Самая старая дева графства Коул (СИ) - Брай Марьяна - Страница 14

Я не знала, правильно ли было спрашивать тётку о её здоровье, но мне казалось, сегодняшний день будет тяжёлым для всех.

— Я расскажу тебе, Стефания, как вести себя при гостях. У Дианы нет этих знаний, потому что, коли есть деньги, обладать ими вовсе не обязательно, - в голосе тётки я чувствовала нелюбовь к Диане, но опять же не чувствовала любви и к себе.

— Хорошо, леди, - кратко ответила я, приступая к поданной каше, щедро посыпанной черникой. Чего было не отнять у хозяйки дома, так это чревоугодия.

Мне, как никому, знаком этот грех, ставший в связи с образом моей жизни, наверное, единственным, если не считать злословия. Можно ли было называть злословием нашу с Милочкой любовь к перемыванию костей соседям с этажа выше, меняющимся ежемесячно, поскольку квартира сдавалась? Я на всякий случай этот грех признавала.

Но в любви ко «вкусно откушать» мы с Лилит были едины. И то, с каким аппетитом она доедала миску до дна, как долго пережевывала, смакую пищу, она была буквально моим зеркалом.

— У вас очень вкусно готовят, леди, - решила я сделать комплимент и хозяйке, и Оливии.

— Диана все еще кормит Даниэля травой и отварной индейкой? Экономить на еде – большой грех. Лучше бы она уняла его любовь к картам! – ответила леди.

— Да, всё отварное… и совсем не солёное… и порции маленькие, как для ребенка, - наконец вывалила я чистую правду о своей снохе.

— Кто-то сказал ей, что жареное вредит, каши вредят, масло вредит, - откуда Лилит была в курсе дел Дианы, я не представляла. Но она сейчас открыла мне на семью брата глаза: они экономят! Неужели дела идут так плохо?

Лилит после завтрака усадила меня в кресло, показала, как держать спину, куда поставить ноги и что делать, если они затекут. Я молила своего прежнего и на всякий случай местного Бога, о котором планировала расспросить Лизи, чтобы женихи не шли чередом, и у меня было несколько минут пройтись, размяться. Потому что даже репетиция меня так замучила, что я готова была согласиться на первого жениха.

До обеда оставалось ещё время, и я, приказав Лизи вынести в сад чай, отправилась к своим столикам. Да, мне хотелось увидеть Сэма. А ещё больше хотелось понять, что вчерашнее помутнение было явным последствием вспышки на Солнце, как и сегодняшняя головная боль.

Вышеупомянутый в этот самый момент устанавливал столб в вырытую уже яму. И в своей промокшей от пота сорочке, облепившей скульптурное тело, выглядел потрясающе. Поняв, что дело совсем не во вспышке и уж точно не на Солнце, я плюхнулась на стул и моментально пожалела.

Все «косточки», какие были в пыточном корсете, воткнулись в меня. Стараясь не наклоняться больше, я вскочила с сиденья с такой скоростью, что не поняла сама: отталкивалась ли я вообще ногами от земли.

— Леди, там муравьи? – бросив столб, Сэм подскочил ко мне и принялся отряхивать мое платье. По сути, он буквально лупил меня ладонью по окороку, а я бегала вокруг него.

— Леди, - эту безумную пляску прервал голос Лизи. Она стояла, замерев на дорожке, и пялилась то на меня, то на моего напарника по “танцам”.

— Там муравьи, - решив не вспоминать о корсете, выдохнула я.

Лизи поставила чайник и чашку на столик, поклонилась и чуть отошла. Я решила пить чай стоя, наблюдая за работой Сэма.

К моменту прибытия женихов, а они явились в одно время, сил моих больше не было ни на что. Голова раскалывалась, будто в неё долбили набатом. Тело, закованное в чертову деталь белья, ныло, умоляя о смене позы. И только сердце всё так же, как и вчера, трепетно и гулко стучало в груди при каждой мысли о мужчине, которого я вчера увидела впервые.

— Леди, мы можем выслушать мое завещание сразу при троих? У меня страшно болит голова. Если я не лягу через полчаса, мне кажется, я умру. Пока поверенный читает завещание и всё, что им надо услышать, я рассмотрю каждого. А потом пусть они быстро расскажут о себе, - видимо, мой взгляд и голос были так умоляющи, что Лилит смягчилась.

— Хорошо. Это не принято, но… я сообщу, что ты испытываешь недомогание, - Лилит пошла в дом, а за мной должна была прийти Лизи.

— Леди, посмотрите, я могу подвесить здесь горшки с геранями, - Сэм указал на вкопанные утром бревна. Сейчас он занимался лёгким навесом между ними.

— Да, если можно, - пространно ответила я, понимая: меньше всего сейчас хотелось идти к трём старикашкам и выбирать того, кто окочурится раньше, чтобы вести более-менее сносный образ жизни и не быть целью для насмешек таких дур, как моя сноха.

— Леди велела прикупить несколько горшков. Завтра я отправлюсь за ними. У вас есть пожелания к цвету? – словно ничего страшного сейчас и не происходило, этот мужчина продолжал беседовать со мной.

— Я люблю нежно-розовые, почти белые, - вспомнив цветы на своем окне, оставшемся в другой, прошлой жизни, мне захотелось заплакать.

Глава 15

Моя тетушка казалась мне иногда совсем не такой, какой она хотела бы, чтобы ее видели. Изначально мне обещали, что жить с ней – ужас. Но или я не считала какие-то правила ужасными, или она при мне не полностью открывалась в своей этой самой ужасной сути, или она на деле была вполне сносной.

Я думала иногда: какой же выглядела я со своим характером, со своими привычками, сформированными моим временем, образованием, здоровьем?

— О! Вы здесь, - голос Лизи прервал мои мысли. - Леди Лилит сказала, что мы можем вернуться в гостиную.

— Гости уже явились? – откликнулась я. Голова моя, может, от тишины сада или оттого, что я долго сидела с закрытыми глазами, заметно успокоилась.

— Да, леди, - Лизи, не дождавшись меня, пошла обратно.

— Скажите, Сэм, откуда у вас это странное имя? – не знаю, почему я спросила, но это имя и правда никак не вязалось ни с этим временем, ни с местом.

— А-ммм… не могу знать, леди Стефания, - промычал наморщивший лоб конюх.

Еще из прихожей я услышала голоса. Один из них принадлежал моей тетушке. Остальные, мужские мне были незнакомы.

Когда я вошла, трое мужчин разного калибра, но примерно одного возраста, встали с кресел. Здесь просилось слово «вскочили», но “скакуны” из них были уже не ахти: у одного в такт тиканья часов тряслась голова, второй с трудом трясущимися руками опирался на трость, а третий смог подняться с помощью слуги.

— О! А вот и моя племянница, леди Вердэ! Прошу, - она указала мне на место на диване рядом с собой, и я, помня про недавний свой присест, аккуратно, не сгибая спины, присела на край.

— Добрый день, - я хотела добавить «лорды», но потом вспомнила, что лордом станет один из них только тогда, когда женится на мне. Им самим место в палате, скорее всего, не пригодится надолго, но их сыновья смогут подняться на ступень выше. Ощутимо выше, чем стоят сейчас.

— Господа, леди Стефания сегодня неважно себя чувствует, и мы решили, как бы это не было странно, встретиться со всеми вами сразу, - обозначив их «господами», тётушка помогла мне. Но я услышала в её голосе и действительную ноту извинения за вот такой нестандартный приём. Здесь я уловила желание, прежде всего, сделать легче мне. И это тоже указывало на расположение ко мне. И ещё раз доказывало, что она вовсе не стерва.

— Да, леди Бертон, мы всё понимаем. День сегодня очень жаркий, и здоровье шалит у всех нас, - дребезжащий голос мужчины с трясущейся головой первым вступил в диалог с хозяйкой дома.

— Это господин Виретто, хозяин пекарен, отец троих сыновей, один из которых отдал свою жизнь служению Богу, - представила претендента Лилит с улыбкой. Господин поклонился на все стороны.

— Господин Лиро, - Лилит с ударением на «о» представила второго жениха. Тот самый, что поднимался с помощью слуги, оказался еще и глухим: слуга громко и прямо в ухо объяснил ему, что сейчас хозяйка представляет его. Он снова попытался встать, на этот раз более удачно и почти сам. - Господину принадлежат все чайные плантации в нашем королевстве. Есть ещё, конечно же, другие, маленькие. Но только господин Лиро является тем, кто доставляет чай ко двору Его Величества, - закончила Лилит.