Убийство с продолжением (СИ) - Юнак Виктор - Страница 58

40

Достоевский с Сугробовой в нерешительности остановились перед дверью. Входить было страшно, зная наверняка, что там какие-то посторонние и непрошеные гости. Они несколько раз переглянулись, наконец Достоевский, выдохнув, взялся за ручку двери.

– Послушай, Анюта, ты все-таки пока подожди здесь. Я войду, посмотрю, потом тебя позову. Если через пять минут не выйду, беги отсюда и вызывай полицию.

– Ага! – кивнула Сугробова, прижимая к груди свой рюкзак.

Достоевский на сей раз решительно открыл дверь и вошел. То, что он увидел, привело его в шок: вся квартира была перевернута вверх дном, под ногами шуршали бумаги, путались его вещи, а несколько раз хрустнуло стекло. Достоевский глянул вниз – это были часики из его настольных часов в малахитовой оболочке. Тут перед ним вырос Порфирьев.

– Илья Иванович?

– Что? А, да. А вы кто?

– Порфирьев, детектив. Это я вам звонил и просил быстрее приехать.

– А где… э-этот?

– Вон там, в углу. Батарею охраняет.

– З-зачем? – не понял Достоевский, проходя в комнату.

– Чтобы не оторвалась.

И только увидев прикованного к батарее француза, он понял, что это была шутка. У него вырвался истерический смех. Смеялся долго и заразительно, даже Порфирьев не удержался. Только французу было не до смеха. Да Анне Сугробовой, все еще остававшейся за дверью. Через пять минут Достоевский не вышел за ней, но она, приложив ухо к двери и услышав какой-то смех, решила все-таки войти. Она осторожно, стараясь ступать неслышно, прошла коридор и заглянула в комнату. А там уже Достоевский пришел в себя и совершенно спокойно спросил у Порфирьева:

– И что вы предполагаете делать дальше?

– Мне нужно этого типа живым и невредимым доставить в Москву. Но для этого мне нужна ваша помощь.

Достоевский, увидев вошедшую Анну, сразу обратился к ней.

– Ой, прости, Анюта. Забыл тебя позвать. Вот, познакомься. Это, стало быть, мой спаситель – детектив Порфирьев.

– Здравствуйте! – поздоровалась Сугробова. Порфирьев в ответ ей кивнул.

– А это – тот самый урод, который чуть не погубил мою тетку Клаву, взял в заложники моих учеников и хотел, судя по всему, расправиться со мной. А все из-за рукописи Федора Михайловича… Ну что, урод, допрыгался?!

Жорж нервно и зло передернул плечами, разглядывая исподлобья Достоевского.

– Но чем же я могу вам помочь? – Достоевский вновь обратился к Порфирьеву.

– Надеюсь, вы понимаете, что в поезде с таким багажом я ехать не могу. Мне нужно где-то достать машину. Желательно мини-вэн или джип, чтобы можно было его спрятать в багажнике. У вас в городе есть какие-нибудь автосервисы или хотя бы фирмы, предлагающие автолизинг или каршеринг?

– Конечно! – кивнул Достоевский.

– Вот и отлично! По поводу денег не беспокойтесь, но вот оформить сделку придется на вас, как на местного.

– Нет проблем!

Порфирьев устало улыбнулся.

– А сейчас нельзя ли попросить что-нибудь из еды сварганить? А то, если честно, я проголодался.

– Ой, это я быстро, – подала голос Сугробова. – Нам тоже с Илюшей после дороги не мешало бы перекусить. Я сейчас только разденусь и руки помою.

Машину прямо с утра оформили за пару часов. Новенький «Лендкрузер» вполне годился и для дальней дороги по бездорожью, и для скрытной перевозки пленника. Перед отправкой Порфирьев на всякий случай спросил, не хочет ли кто прокатиться с ним до Москвы.

– И мне веселее, и билет бесплатный.

– Аня, я думаю, тебе стоит воспользоваться этим предложением. У тебя же командировка заканчивается.

– А ты? Не поедешь со мной?

Достоевский покачал головой, виновато улыбаясь.

– У меня же еще учебный год не закончился. К тому же дом нужно привести в порядок, окно застеклить, замок в двери поменять, а то вон как раскурочили.

– А потом приедешь?

– Если ты приглашаешь.

– Приглашаю! – она подошла к Достоевскому, обняла его за шею, поцеловала. – И прошу тебя, дай мне рукопись. Хочу показать ее в институте и своему научному руководителю. Это же самая настоящая сенсация!

– Нет! – решительно покачал головой Достоевский.

– Но ты же уже использовал ее, как первоисточник. Роман у тебя получился и в самом деле великолепный, и то, что ты только оттолкнулся от первоисточника своего прапрапрадеда, а не переписал его, делает тебе честь. Поверь мне, как литературоведу…

Но Достоевский решительно отказывался.

– Ну, вы там скорее договаривайтесь, ехать уже надо, – поторапливал их Порфирьев.

– Ну, хорошо, Илья. А если я дам тебе расписку в том, что рукопись действительно принадлежит тебе, но ты дал ее исследовать исключительно в научных целях?

Достоевский сдался. Взял расписку, взамен передал Анне рукопись.

– Только прошу тебя, береги ее.

Сугробова только хмыкнула: не учи меня обращаться с рукописями.

Жоржа, связанного, погрузили в багажник машины и таким образом повезли его в Москву.

Где-то на полдороге его встретил Коваленко с водителем на джипе. Время было раннее, машин на шоссе почти не было. Легкий снежок припорошивал асфальт, закрывая дорожные рытвины. Коваленко, улыбаясь во весь рот, обнял Порфирьева.

– Ну, ты супермен! Супермен! Хозяин очень доволен… Ну, давай этого сюда.

Порфирьев вместе с водителем Коваленко вытащили Жоржа из багажника «Лендкрузера».

– Его бы покормить не мешало, воды дать, ну, и это… сами знаете, – сказал Порфирьев.

– Это мы сейчас устроим. Толян, подсоби.

Водитель кивнул, вернулся в салон, вытащил контейнер с едой, достал оттуда несколько бутербродов. Пока тот занимался кормежкой француза, Коваленко отвел Порфирьева в сторону.

– Значит, дальнейшие наши действия таковы. Анатолий отгонит твой «Лендкрузер» обратно в Болотное, затем вернется в Москву на поезде. А мы с тобой погоним наш джип с бесценным грузом в Москву.

– Понятно! Владимир Семенович, девушку нужно тоже подбросить в Москву.

– А это кто? – Коваленко удивленно посмотрел на Анну.

– Подружка нашего Достоевского, сама она из Москвы, а в Болотном была в командировке. И попала в эту чертову переделку.

– Ну, коли так, то нет проблем. Садись, барышня, в машину. Скоро поедем.

– Когда поедем, тогда и сяду, – ответила Сугробова.

– Ну, тогда пока дыши воздухом.

41

С самого утра Карамазов был в преотличнейшем настроении. Ходил, потирая руки и улыбаясь. Сотрудники не могли понять, что же такое произошло с президентом корпорации. То ли заключил весьма выгодную сделку, то ли какую-нибудь крупную аферу провернул (как и большинство российских бизнес-тузов, Карамазов тоже не был белым и пушистым). Но, когда стали по отделам и секторам осторожно выяснять истину, никто ничего не нашел. И только своему компаньону и вице-президенту Худякову он рассказал об истоках своей радости.

– Ты же помнишь, что я хотел на аукционе выкупить рукопись Федора Достоевского?

– Ну да, тебя еще кинул этот, как его, француз по фамилии Раскольников.

– Ага! Только теперь он у меня в руках. Как и та самая рукопись.

– Ну, поздравляю, Серега! – Худяков поднял кверху пятерню, но Карамазов от него отмахнулся.

– Погоди еще поздравлять! Вот когда рукопись будет у меня, тогда на корпоративе и поздравишь.

– Окей!

Карамазов с легким радостным мандражом набрал номер Раскольникова-Ожьё. Тот откликнулся довольно быстро.

– Алло!

– Симон, это Сергей Карамазов. Привет! Ни от чего не отвлекаю?

– Нет! Я тебя слушаю. Я на яхте отдыхаю. Кругом море, чайки летают! Кайф!

«На яхте – это хорошо! – подумал Карамазов. – Я тебе сейчас отдых слегка испорчу». Но не успел Карамазов снова заговорить, как Раскольников его опередил.

– Кстати, Серж! Было бы хорошо, если бы и ты присоединился. У тебя же есть яхта?

– С удовольствием, Симон. Но не сейчас. У меня к тебе есть одно весьма интересное предложение.