Пожиратель Богов. Часть 4 (СИ) - Розин Юрий - Страница 6

Я чувствовал подступающую к горлу ярость. Захотелось выплюнуть Умсу и сожрать его еще раз. И как же было жаль, что Семургдалион в ближайшую сотню лет вряд ли сможет даже физическое воплощение принять. Что же, по крайней мере Циарин остался. И он еще пожалеет, что сбежал и не позволил мне разобраться с собой быстро.

— А Тейя?

Золотая Челюсть и Воффарин переглянулись, оставив ответ Бенингируде. Энергия сгустилась вокруг нее, когда она заговорила, будто она подсознательно готовилась к тому, что я ее ударю за сказанное:

— Кримзон… он выстроил барьеры. Семь слоев защиты, каждый сильнее предыдущего. — Она сделала паузу. — Но мир без защиты Катриона… это как крепость без фундамента. В Единстве, пока Катрион был у власти, они не могли развернуться на полную и сдерживались. Но Тейя — это отдельный мир. Из последнего, что я слышала: девяносто процентов мира превращено в пустошь, относительно невредимым остался лишь самый центр вокруг столицы.

Значит Тхалса, горы Пяти Великих, семнадцатый форпост, Лорго… всего этого, скорее всего, больше не существовало. Понятно, что за сотни лет Кримзон изменил знакомые мне места до неузнаваемости, так что технически той Тейи, что существовала в моем разуме, уже давно не было.

Но перестройка и развитие все-таки кардинально отличались от разрушения. Оставалось надеяться лишь, что из моих знакомых умерло как можно меньше, а также благодарить высокомерие и лень Байгу, не ставших атаковать Тейю лично.

Я не зарычал. Не взорвал землю под ногами. Просто стоял, впитывая каждый удар, каждое слово, как нож в живот.

— Я оставил вас в живых и сделал своими подчиненными, так что можете не бояться моей мести за все то, что я только что услышал. — Я говорил медленно, растягивая слова, — Но не думайте, что я забуду о том, что вы просто смотрели на все это. И можете не пытаться переложить всю вину на ту троицу. Может быть вы не были зачинщиками и не поддерживали активно все это, но я знаю, что вы не могли не участвовать. Из солидарности, просто ради интереса, чтобы следить за происходящим — не важно. Ваши рыльца тоже в пушку. И вам троим придется приложить ОХРЕНЕТЬ КАК МНОГО сил, чтобы я даже не простил вас, а хотя бы начал ценить ваши жизни.

Беннингируда беспокойно задергалась:

— Мы готовились к войне с Великими Душами! Границы Содружества…

— Еще слово в попытке оправдаться — и я вырву тебе язык.

Она захлопнула челюсть с громким щелчком.

Несколько секунд, пока я успокаивал клокочущие в груди эмоции, царила напряженная тишина.

— Ладно, — вздохнул я. — Рассказывайте, что там с границами?

— После взрыва на фестивале, — начала Бенингируда. Она взмахнула лапой, и в воздухе возникла трехмерная карта Содружества. Границы светились кроваво-красным. — Семнадцать скоплений объявили нам тотальную войну.

Золотая Челюсть подхватил:

— Мы готовились к этому почти тысячу лет, уже понимая, что результатом фестиваля будет либо подчинение, либо война. Так что легко для них ничего не прошло. Но это не значит, что все идет отлично. Все-таки одно скопление против семнадцати — это слишком даже со всеми нашими преимуществами.

— Что вы уже сделали?

— В пограничных регионах с Божественым Царством и Землями Небесного Грома мы, а также большинство Руйгу, разместили части своих миров, создав подобие стены. Попасть во внутреннее пространство Содружества, не пройдя через эту стену, практически невозможно, а внутри этих осколков мы настроили законы так, что любой чужак теряет львиную долю своих сил, так что даже сильнейшие из них с трудом могут противостоять Майигу и аватарам, а Руйгу внутри духовного мира под силу косить врага пачками.

Я всмотрелся в карту. Это была не просто красивая картинка. Мало того, что это, похоже, было отражение действительности в плюс-минус реальном времени, так еще и детализация была запредельной.

Всмотревшись повнимательнее с помощью аспекта понимания, я смог различить не просто отдельные миры, но даже союзные и вражеские силы, обозначенные крошечными точечками разных энергетических оттенков. Я на такое не был способен даже близко.

Все было, как и говорил Золотая Челюсть. Внутри «стен» находилась сеть из осколков тысяч миров, соединенных между собой Законами в единый конструкт таким образом, чтобы враг, даже попытавшись пролететь сквозь «ячейки» этой сети, неизбежно оказывался притянут к одному из осколков.

Вот только была очевидная проблема. Сражение даже с ослабленными Магистрами, Богами, Доминаторами, Артефакторами и так далее были достаточно разрушительны, чтобы страдали сами осколки миров.

Руйгу латали эти «раны», чтобы сеть продолжала сохранять целостность, но на эту починку они тратили энергию своих основных миров, которая, хоть и была технически бесконечна, восстанавливалась далеко не с той же скоростью, с какой расходовалась.

А ведь введенные на осколках мировые правила, подавляющие бойцов противника, поддерживались той же самой энергией. И когда энергия Руйгу будет исчерпана, враг не просто ворвется в Содружество сквозь прорехи в сети, но и разом станет в десятки раз сильнее.

— И как долго это продержится? — спросил я.

Три Байгу переглянулись.

— Десять лет. После того как ты избавился от Умсы и Семургдалиона скорее всего заметно меньше. Шесть-семь максимум.

Воффарин завершила, ее голос стал тихим:

— Когда барьер падет, ничто не остановит их. Тейя, Тарсия, все наши миры — они сгорят за мгновение.

— Шесть лет? — хмыкнул я. — Да уж, недолго вам осталось.

Золотая Челюсть насторожился:

— Что значит: ' вам ' ? Разве ты взял с нас клятву подчинения не для того, чтобы возглавить Содружество? Но если ты позволишь Великим Душам уничтожить его, тебе нечем будет править!

Я улыбнулся, и в этой улыбке было что-то, заставившее даже этих древних существ вздрогнуть:

— Возглавить? Откровенно говоря, я хочу видеть, как оно горит. За все, что пришлось вынести в этом месте мне и моим родным. За всех тех, кого вы убили. Мне было бы куда проще открыть ворота для Великих Душ и позволить им установить тут свои правила, не думаете? Уверен, они бы приняли меня, врага их врага, с распростертыми объятьями.

— И… — настороженно спросил Золотая Челюсть, — ты сделаешь так?

Несколько секунд я молчал, с удовольствием наблюдая за тем, как они сжирают сами себя столь редким для таких, как они, чувством, мне самому знакомым слишком хорошо: ощущением собственной беспомощности.

— Нет, — наконец покачал я головой. — Как бы вы ни были мне противны, я не собираюсь менять шило на мыло. Я отказался подчиниться вам, так что, конечно же, я не стану плясать под дудку Великих Душ. Тем более что после того, как они захватят тут власть, защита от вторжения Маалы, которой они сейчас потрясают как флагом, будет благополучно забыта. А я не могу этого допустить.

— Тебе правда так надо влезать в противостояние с этой тварью? — недовольно фыркнула Бенингируда.

— Даже если мне не надо, — спокойно ответил я. — Это надо было человеку, которому я обязан всем. И свой перед ним долг я отдам хотя бы так.

— Я… поняла.

— Хорошо. Скажу сразу: мне не интересно становиться королем Содружества. Когда все закончится, если вы еще будете живы к тому моменту и не провинитесь передо мной еще сильнее, я не буду вас контролировать. Однако для того, чтобы я с чистой совестью смог вернуть вам контроль над Содружеством, оно само должно стать достойным существования. И для этого для начала я избавлю его то того, что вызывает у меня неконтролируемую тошноту.

Сказав это, я шагнул из духовного мира в реальность, даже не оглянувшись на Байгу.

Кровавые капли дождя хлестанули мне в лицо, смешиваясь с потом и гарью. Каждый шаг оставлял след на выщербленных плитах мостовой Восьми Башен, тающих и рассыпающихся в прах за моей спиной.