая мои догадки о том, что кое-кто здорово перемыл мне кости. – Послушай, это не мое дело. Но я запомнил, что ты говорила о разводе. И если твой муж тебя преследует…

Я засмеялась.

– Думаешь, это мой муж? – кивнула в направлении дороги.

– Нет?

– Нет. Это человек, который заботится о моей безопасности. Долгая история, – отмахнулась я, сумев, как мне кажется, расставить границы.

– Фух! – Доннел сделал вид, что стирает пот. – Ты меня успокоила. Скрывать не буду – Тильде удалось меня накрутить. На меня работала парочка приезжих. Я видел, как они относятся к своим женам… Что за дикие нравы царят в их семьях… В общем, прости. Я рад, если ошибся.

– Ничего. – Я отвела взгляд. – У тебя ко мне какое-то дело?

– Точно! Через два дня Тильде стукнет семьдесят пять. Мы с соседями хотели устроить ей сюрприз. Заказали торт, еще до того, как ты переехала.

– И?

– Наш кондитер сломал руку, играя с внуком в крикет. Скажи, что ты умеешь печь торты.

– Не-е-ет, Доннел. Даже не проси. Это же совсем другое. Тем более на такую толпу…

– Да какая толпа? Человек пятьдесят будет.

На фоне шумных праздников, которые обычно собирались в доме Байсарова, это действительно казалось не таким уж большим событием.

– Соглашайся! Хорошие деньги… И, кстати, ты тоже приглашена.

– Я не очень люблю вечеринки.

– Заметно. Но знаешь что? Кое-кому пора отдохнуть! Ты же, сколько я тебя знаю, пашешь нон-стопом!

– Ладно. Будет вам торт, – сдалась я.

– А ты?

Я хотела отказаться, но мне не дал, зазвонив, телефон.

– Извини, важный разговор, – встрепенулась я, переключаясь на разговор с адвокатом – Да, Стивен?

– У меня отличные новости, Амина! Даже не верится, что у вас это все проходит так быстро. Все. Ты свободная женщина!

– Вот как? – повторила я растерянно, сжимая телефон, пока костяшки пальцев не побелели.

Свободная женщина… Эти слова звучали чужими и незнакомыми, будто на непонятном мне языке. Я готовилась к долгой, мучительной войне, а вместо этого получила стремительную, почти ошеломляющую победу, с которой пока не понимала, что делать.

Сердце тревожно подпрыгнуло, сбиваясь с ритма. Вместе с облегчением пришла странная растерянность, словно я стою на краю обрыва, дует шквальный ветер, а мне не за что держаться, чтобы не рухнуть в пропасть. Я жила в ожидании этого дня, но когда он настал, я не смогла сходу подружиться с такой реальностью.

– Эй! Ты еще здесь? – довольно захохотал Стивен.

– Да. Просто не ожидала, что все случится так быстро.

– О, тут нам подсобила эта девчонка…

– Какая девчонка?

– Та, с которой у господина Байсарова закрутился роман. Стоп. Ты что, ничего не знала?

Глава 9

Когда я поняла, что мне изменяют? Так и не скажешь. Трудно выделить какой-то момент – мне не доводилось вытаскивать Байсарова из-под шлюхи. Осознание ко мне пришло постепенно, да… Просто однажды в особенно холодный зимний день, когда все кругом – дома, сады, горы – занесло снегом, я поняла, что не могу больше притворяться, будто не замечаю окружающей меня грязи. Как если бы она отскакивала от моих одежд, не оставив следа. Эта грязь уже давно впиталась в меня, проникла под кожу, осквернив собой все внутри. Отравляя черной, нестерпимой какой-то ревностью.

Неправильным было все. Наш раздельный быт – я с детьми в республике, а Вахид преимущественно в столице. Помада на его рубашках, пятна которой я научилась выводить то ли отбеливателем, то ли слезами. Запах чужого парфюма – всегда разного, но неизменно до отвращения навязчивого. Женские голоса и смех, раздающиеся порой в самые неподходящие моменты наших с ним разговоров. Регулярно появляющиеся в его карманах презервативы. Слухи. Особенно слухи, да… Тихие шепотки за спиной, взгляды местных кумушек, которые одновременно и жалели меня, и осуждали, как если бы не могли решить, в какой роли я им больше нравилась – в роли жертвы или наивной дурочки.

Гулял Вахид хоть и осторожно, но с душой и размахом. И медленно, но верно сплетни о его столичной жизни просачивались даже в наше захолустье.

В этом унизительном притворстве прошли долгие годы жизни. Я все надеялась, что однажды он одумается. Остановится и вернется только ко мне. Но день за днем реальность убеждала меня в обратном. Он не вернется, нет… Потому что никогда и не уходил. То, что для меня было невыносимой пыткой, для него являлось абсолютной нормой. Вырвавшись из-под контроля взрослых и начав сам хорошо зарабатывать, он жил свою лучшую жизнь без оглядки на нас с сыновьями. А я до поры до времени была готова это терпеть. Однажды это привело к тому, что, встретившись со своим отражением в зеркале, я просто не узнала женщину напротив. Она была абсолютно мне чужой. Истерзанной болью и какой-то потухшей. Тогда я поняла – пора. Пора спасаться, вырываться из засосавшей меня трясины. Пока это было еще возможно. Пока я еще жива, хотя бы отчасти.

– Вахид, нам нужно поговорить, – решилась я.

– Да, конечно. Присаживайся. Самолет опять задержали! Ч-черт.

– Это я и хотела с тобой обсудить.

– Что именно? – хмыкнул Байсаров. – Перенос рейсов?

– Нет! То, к чему это приводит. Посмотри на себя – ты измучен жизнью на два города. Какой смысл мотаться туда-сюда, тратя столько времени на дорогу?

– Как иначе? Здесь мой дом. Дети… – сощурился Байсаров.

– Это отдельный разговор. Осенью Адам идет в первый класс. Тебе не кажется, что к этому моменту хорошо бы нам всем перебраться в столицу?

– Вам? – казалось, Вахид даже растерялся от такого предложения. – Что тебе там делать?

– Ну, что-то же другие женщины там делают, – проглотила обиду я. – Мальчики выросли. Адам идет в школу…

– Ты повторяешься, Амина.

– Да, извини. Я хотела сказать, что для наших сыновей там гораздо больше возможностей. Кружки, всякие секции, хорошие гимназии. Я узнала насчет одной… Как раз недалеко от места, где ты приобрел квартиру.

– Серьезно хочешь все бросить? – в обычно резковатом голосе мужа послышалось искреннее недоверие.

– Что все?

– Не знаю… – Вахид пожал плечами. – Родных. Дом. Не будешь тосковать? Ты же никуда отсюда не выезжала.

Да! И кто был в том виноват?! Я хотела посмотреть мир! Очень-очень хотела.

– Это тоже нужно исправить. Наши мальчики ничего не видели, Вахид. И это с твоими возможностями!

Будучи совершенно не уверенной в собственной ценности для мужа, я заходила с козырей. Кто-то мог бы сказать, что это нечестно. Но для меня это был единственный и, наверное, последний шанс наладить отношения с Байсаровым. И мне удалось сыграть на чувстве вины. Вахид нахмурился. Встал, сунув руки в карманы. Подошел к окну. Задумчиво качнулся с пяток на носки.

– Серьезно… Адам идет в первый класс. Уже?!

– Да. Ему же шесть с половиной. Нет смысла ждать еще один год. Мы ведь это обсуждали, Ваха, ты согласился.

– Как быстро летит время. Я помню его таким, – Вахид обернулся ко мне, слегка расставив ладони, чтобы обозначить размер. В носу закололо. Да… И это то, с чем мне особенно сложно было смириться. Взросление наших мальчиков в самом деле прошло как будто мимо их папы. – Как вчера было.

– Не заметишь, как и Адиль с Алишером вымахают, – шмыгнула носом.

– Ладно, я подумаю, что можно сделать.

– Подумай. С женой под боком и самому будет полегче, – пробубнила я, притворившись, будто верю, что он хранит мне верность. Вахид плотоядно усмехнулся.

– Соскучилась, что ли, Амин?

Я вспыхнула. Но смогла все же не отвести глаз от его – темных, затягивающих, словно омуты.

– Ты мой муж. Конечно же, я скучаю.

Байсаров окинул меня странным взглядом, словно прикидывая, стою ли я того, чтобы расстегнуть ширинку. Протянул руку. Я послушно вложила в нее свои дрожащие пальцы.